Страница 9 из 13
– Аккуратнее, ладно?
Последнюю фразу я, разумеется, пропустила мимо ушей. Кирьянов всегда и во всем предельно осторожен. Он не лезет туда, где на первый взгляд все ясно. Володя типичный педант, который не выходит за рамки установленных правил. Ему достаточно будет заключения эксперта, чтобы поверить, например, в то, что парня убило слабое сердце. Я же доверяю своему чутью, и если есть хотя бы малейшая вероятность изменить ситуацию, то бросаю на это все свои силы.
Я знала, что с Головиным мне предстоит непростой разговор. Он невзлюбил меня с первых минут нашего знакомства. Вторая наша встреча прошла примерно на такой же недружелюбной волне. Сейчас же он меня и слушать не захочет. Поэтому, когда я зашла к нему в кабинет, он с первых секунд принял меня враждебно.
– Что-то слишком часто за последние дни мы с вами встречаемся, частный детектив, – не дал он мне сказать и слова. – Сейчас по какому поводу пожаловали?
– Все по тому же. Насчет дела Яшина.
– А вы настойчивая. И даже слишком. Дела Яшина как такового вроде бы нет. Почему не оставите его в покое?
– Меня наняла его невеста. Она не верит в официальную версию следствия.
– Тут одной веры недостаточно. И вообще, не тратьте ни мое, ни свое время. Если вы не прекратите за мной ходить из-за этого парня, я прикажу задержать вас. Надеюсь, я понятно объяснил? – посмотрел мне в глаза Головин.
– И под каким же предлогом? – озадачилась я. Это уже шантаж, чего я категорически не люблю.
– Незаконное проникновение в комнату покойного Яшина, например, – широко улыбнулся следователь. – Вы же обнаружили труп?
– Я была не одна, дверь вскрывал директор гостиницы.
– Но именно вы на этом настаивали – почему? Возможно, смерть Яшина не случайна, а ваших рук дело?
Я тяжело вздохнула:
– Вы же понимаете, что все это – лишь предлог. – И, улыбнувшись, продолжила: – Многоуважаемый капитан, я ценю ваше ответственное отношение к работе. Честно. Я согласна, вы полностью вправе не делиться со мной информацией. В конце концов, расследование преступлений – ваш хлеб. Но поймите: есть шансы, пусть и небольшие, что смерть молодого парня неслучайна. Мне кажется, что здесь все не так просто. Невеста Яшина уверена в том, что произошло преступление. И возможный – заметьте, возможный виновник преступления до сих пор на свободе. Я также прекрасно понимаю, насколько тяжела ваша работа, как много дел, в том числе нераскрытых, сваливается на ваши плечи ежедневно. И велик соблазн закрыть очередной потенциальный «висяк». Я не прошу вас пересмотреть вашу позицию и дать делу ход – пусть остается «естественной смертью», пока я не найду доказательства обратного. Но я так не могу это оставить, поймите! И еще одно: если… если, – выделила я это слово, – все же произошло преступление и я докопаюсь до истины… Мне лично будет достаточно поделиться информацией со своей клиенткой, чтобы она была спокойна – мы сделали все, что смогли, для ее покойного жениха. Все собранные доказательства я безвозмездно передам вам, и вы сможете закрыть это дело.
– И что же вам от меня нужно? – утомленно вздохнул мужик.
А я внимательнее вгляделась в его лицо и поняла: да, он действительно устал. И от рутины, и от количества незакрытых дел, и от регулярных головомоек – руководству-то не объяснишь, что человеческие силы не беспредельны.
– Мне хотелось бы прочитать все заключения по этому случаю.
– Что именно вы хотите там найти?
– Хотела ознакомиться с официальным заключением о смерти. И узнать: что вы обнаружили в номере парня в гостинице, где его вещи теперь?
– Вещи отдали единственному близкому родственнику покойного – его бабушке. Что же касается версии, то я все сказал, добавить нечего.
Капитан подошел к окну и уставился в одну точку куда-то вниз. У меня было желание встать и уйти, но я понимала: в душе следака идет борьба между привычным «гражданским нечего совать нос в мои дела» и новым опасением: а вдруг он не прав и преступник останется на свободе? А Головин, судя по всему, служака, человек, работающий на совесть. Он резко повернулся и направился в сторону своего стола. Одним движением руки Головин достал из ящика папку и протянул ее мне.
