Диссертация ведьмы

Я села рядом с ней на лавку и шепотом спросила:

— Чем занимаетесь?

— Да вот, — так же тихо ответила мне Василиса. — Настасья все суженого хочет в зеркале увидеть!

— Не показывается?

— Показывается. Да не тот, кого хотелось бы. Почитай, третий раз вызывает, надеется нужного увидеть.

— А ты что же не гадаешь?

Василиса убрала со лба густые русые волосы. Над бровью белел свежий, не успевший толком зажить шрам.

— Мне суженых и так за глаза хватает! — улыбнулась домработница, сверкнув в полутьме белыми зубами. — Вот, пока у родственников в образе лягушки на болоте гостила, поймала стрелу. Чудом жива осталась! Какой-то царский сынок развлекался. Увидел, что ранил меня, схватил за ногу, и давай говорить, что по воле родителей теперь на мне жениться должен!

— А ты?

— А что я?! Квакнула как можно противнее, да ускакала прочь! Что я — дура, что ли, замуж идти за молодца, который всех лягушек на болоте без разбора целовать пытается? Он ведь потом стрелу взял, да снова в моих родичей целиться начал!

Я сдавленно рассмеялась. Ай да Василиса! Не зря она мне с первого взгляда понравилась! Огонь, а не женщина!

Мой взгляд упал на Настасью. Та продолжала напряженно вглядываться в зеркало, ее губы беззвучно шевелились в призыве суженого-ряженого.

— А кого она в зеркале увидеть надеется? — поинтересовалась у Василисы я.

Та посмотрела на меня с удивлением:

— Неужто не знаешь? Профессора нашего, Змея Горыныча!

— Да ладно?! — удивленно выдохнула я.

Василиса кивнула:

— Молодая она еще, ходит за ним, как привязанная, смотрит с восторгом. А он и рад стараться, лекции ей по магической науке читает!

Я хихикнула. То ли от моего смеха, то ли от отчаянья, но Настасья с раздражением опустила зеркало поверхностью на стол:

— Бесполезно все! — зло выкрикнула она. В ее глазах блеснули слезы, и спустя пару мгновений плечи девушки стали вздрагивать от беззвучных рыданий.

Мы с Василисой подскочили со своей лавки:

— Настасья, ты чего? — растерянно бормотала я, гладя по плечу госпожу волкодлаков. — Не нужно так расстраиваться! Все хорошо будет!

— Да-а-а, — сквозь рыданья выдохнула Настасья, — легко тебе говорить! В твоей жизни-то все хорошо-о-о-о!!! — и Настасья залилась еще более горючими слезами.

Слова про мою личную жизнь задели меня за больное. Очень все у меня хорошо, даже сама разобраться не могу, хоть иди и напейся с горя! Эх, прав был Сандер, я начинающая алкоголица!

Упоминание о друге окончательно подточило мой самоконтроль. На глазах вскипели слезы, и я зло шмыгнула носом.

Василиса уставилась на меня с ужасом:

— Елень, а ты-то что?!

— Вино есть? — дрогнувшим голосом попросила я.

— Только медовуха, — мотнула головой домработница Змея.

— Тащи!

…Через час из бани разносились задушевные песни о нелегкой женской доле.

— И, главное, девочки, я привыкла, что он раздолбай и бабник! И воспринимала это как само собой разумеющееся! — выкладывала наболевшее я. — А потом увидела его в замке, а он же совсем другой! Такой… такой… что аж прям ух!!! И взгляд у него внимательный, аж до мурашек пробирает! Как я раньше этого не замечала?! Хотя есть и другая версия: я просто дура, и мне нравится страдать!!!

— А профессор все-все знает! Его можно слушать вечно, — в тон мне вторила Настасья.

— Да что профессор? — не соглашалась я с девушкой. — Я только сейчас поняла: Змей ведь даже шутить толком не умеет! Я почти не видела, чтобы он смеялся!

— А еще в быту своими придирками изведет, — вдруг вздохнула Василиса. — Если занавеска там неровно висит, или цветы на столе немного подвяли, сразу ругаться начинает! Да у него даже книги в комнате лежат строго в определенном порядке!

Я усмехнулась:

— Представляете, девочки, что будет, если каждое утро эти книги местами менять случайным образом? Да его же так с ума свести можно!

Мы вразнобой захихикали.

