Дети Солнца

Живопись.

Вообще конечно, сразу стало понятно, где зарыта моя кость. Вернее кости. Я сразу с первых лет осознания себя как личность стал рисовать. Цветными карандашами на обоях, под кроватью на фанере, на бумаге конечно, на потолке, да и много ещё где. Иногда конечно за это влетало. Несанкционированное украшение жилища в моей семье не приветствовалось. Так вышло что я прорисовал всю школу. Бывало рисовал на уроках. Очень много бывало. Бывало дома вместо домашки. Бывало просто так по вдохновению. Самый концентрат рисунков пришёлся на 10-11 классы. Рисовал каждый день, почти без пропусков. Что не удивительно. Я учился на 1% уделяя 99% личному развитию, не позволяя школе и родителям вести меня не по той дорожке.

Ещё меня всегда занимала психология, прикладная, теоретическая и все её основы. В особенности нравственные моменты жизни общества и мораль. Сосед по парте всегда считал меня великим моралистом. Правда с другой планеты. Так и с остальными. Так же и в семье. Меньше всего меня понимал папа, не понимает правда до сих пор. Но мы ладим. Обычное явление кстати. Отцы и деды.

Ушу.

Я всегда знал, что буду заниматься восточными боевыми искусствами. Не единоборствами, бороться я ни с кем не собирался, а именно искусствами. Так, когда по запросу во втором классе, дед меня отвёл на местное карате, меня возмутило какой злобный передо мной предстал мастер.

– Синяков то не боишься? – спросил он лихо, уже пронзая меня не добрым и не сулящим ничего хорошего взглядом.

Да вы что с ума сошли? Я пришёл сюда совершенствовать тело и душу, а не драться с такими же окрестными дураками из соседних дворов, возрастом поменьше.

– Нет, – скромно ответил я.

Я посмотрел в зал, это был зал закрытого стадиона, для игр с мячом. Мальчики в белых кимано, строились в ряды и занимались не пойми чем, похожим просто на дисциплину. Кричали, выполняли команды другого кричащего мальчика, видимо сына мастера. В общем не вызывали резонанса в моём сердце. Ничего хорошего точно вызывая ни в эмоциях, ни во впечатлении, ни в холодных мыслях.

Дед пообщался с мастером узнал о не малой цене занятий и мы ушли домой обдумывать предложение. Родителям не понравилась цена, но они ожидали моего мнения. Я естественно отказался, без названия причин.

Но продолжал мечтать заниматься боевыми искусствами и дальше. Благо это пришло, но в 10 классе. Родная сестра Оля, старше меня на три года, поступившая в том году и по совету однокурсника из университета, предложила мне ходить на занятия с ней, чтобы ей было не страшно. Вообще у меня занятная сестра. Она начала крутить дружбу роман с тем советчиком. Виктор его зовут. Очень хороший человек.

Благодаря их детскому роману, я стал ходить в школу ушу «Золотой цветок», Уданский стиль, внутренний, к двум мастерам, ведущим вместе занятия. Владу и Валентине, им тогда было в районе 30 лет. Они ученики мастера Ивана Алексеевича Горбачёва, основателя школы «Золотой цветок» в Москве. Они представляли собой филиал в Иваново. Мастер несколько раз в год приезжал к ним в Иваново и давал семинары.

Так в моей жизни наконец-то открылось новое направление в личностном, духовном и физическом развитии. До этого в 9-м классе я конечно пытался ходить на лёгкую атлетику, мой отец мастер спорта России по спортивной ходьбе, установивший мировой рекорд, который никто не может побить до сих пор. Его имя Александр Григорьевич Варлашин.

Я не хотел идти, но так как был всегда довольно прытким, прыгучим и быстро бегающим пареньком согласился попробовать. Естественно я знал, что никогда не буду этим заниматься. Я говорил ему что лучше бы занялся альпинизмом, но у нас не было гор в округе. Совсем. Но так как в 9 классе я не учился почти, лишь посещая впустую заведение именуемое школой, просто чтобы провести где-то время, то решил ходить после и на лёгкую атлетику. Ничего святого. Коллектив та же стая. Повадки хуже, чем у классов в школе, потому что царит дух соперничества и животной агрессии. Я не влился в коллектив. Естественно. Разумный человек не может взаимодействовать в волчьей стае и бегать за добычей скрежеща зубами алча крови.

