Страница 16 из 27
- Близка жопа, да не укусишь! – глубокомысленно произнес Басур. И ее самую почесал – команда от подъемов и спусков взмокла, как портовая блядь, которой выпало катамарану смолить дно жарким летом.
- Пиздец, - протянул Кордон.
- Я промолчу, да? – прищурился инспектор.
- И думай потише, - хихикнул Морсвин. – А то рожа довольная, хоть лимонником по сусалам стегай.
- Это у меня от волнения, - пояснил Ру, - я очень волнуюсь, когда мне долго по ушам ездят, а это потом херней оказывается. Прям чесаться начинаю. Во всяких местах.
- Во-во, - внезапно поддержал инспектора Басур. И, разумеется, снова почесался в тех самых местах.
- Так, - отрезал Кордон, - пошли нахер, оба. Сви, ты тоже не подпездывай!
- А я что? – удивился пловец. – А я ничего.
Комком забегал по небольшой площадке, зачем-то полез на один из клыков.
- Ну! Точно, было же! – заорал он оттуда, потрясая обрывком веревки.
- Намекает, что тут когда-то переправа была натянута, - глядя в сторону океана, произнес Морсвин, нехорошо прищуривщись.
- Нам от этого не легче, - кивнул ему Ру. – Она-то была, но кончилась.
- Вот я его щас как пошлю, не только нахер, но еще и куда подальше… - Морсвин обреченно посмотрел на кипящую воду, потом на подходящего комкома, отряхивающего штаны и куртку.
- Сви… - начал Кордон.
- Нахуй иди! – вызверился пловец. – Я туда не полезу! Нашел, блядь, придурка! И ты иди! – ткнул он пальцем с обломанным до мяса ногтем в Басура. – И ты! – палец уткнулся в Валруса. – Все идите! Меня, блядь, крабы чуть не съели! Я туда не полезу! Нахуй! Нахуй, я сказал!
- Разогревайся, разогревайся! – потрескавшиеся губы Кордона расползлись в улыбке. Об ту улыбку хорошо бы ножи затачивать. Или котят убивать.
Казалось, еще секунда, и Морсвин, схватившись за мочет, кинется на своих же. За пазухой у Ру завозился семипатронный оберег. Интересно, попадет ли он обезумевшему пловцу куда-нибудь в мясо? Так, чтобы только остановить, не убивая… А там возьмем за ноги, сунем головой в океан, чтобы остыл чуточку…
Кордон вдруг вскинул руки с раскрытыми ладонями над головой, замахал отчаянно.
- Сви, ты чего? Это я, Кордон. А тут Басур с Валрусом. Он инспектор, конечно, но наш. Ты чего, старый? Перегрелся?
- Не полезу я туда! – утробно прохрипел Морсвин, косясь краем глаза на яростное движение природных сил за спиной.
- Кто заставляет? – удивился Кордон, распахнул глаза в таком искреннем удивлении, что и первоинспектор бы поверил и спрятал подальше свою медную ксиву. – Не надо никуда лезть! Я хотел про отлив спросить. Ты чего? Когда он сегодня, подскажи, пожалуйста!
- Отлив… К закатной ладони сегодня, - пловец глянул на небо, где солнце скрывалось за небольшими, но плотными тучами, - если не путаю. Хотя, нет. Самобольшесть – как сядет целиком. На метр с чем-то уйдет. Точнее не скажу, таблица утонула.
- Ну, самобольшесть нам и без надобности особой, - с нарочитой веселостью произнес комком. – Мы же, если что, и по пояс добредем. Так ведь, орлы мои, дранохвостыя?
- Добредем, - ответил Ру, убирая пальцы от рукояти. – Хоть по пояс в воде, а добредем!
- А хуле, - кивнул Басур, - ты это, Сви, выдыхай, выдыхай, ты ж не бобер, йопта!
Морсвин действительно выдохнул. И из него словно хребет выдернули. Пловец свалился бесформенной кучей, словно восьминог, которого метко ткнули острогой в сердце.
Комком кинулся к своему бойцу, словно курица-наседка к цыпленку. Осторожно подхватил под безвольные руки, оттащил в сторону от края.
Ру покрутил головой, вытер неожиданный пот, повернулся к Басуру, успев заметить, что и тот бережет за пазухой что-то небольшое, но увесистое. Хорошая команда подобралась, подготовленная. Психованная малость, но при их жизни – и не удивительно.
- Это что с ним такое? Ни с того, ни с сего. Как на мину наступил.
Басур пожал плечами.
