Страница 8 из 61
Вроде бы и желание было и получалось неплохо, но у мужа характер взрывной, нетерпимый, без романтических сантиментов. Ненавижу и не выношу, когда повышают голос или кричат, усомнившись в моей дееспособности. На этом учёба закончилась, по обоюдному желанию. Роль пассивного пассажира оказалась ближе, доступнее, да и ответственности меньше.
Тоже нормально!
Шла часов шесть. По пути сидела на разных лавочках, даже укладывалась на них, вытянувшись во весь рост и неотрывно разглядывая небо. Наверху, в воздушном пространстве, разыгрывалось настоящее, небывалое представление.
Непривычные, причудливой формы светонепроницаемые облака чёрно-серого цвета, с синими и розовыми прожилками, стояли на одном месте. Они колыхались, тихо вспучивались, мерно, однотонно перекатывались и набегали друг на друга. Заторможенный, непроворный, флегматично-бушующий океан во время застопоренного, инертного шторма.
Дьявольский асператус во всей красе! Крутяяяк! Изумительно!!!
Откуда он взялся в наших краях, в родной долготе и широте? Первый раз вижу редкостное, несравненное явление. С какого меридианного королевства прибыл? И что бы это значило?
Никакой острастки для себя не почувствовала, только восхищение данной всеобъемлющей фееричной кинетикой, разработанной и изготовленной невесть какой безличной силой. Ещё ощутила, что все деревянные седалища были слабо-теплые, такие же и стволы деревьев. Остальные предметы обычной уличной температуры.
Как интересненько и познавательно! Включен минимальный режим духовки. Подготовка к запеканию наших костлявых окорочков в собственном соку. К кому на обед в качестве второго основного блюда мы будем поданы? Надеюсь мои эксцентричные мысли не материализуются в ближайшее время.
Вставать не хотелось, так бы лежала-лежала на приятно разогретых новой природой, местах телесного сосредоточения. Заставляла себя подняться и отмерять шаги дальше. Казалось, что ноги в кандалах и они тянут за собой тяжеленные гири за которые ещё уцепились два сорванца моей двоюродной сестры. Полагаю, после бордовой атаки я не совсем пришла в себя.
На обочине, за две остановки от своего дома, удачно сыскала почти новый велосипед. Он стоял доверчиво прислонившись к фонарному столбу. Нашла слишком поздно. Педали крутить, конечно, не смогла. Сил уже совсем не было. Выдохлась. А вот сумки успешно закрепила на сиденье и багажник. Катить-не тащить.
Рикша рикшей, однако мне позарез нужна машина!
Весь путь я вела себя словно охотничий пес. Всё время оглядывалась, часто останавливалась, напряженно всматривалась, прислушивалась, продолжала пробовать на вкус кислород. За время многочасового шествия никого не встретила: ни двуногих венцов творения, ни крылато-пернатых, ни зверьков разновидных форматов. Машин и самолётов не слышала. И опять, ничего угрожающего вокруг не обнаружила. Алиса вела себя, на удивление, пацифично. Бесхлопотная кыса ни разу не ворохнулась в своём каземате, не мявкнула и не фыркнула.
Ты моя милая послушница!
Наконец добралась до дома. Устала ужасно. Минут десять лежала на скамейке перед подъездом. Ноги дрожали, как студень, хныкала и нюнила спина, а мне подниматься на пятнадцатый этаж. Последний рывок и с остановками, протирая ступени пятой точкой опоры, я дотащилась до цели. Темнотища, но световые таблички на этажах с оповещением "ВЫХОД" отчего-то ещё брезжили, с натугой выполняя свои обязательства. Ну, а затем и вовсе погасли.
Это был конец всему. Прощальный мне привет от развитого прогресса, инноваций, новаторства, апгрейда и новых технологий. Всё! Тумблер урбанизации с демографией вырубили окончательно.
Хитромудрый Шах и молчаливый Мат!
Трындец!!!
Виват подкинутыми лифчиками, новоявленной эре и новоиспечённому этапу эволюции с полной деградацией! Количественные изменения уже произошли, будем ждать качественные, с теперешней, новоприбывшей экологией.
Дома тишина, мужа нет, его походной сумки не видно. Он не приезжал. Я отсутствовала, наверное, дня четыре. Крыска Федор был живой. Живой, только заморенный, нахохленный и приунывший. Он нехотя слез из своего удобного гамачка, искоса и боязливо поглядывая на меня блестящими, чёрными стразиками.