Так и проходил до весны, особняком занимаясь и не пытаясь выдать какой-то особенный результат. Проходил до первого соревнования. Это был забавный солнечный, весенний но довольно прохладный день. Я участвовал в забеге на сто метров. Рядом выстроились настоящие лоси, лет на пять и более старше меня. Занимающиеся атлетикой всю жизнь. У меня не было стремления быть первым, обогнать всех и стать чемпионом чего-то там и звенеть медалями. Я просто пробежался по выстрелу. В этот день мне было скучно и желания бежать не было. По команде, да и по чужим правилам ради неизвестного результата. Дух соперничества – очень примитивно. Более-менее адекватный товарищ из нашей группы, удивился, сказав:

– Ты как будто просто бежал и не торопился. Ты словно не соревновался и бежал один.

Это было ему непонятно и странно. Другое дело мой тренер, старая женщина видящая во мне потенциал. Она была в шоке и глубоко опечалена. Наверно так и не поняла в чём дело. Она вряд ли сейчас читает это, но если читает, то наверно поймёт. Улыбаюсь. Это было не моё. Я просто скрашивал время. Так и я покинул лёгкую атлетику, ведь наступило лето и можно было заняться вещами поинтереснее. Меня ждал мой давний друг – лес. Густо распустившийся зеленью и пахнущий свежим цветом.

Благо с осени я стал ходить на Ушу и там нашёл себя. Окончательно и бесповоротно решив заниматься только им. С Ушу вышла занятная история. Как оказалось это был «крючок» на который я попал, как и многие. Так как стиль был Уданский и внутренний, то больше был направлен на внутреннюю алхимию и самосовершенствование. Я не мог этого понять примерно года три, а поняв и применив окончательно смог только на пятый год. Сроки в Ушу всегда большие. Там не требуют результатов, ушу это на всю жизнь. Там нет того неправильного жёсткого спорта, как это бывает в спортивных направлениях, где человек изнашивает себя к пятидесяти годам, а то и раньше и становится почти инвалидом.

Первые три года я отчаянно думал, что всё это стиль внешний и делал упор на отработку приёмов. Четвёртый пятый год я понял, что продвинутся выше тяжело если не заниматься энергетическим практиками Цигун. Спустя пять лет я осознал, что дело не в приёмах и гонениях энергии через тело. Дело в раскрытии себя. Наверно я впервые тогда осознал, что встал на Путь.

Занятно, что занимающийся контингент был образован, спокоен, дружелюбен, ни с кем никто не соревновался. Царил мир, любовь, атмосфера дружеской поддержки и чего-то ещё более возвышенного и не побоюсь этого слова – духовного. В общем я попал куда надо. Туда куда устремлялась моя душа и сердце.

Но вы не подумайте. Моё обучение в школе ушу никогда не было сахаром. Днём первые два года школа, позже Университет, плюс три раза в неделю вечером четыре километра туда пешком. Четыре обратно.

– У тебя прям прогресс за последнее время, – впервые сказал мне что-то хорошее мастер спустя три года, когда я уже и забыл думать, что ко мне кто-то подойдёт и что-нибудь когда-нибудь скажет.

– Серёга, ты идёшь прям чётко по пути, – второй раз, на пятом году обучения подошёл ко мне мастер. – Ни в лево, ни в право. Строго прямо.

Я был наверно самый общительный человек в группе, однако с мастерами общался не столь много. В основном по вопросам процесса обучения. Ушу действительно скрасило мою жизнь. Все мои плохие начинающиеся привычки отвалились. Плохие компании отпали сами собой. Я впервые стал прорабатывать своё тело и психику. Тайцзи-цюань как нельзя лучше способствует раскрытию потенциала. Так в известной степени произошло и со мной.

Глава 10. Обо мне: Часть 2-я

Закончив наконец школу, я поступил в Университет на юридический факультет, очно. Юриспруденция меня интересовала поскольку-постольку. Потому что я уже выбрал для себя два интереснейших направления развития. Живопись и Ушу. Однако университет обладал удивительной способностью затянуть меня в дебри юриспруденции. Я всегда знал, что не буду заниматься бумажками и правом в принципе. Слишком скучно. Слишком роботизированные профессии. Слишком строго и уныло. Особенно в нашей стране.