- У него бывает. Если долго и глубоко нырять, а потом быстро выныривать, то закипает не только кровь, но и что-то в голове. А Морсвин делал это много раз. Еще и веслом по макушке получал. Тоже много раз.
- Весло многое объясняет, - кивнул инспектор, - оно такое.
***
До предсказанного малость обезумевшим пловцом отлива времени оставалось не так много – и чего паниковал-то, если разобраться? Никто же не хотел отправлять в смертельно опасную сутолоку с тонким репиком в зубах. Вот вообще никто! Если же кому такая глупость привиделась, пусть перекрестится.
Или пусть у Сержанта уточнит. Хотя, чтобы посреди мыса его увидеть, нужно озаботиться поисками шаманского кольца из мухоморьев. Или найти место, где из-под земли бьет струя белого пахучего газа… Хотя, если в тот газ морду сунуть, можно и Сержанта увидеть, и едведя в полосочку, и унършка в клеточку. Очень уж хорошо те газы глаза открывают. И третьи, и прочие. Главное, успеть морду убрать, и надышавшемуся не давать на спину лечь. Чтобы увиденным не захлебнулся, бедняга.
Кордон был из той категории человеков, что плохо умеют переносить безделье. Час-два, и все. Начинается мерзкий зуд во всех местах и жжение в руках. Нужно что-то делать. Воевать вражин, промышлять крабов или камбалей, охотить едведей, снимать баб, драться в кабаке. Или бухать, на худой конец. Сейчас же приходилось ждать. И все. Даже костер инспектор, опередив, сам развел, озаботившись ужино-обедом….
Впрочем, Кордон давно привык переступать через природные привычки. Махнув мысленно рукой, он лег на краю, подстелив под пузо пару срезанных (а хрен ты его руками сломаешь!) веток кедрового стланика - мудодера. И стал наблюдать за волнами. Всяко занятие. Главное, не заснуть от увлекательности.
Где-то через ладонь, бесновавшаяся в кишке фьорда вода начала успокаиваться – или пена в океане кончилась?.. Комком напряженно следил за тем, как уровень потихоньку падает. Очень, слишком медленно!
За спиной раздались нарочито громкие шаги – тот, кто шел, знал, что всякое бывает, и руки старого солдата иногда сами собой хватаются за оружие и совершают ненужное и неисправимое. Кто? Морсвин лежит на коврике, укрытый двумя куртками – пловца трясли отходняки после приступа…
- Басур, морда ты неместная…
- Князем стану, - раздался голос инспектора, - а то и всем островом заправлю! Сам Кордон проебался!
- Нахер иди! - Привычной фразой огрызнулся комком. – Чего тебе, морда цитадельная?
- Вопрос у меня есть. Казенного касательства.
Комком почесал затылок. Затем, перевернувшись на бок, поправил замявшийся от долгого лежания орган. Переложил на другую сторону, почесал круглости. Вытер руку о штаны.
- Задавай.
Инспектор с вопросом не спешил. Присел рядом, прохрустев камешками.
- Была у меня когда-то смешная ситуевина. Пиздец, какая смешная.
Кордон молчанием выразил интерес. Рассказывай мол, не мотай жилы битой бутылкой.
- Я развелся как раз. Помнишь, думаю?
Комком кивнул – трудно не помнить, если ты на той свадьбе свидетелем был, а на разводе – потерпевшим – всерьез оседлавший синего дельфина инспектор хватался за ножи и прочие смертоубийственные предметы. Грусть выражал по поводу случившегося, так сказать. Ну и размахивал предметами по траекториям крайне непредсказуемым. Тогда Кордон и обзавелся парой шрамов, пересекающих лоб – словно две молнии рядышком ударить решили, прочертив вместо неба кожу.
- Знаю, помнишь… - Валрус замолчал. Наступила тишина. Только слышалось, как инспектор перебирает камешки в ладони. - И тут я канистру допиваю, смотрю по сторонам. И понимаю, что какая-то хуйня происходит!
- Я тебе сразу сказал, что загоняешься зря, - проговорил Кордон.
- Во! – Ру швырнул горсть камней. Раздалось несколько всплесков. Ну и один камешек определенно ударился в берег. Глуховато вышло. И всплеск сдвоенный.
- И кааак пошло у меня переосмысление происходящего. И вдруг думаю, а что за нахуй-то, еб вашу мать?! Я, блядь, инспектор по внезапным вопросам или хвост собачий!? Кругом женщины всякие ходят, вниманием не охваченные, а я сижу, и в одно рыло квашу.