Танец змей

Первым делом я увидел размытые очертания Эдинбургского замка, который располагался точно по центру вида из огромного кабинетного окна. Комнату заливал тусклый свет белесого неба, на фоне которого Макгрей и суперинтендент выглядели темными силуэтами.

– Прошу, садитесь, – сказал Тревельян, выходя из-за письменного стола, на котором царил безупречный порядок. Он кивнул клерку, и тот немедленно закрыл дверь.

Я сел рядом с Макгреем, и Тревельян со сложенными на груди руками примостился на краю стола, оценивая нас своими карими глазами.

Назначенный на пост совсем недавно, Тревельян уже успел зарекомендовать себя в качестве достойного главы полицейского управления (в отличие от своего бесчестного предшественника). Он держался с завидным самообладанием вопреки всем потрясениям, которые сопутствовали его работе. Неудивительно, что шевелюра его до сих пор была столь же темного оттенка, что и глаза.

– Стало быть, вас наконец вызвали на ковер, – сказал он.

Ни я, ни Макгрей не знали, что на это ответить. Тревельян кивнул с понимающим видом.

– Я получил послание от самого премьер-министра. Он приказывает мне обеспечить вас всем, в чем возникнет нужда, и – это было подчеркнуто – не задавать излишних вопросов. – Он сделал паузу, ожидая от нас какого-нибудь ответа. Мы молчали, так что он продолжил: – Согласуется ли это с тем, что он сообщил вам?

Макгрей отвел взгляд, переложив бремя разговора на меня.

– Приятно знать, что он радеет за наш успех, – только и сказал я.

Единственная морщина на лице Тревельяна – длинный залом на лбу – стала глубже.

– Насколько я понимаю, он возложил на вас задачу первостепенной важности.

– Точненько, – сказал Макгрей, но произнес это таким тоном, будто с размаху захлопнул дверь.

Тревельян снова кивнул.

– Как бы мне ни претило находиться в неведении, я постараюсь помочь вам всем, чем смогу. Мне лишь нужно знать, насколько безотлагательно это дело, чтобы действовать соответствующим образом.

Макгрей улыбнулся:

– Безотлагательное, как ведро ледяной воды, когда твою мошонку облили маслом и подожгли.

– Наглядное сравнение. – Тревельян снял фразу у меня с языка. И глубоко вздохнул. – И, к слову, о пылающем исподнем… – Он вернулся на свое привычное место: сел в кресло и переплел пальцы. Мне не понравилось то выражение, которое обрело его лицо. – Полагаю, вам известно, что с большей долей вероятности случится после того, как вы разберетесь с этим… загадочным делом.

– Если мы разберемся, – мрачно произнес я, но Макгрея, судя по виду, тревожило нечто более серьезное.

– Хотите сказать?..

– Премьер-министр не сообщил этого прямым текстом, но я сомневаюсь, что после этого он захочет сохранить ваше подразделение. Особенно если эта история, в чем бы там ни было дело, должна остаться тайной.

Повисла тишина.

До этого я не задумывался о том, что станет с нами после этого дела, но теперь мог лишь согласиться с Тревельяном. Когда с ведьмами будет покончено, лорд Солсбери захочет избавиться от всех улик. Макгреево – наше маленькое подразделение станет первым же следом, который нужно будет замести.

– Вы же понимаете, что я не смогу более оправдывать расходы на содержание «необъяснимого и сверхъестественного», – добавил Тревельян и упредительно воздел палец, как только Макгрей распахнул рот. – И я не беру взятки, в отличие от предыдущего суперинтендента.

Макгрей положил обе ладони на стол – отсутствие пальца на одной из них бросалось в глаза сильнее прежнего.

– Хотите сказать, что после всего этого выкинете нас на улицу?

Тревельян поднял руку в примирительном жесте.

– Я дам вам время, чтобы вы смогли закрыть все незавершенные дела. – Пожалуй, не стоит упоминать о том, что никаких других дел мы не ведем, решил я. – Но затем – да, мне придется закрыть ваш отдел.

Макгрей откинулся назад с весьма удрученным видом.

Меня тоже кольнула грусть (едва ощутимо, разумеется), и Тревельян это заметил.