– Вот, держите. Это результаты вскрытия и мои записи. Читайте. Но у вас есть минут десять, пока я схожу покурю. Потом я приду и хочу, чтобы вас здесь больше не было.
Головин вышел из кабинета. Я улыбнулась: молодец, мужик. Уважаю.
Я расположилась поудобнее на диванчике в углу и начала читать, попутно делая записи в блокноте.
Много времени у меня это не заняло. Обстоятельства смерти Гриши уместились на паре листов, напечатанных на компьютере стандартным шрифтом. Казалось, что тут действительно нет ничего, что было бы мне полезно. Но я не была бы собой, если бы не умела читать между строк.
В отчет были внесены опросы еще троих свидетелей, помимо нас с Артемом. Первой была супружеская пара, которая жаловалась на громкий звук телевизора, доносившийся в ту ночь из номера. Я вспомнила, что Артем говорил, что звал Гришу посмотреть футбол. Но тот сослался на плохое самочувствие. Со слов супругов, они постучались к нему. Гриша не сразу им открыл, но, когда это сделал, соседи попросили его сделать потише. Он извинился и убавил звук телевизора.
«Мы подумали, что парень был пьяным. У него заплетался язык и глаза были стеклянными», – было написано со слов свидетелей. Но в результатах вскрытия тесты на алкоголь и наркотики были отрицательными.
Вторым опрошенным Головиным свидетелем стала девушка из номера напротив. Она рассказала следователю, что накануне к Грише приходил молодой парень. У посетителя были особые приметы – длинная косичка и татуировка на шее в виде иероглифа. Они ругались, и было слышно, как гость угрожал Грише. Он говорил, что «уничтожит его, если тот не прекратит искать».
Все это не вызвало подозрений у полиции. Но это сразу привлекло мое внимание.
Я переписала данные этой соседки. Что искать? Почему это не вызвало подозрений у следователя?
И в это время в кабинет вернулся Головин.
– Есть успехи? – спросил меня капитан, когда сел за свой стол.
– Для меня есть кое-какие. Скажите, почему вы не учли показания Василевской, соседки напротив?
– А что она такого рассказала?
– Про подозрительного парня, приходившего к нему накануне.
– Обычные мужские разборки и угрозы. Вы знаете, сколько угроз за день слышу я? Я же не буду всех за это арестовывать. Одно дело, если бы здесь налицо был криминал. Но смерть произошла по естественным причинам, о чем недвусмысленно заявила эксперт. С которой вы, Татьяна Иванова, общались. Кстати, мордобоя не было – на лице и теле Яшина синяков, ссадин и прочих повреждений не обнаружено.
Я поняла, что на любое мое предположение Головин найдет, чем возразить. Поэтому, добыв максимум информации, я попрощалась с капитаном и решила навестить невесту Яшина, а заодно и бабушку.
Список вещей, обнаруженных в номере, кстати, не впечатлял. Никаких лекарств. Немного одежды, личные документы и переписка. Телефон. И – все.
Вероника сообщила, что она готовится к похоронам и присматривает за Гришиной бабушкой – той от оглушительной новости стало плохо с сердцем. И попросила перенести нашу встречу на более позднее время. Мы договорились созвониться. Освободившееся время я решила потратить на себя любимую.
Взглянув на свое отражение в стекле машины, я поняла, что очень давно не была в парикмахерской. Сейчас мне не помешала бы легкая стрижка и укладка. Я было уже собралась звонить своей парикмахерше Свете, как почувствовала, что на мою талию плавно опустилась чья-то рука. Вместе с этим мой нос сразу уловил знакомый аромат мужского парфюма. Не самого дорогого. Из тех, что продают на разлив на рынках и выдают за стопроцентные оригиналы.
– Здравствуй, Татьяна, свет очей моих. Длинноногая блондиночка моя ненаглядная. Как же долго мы не виделись! – Он обхватил меня за пояс посильнее и попытался прижать к себе, но я сумела выкрутиться.