— Федюнь, карапузик-умнишонок, не лорнируй так! Не пугай. Ну, ты что, мыша моя пухленькая, серенький пончик-пуговка? Не признал? Это же я, твоя самая дражайшая собеседница и любимая участница всех твоих развлечений!
Услышав моё чириканье и знакомое щебетание, "дохлик" ожил, пустился в пляс. Обрадованно засуетился, забегал по клетке, вставал на задние лапки, подпрыгивал на месте, игриво и уморительно тряс усатой мордуленцией.
Фу-у-уххх, отлегло от сердца! Вспомнил!
Корма у него, такого обжорки, было много, наверно тоже ничего не ел. А вот вода уже заканчивалась, чуть-чуть прикрывая донышко поилки.
Взяв крысенка на руки, опустила на плечо. Он радостно начал облизывать мне шею, ухо и щеку. Самое нежное, ласковое, добрейшее существо. Всеобщий наш любимец.
В квартире настоящий осенний листоотпад. Все растения разом сбросили свой покров. Остались только голые прутья и тонкие стебли. Потрогала землю, она не совсем сухая. Не с чего хиреть и отмирать. Облетевшие листочки были не пожелтевшие, не полинявшие и сохраняли прежний, насыщенно травяной цвет.
Да, тряхануло и звездануло не только меня и Алиску с Федей. Думаю, что в повальном вымирании замешаны калориферные тучи. Это они окурили всё вокруг своими тепловыми цунами. Сначала я хотела составить горшки в одну комнату, но увидела на ветках новые завязи, побеги и почки. Корневую систему не своротило магнитудой солнечного ветра и обдувом опахала южно-тропической респирации. Жизнь не зачахла, не увяла, она снова пробивается и начала прокладывать себе дорогу. Армагеддон зелёных многолетников был приостановлен.
Посмертный гербарий объявляю недействительным.
Я сморщилась, приготовилась. Надлежит как следует горестно всхлипнуть, жалостливо похлюпать курносой нюхалкой и прореветься взахлеб ущипнутой белугой. Должно полегчать. Нет, не получается. Никак! Проклятье, даже махонькую слезинку выдавить и выпихнуть из себя так и не смогла.
Надо думать, щипанули слабо!
И в дальнейшем, больше почти не плакала. Объяснить данную констатацию не могу. Никогда не была бесчувственной. Наоборот, обида, боль, переживания всегда сопровождались неумеренными солеными осадками с продолжительной горькой капелью из внутренних, рыдальных желёзок глаз и носа.
Может потому что кто-то или что-то слишком резко изменили мою жизнь и я стала совсем-совсем другая?
И как теперь мне, такой другой, жить дальше в таком другом моём мире?
Или всё же в чужом?
Хороший вопрос!
Глава 5: Мы не вернем вам деньги
Больше недели не выходила из дома. Еда пока была, её я вытащила с холодильника за балконную дверь, разного питья тоже предостаточно. Провела инвентаризацию всего имеющегося полезного и применимого. Доскональная ревизия показала неплохие результаты. Две большие фляги воды всегда стоят у нас в кладовке на крайнюю нужду.
И, о будничное, повседневное таинственное событие! Надобность, видать, наступила.
Есть три упаковки газированной минералки, упаковка лимонада-всё на дачу. Нашла четыре тетрапака томатного сока, пять апельсиновых и два яблочных. Ещё у меня много цветов, для них стоит вода в бутылках по комнатам. Имеются неплохой запас свечей, спичек, батареек, несколько фонариков и светодиодная лампа с полным, неиспользованным зарядом.
Практично укомплектовались!
Вообщем-то, пока необходимости выходить на улицу не было. Но не в этом суть. Не могла я себя заставить отправиться в бывшую социальную среду. Это не страх. Чего теперь бояться, если я и так, наверное, умерла. Просто хотела прийти в себя, обдумать сложившуюся ситуацию.
Я удручена. В голове, напоминающей сейчас осоловелый, жужжащий улей, роятся только дрябло-смурные, панихидные и регрессивные мысли. Они практически ничего не выжужали, ничего путёвого и дельного. К увенчанию моей понурой медитации о насущном, треснуло ещё стекло на трёх, из восьми средних рамах балкона. Именно там, в охлаждающей и безмолвной высоте, вплоть до наступления потёмок, утопаю в объемном коричневом бинбэге.