– При этом, – снова заговорил он, глядя на нас со всей серьезностью, – вы оба – очень ценные кадры, и мне не хотелось бы вас лишиться. Если пожелаете, я подыщу для вас места в каких-то других…

– Там видно будет, – отрезал Макгрей и вскочил. – Давайте сосредоточимся на разгребании сегодняшнего дерьма, прежде чем заваливать себя еще каким-то. Мне нужно, чтобы вы собрали для нас досье на леди Гласс.

– Леди Энн?..

– Ага. Все документы, какие найдутся. И помните мои слова о горящей мошонке.

И, покинув кабинет пружинистым шагом, он захлопнул за собой дверь.

Я слегка сконфуженно посмотрел на Тревельяна. А тот лишь откинулся в кресле и произнес два коротких слова – многозначительных донельзя:

– Удачи вам.

7

Я немедля вышел от Тревельяна и догнал Макгрея, который мчался вниз по лестнице. Он направлялся в полуразрушенный подвал, служивший нам кабинетом.

– Зачем ты попросил у него досье на леди Энн? Ты нашел что-то, чего я?..

– Ох, нет! Я просто должен был оставить за собой последнее слово. Он же, по сути, вышвырнул нас на улицу! Я бы не покинул тот чертов кабинет с униженным видом и поджатым хвостом. В отличие от тебя.

В этот момент мы вошли в наше рабочее обиталище – в тот древний подвал, который некогда был частью ныне погребенного под землей тупика Мэри Кинг[7]. Мне открылся вид на горы хлама, осыпающиеся стены, шаткие башни из книг, зловещие амулеты, заговоренные окаменелости, мумифицированных насекомых, высушенных рыбин… и банки с существами настолько отвратительного вида, что даже Макгрей не решался приносить их домой. Мутный формалин, в котором они плавали, подсвечивали тусклые лучи света, проникавшие сюда сквозь зарешеченные окна.

Я с тоскою вздохнул. Возможно, это задание будет последним, над которым мне придется работать в этой маленькой сырой дыре, и, как бы ни претило мне это местечко с самого начала, я почувствовал укол ностальгии.

Макгрей, очевидно, торчал здесь с раннего утра и времени даром не терял. Он приколол к стене новую карту размером побольше, на которой пометил логова ведьм и к каждой из этих пометок прикрепил записку. Кроме того, он отобрал лучшие из своих книг по колдовству, травничеству, охоте на ведьм и тому подобной чуши, а также достал материалы по Ланкаширскому делу.

– Что она сказала? – спросил Макгрей.

– Леди Энн?

– Нет, твоя чертова мачеха.

Я опустился на свой жесткий стул, медленно откинулся на спинку и широко улыбнулся – неудивительно, что Макгрей зовет меня любителем рисоваться.

– Она нам поможет.

– Чего?!

– Судя по всему, ведьм она ненавидит сильнее, чем нас. И знает, что те наверняка скоро примутся за ее внучку. Когда я хорошенько ее разозлил, она добровольно сообщила мне массу любопытных фактов.

– Это каких же?

– Для начала можешь напомнить мне о содержании и назначении ведьминой бутылки?

Макгрей нахмурился.

– Чего? Зачем это?

– Сделай мне одолжение.

– Это оберег. Кровь главы семьи, моча, погнутые гвозди и особые травы – и все это в бутылке, которую нужно спрятать где-то в доме. Тогда нежеланные гости и злые духи будут обходить его стороной.

Я улыбнулся.

– Когда-то, в Средние века, так и было. Сейчас же это просто очередной шифр. Не все ведьмы были знакомы друг с другом. Найдя в доме предполагаемой жертвы подобную мерзкую бутылку, они понимали, что там живет клиент одной из их товарок, и не беспокоили его. Так и работали эти обереги. То же относится и к красной луковице с сахаром под кроватью. Вот почему леди Энн держит хотя бы по одной бутылке в каждом из домов, которыми владеет.

Меня передернуло. Где-то в моем доме спрятана бутыль, полная крови и мочи. Думать об этом не хотелось.

Макгрей сердито ткнул в меня пальцем.

– Они работают! Иначе зачем, по-твоему, ими пользуются сотни?..

7

Подземный квартал под исторической частью Эдинбурга, существующий с начала XVI века, сейчас – туристическое место, обросшее разными городскими легендами. В XVIII веке при строительстве Городских палат часть его переулков и помещений разрушили, часть заложили и превратили в фундамент нового здания. С тупиком Мэри Кинг плотно связаны события пятой книги цикла «Темные искусства».