Под утро медовуха кончилась, а наше желание праздника — нет. Мы высыпали из бани в прохладную августовскую ночь.

— Так, девочки, — командовала я, — наша задача — добраться до деревни! Там у местного старосты точно есть запас вина!

— На чем мы туда только попадем? — спросила Настасья. — Может, я волкодлаков позову?

Представив, что мы въедем в деревню верхом на лысой зубастой нечисти, я торопливо покачала головой:

— Нет-нет, давайте лучше на метле полетим! Василиса, метла есть?

— Только швабра! Но нас троих она не увезет. Мы, конечно, стройные, но не настолько же!

— На швабре надо равновесие держать, — капризно протянула Настасья, — а мы сейчас на это не очень способны!

— А если лохань зачаровать? — внесла рационализаторское предложение я. — Мы в нее все и уместимся!

Но наши планы нарушил взъерошенный со сна Баюн:

— Вы куда в таком непотребном виде собрались?! — возмущенно завыл он, выскакивая перед нами на дорогу. — Позорите все академическое сообщество! Не пущуууу!

— Баюн, отойди, а то на дерево зашвырну! — мрачно пригрозила я.

— А попрооообуй!!!

Тут наше внимание привлек спускающийся с неба Змей Горыныч. Профессор вернулся домой. Черная туша спикировала во двор и пошла рябью, растворяясь туманом. Спустя минуту перед нами стоял Девар Лесовски в своем человеческом обличии:

— Что за сборище посреди ночи? — недоуменно спросил он, а потом заметил меня: — О, Эллин, ты вернулась? Хорошо.

— А ты что же, не рад? — подбоченилась я.

— Очень рад. Но не пойму, куда вы все собрались среди ночи?

— В деревню — веселиться!

Змей тяжело вздохнул:

— Еще и Настасью с Василисой мне портишь? Ох уж твое дурное влияние!

Я возмущенно фыркнула, тыкая Змея в грудь пальцем:

— Вот про это я и говорю! Нельзя так жить! С тобой по мусорным бакам не побегаешь! И за купайлу не подерешься!

Кажется, руководитель услышал намного больше, чем я хотела вложить в свои слова. Его лицо резко превратилось в ледяную маску. Он обжег меня пронзительным взглядом и холодно ответил:

— Иди спать, Эллин. Поговорим с тобой утром!

Глава 30

Проснулась я в своей избушке ближе к вечеру. И то не по своей воле: в дверь гулко застучали.

— Елень, ты дома? — бодро заорал снаружи знакомый голос.

— Демьян, — с трудом оторвала голову от подушки я, — если ты пришел с нечистью сражаться, то иди-ка ты лучше… к Горынычу! У меня сегодня неприёмный день!

— Да нет, — замялись снаружи, — мы к тебе тут без злого умысла…

Вздохнув, я сползла со своей лежанки и поплелась открывать дверь. Снаружи топтались двое: сам богатырь и Марья Микентьевна. Ребята держались за руки и выглядели вполне довольными жизнью.

Демьян широко мне улыбнулся:

— Елень, хотим тебя к нам на праздник позвать! Вот, урожай соберем и сразу честным пирком — да за свадебку! Приходи к нам, почетным гостем будешь!

Марья Микентьевна поклонилась мне в пояс:

— Спасибо тебе, Яга Ягинична!

На душе от хороших новостей как-то сразу потеплело.

— Ребятушки мои, как же я за вас рада! — искренне заулыбалась я. — Да что ж вы на пороге-то топчетесь, заходите, хоть чайку попьем!

Я засуетилась, накрывая на стол для дорогих гостей. Провизии мне вчера Василиса в дорогу собрала с избытком, так что потчевала я ребят разносолами, от всей души. И то сказать: я, конечно, вредная циничная женщина, но от того, как смотрели друг на друга Демьян и Марья, даже моя душа хотела петь. Есть все же в мире любовь, и это радует!

Впрочем, стоило немножко расслабиться, как судьба решила дать мне очередного пинка. Не успела я проводить ребят назад в деревню, а мое внимание уже привлекла широкоплечая фигура под сенью леса. Ох, до чего же знакомый силуэт!

Не отводя взгляда от приближающегося путника, я рукой нашарила прислоненный к печи ухват. Сандера я встречала, уперев одну руку в бок, а другой сжимая черенок полезного в хозяйстве инструмента. Ни дать, ни взять — девушка с веслом!