Потерянный Когай

Глава 51

Однажды сын военачальника отправил отцу послание, в котором просил разрешения для себя посетить храм бога Атаго, который издревле покровительствует лучникам. «Обратив на себя милость бога, я сумею сделаться непревзойденным лучником и лучшим вашим воином».

«Отказать, – написал в ответ отец. – Если вы, господин сын, желаете стрелять из лука, вам следует усердно тренироваться, а не разъезжать по храмам».

Когда Ал сумел встать на ноги, Токугава предложил ему устроить смотр его отрядов и мушкетного полка Блэкторна.

Несмотря на то, что сам Ал не собирался принимать участие в смотре по причине медленного выздоровления, он не хотел ударить в грязь лицом, требуя от своих командиров железной дисциплины. Тахикиро командовала отрядом «Сокол». За время вынужденного отсутствия Ала девочка по-настоящему выросла и набралась практических навыков.

Для демонстрации они заготовили специальные флаги Токугавы и Ябу, которые в решительный момент следовало пронести над водой и в воздухе.

Весь день перед демонстрацией Ал работал как проклятый. Спешно пришлось изготовить плоскую модель корабля, которая была прикреплена в бухте за большим валуном, не позволявшим ей упасть в воду.

Демонстрация была устроена для Токугавы и тестя Ала, господина Хиромацу, с которым Ал до сих пор еще не познакомился, так как был занят подготовкой к смотру. Тем не менее, всякий раз возвращаясь с плаца домой, он наталкивался на полный немого укора взгляд Фудзико. Что же касается Тахикиро, то она надеялась произвести хорошее впечатление на деда во время смотра. Когда он познакомится с Алом, ее не касалось. Хотя уж лучше, чтобы это случилось после успешной демонстрации, тогда есть надежда, что старик Хиромацу растает и не зарубит иноземного зятя за дружеским чаепитием.

В день, назначенный Токугавой для проведения смотра, ярко светило солнце и пели птицы. Ал оделся в свое самое лучшее кимоно, то же сделала и Фудзико, которую он пригласил еще накануне поглядеть на необычное зрелище. Оми также пригласил всю свою семью, то есть мать и жену. Его дамы шли в окружении служанок, гордые оказанной им честью.

Ал понятия не имел, где именно должна располагаться знать, а где простые люди. Но Фудзико сама подошла к Медори и матери Оми, туда же направилась Марико. Усаги Хиромацу стоял по правую руку от Токугавы, который сидел на удобном походном табурете с видом, достойным короля.

Мушкетный полк, которым командовал Блэкторн, должны были смотреть после обеда на тренировочном поле.

Ал не увидел поблизости Тахикиро и ее людей, поняв, что они заранее заняли место на ближайшей горе, ожидая своей очереди.

Слуги принесли скамейки для других господ. Ал посмотрел на усаживающуюся на свою скамейку Фудзико и невольно преисполнился нежностью. Вдруг захотелось подойти к ней и поцеловать в нежную шею, как это нравилось ей. Или хотя бы справиться, удобно ли она устроилась. Но Ал пересилил себя. Ему следовало понравиться угрюмому Хиромацу, а значит, он должен был вести себя как истинный самурай, то есть не обращать внимание на свою наложницу, а заниматься делом.

Дамы прикрывались изящными зонтиками и обмахивались веерами. Многие из мужчин так же прикрывали головы не менее веселыми зонтами. Над Токугавой был раскрыт тент.

Взгляд Ала задержался на животе своей наложницы и скользнул на изящную, словно драгоценная статуя, Марико. И тут впервые он понял, что ничего не чувствует к этой красивой, соблазнительной и одновременно с тем такой чужой ему женщине.

Да, он все еще хотел ее, может быть, когда-то даже любил. Но… а это он теперь знал наверняка, его сердце было отдано Фудзико. Доброй и верной Фудзико. С которой Ал привык засыпать и просыпаться, которая ждала его на веранде, даже когда он приходил очень поздно, которая пыталась говорить с ним по-английски, зная, что Алу тяжело все время трепаться по-японски. Которая заставляла повара готовить то, что нравилось Алу, и вообще…

Он понял, что все его мечты о Марико так и останутся мечтами. Сколько раз он представлял себе, что бы было, окажись он в роли Джона Блэкторна, и Марико, нежная, неземная, божественная и страстная Марико была бы рядом с ним. Он привык к мысли, что любит эту женщину, в то время как рядом с ним тихо и покорно жила женщина, ради которой теперь ему, Алу, следовало жить.

К Токугаве неспешной походкой моряка подошел Уильям Адамс. При виде его лицо Марико засветилось нежностью. Кормчий смотрел на госпожу Тода с плохо скрываемой любовью.

Токугава окликнул Ала, велев ему начинать смотр. Ал выстрелил из мушкета Это был сигнал к началу.

Подойдя к Токугаве, Ал приготовился объяснять недостающие детали. Токугава вежливо выслушал его.

– В молодости я играл в пьесах театра Но у меня прекрасное воображение, и оно дорисует недостающие детали! – Он хлопнул Ала по здоровому плечу и приготовился смотреть. Марико привычно перевела сказанное.

По сигналу Ала самураи-серфингисты, возглавляемые Бунтаро-сан, все в облегченных по такому случаю кимоно – фасон Ал нагло перенял из современной японской мужской одежды – короткие бриджи, едва прикрывающие колени, и просторный халатик с поясом. Самураи были вооружены ножами, за спинами у них висели луки и колчаны со стрелами. Левой рукой самураи «Акулы» держали доморощенные доски для серфинга. Они заученно поклонились Токугаве и высокому собранию, Ал увидел, как Хиромацу что-то недовольно шепчет Токугаве и дал сигнал заходить в воду.

Бунтаро, а за ним и все его пятьдесят лучших серфингистов один за другим оседлывали доски, вставая на них и несясь по легким волнам.

Марико начала креститься, многие зрители вскакивали со своих мест, даже Токугава приподнялся, следя за тем, как весело и беззаботно люди шествовали по волнам, яко посуху. Ал знал, что на прошлом смотре Токугава и Марико уже видели его отряды, но, судя по всему, до сих пор не могли поверить в реальность происходящего. Впереди же было самое интересное. Ал наклонился к Токугаве и, показывая на конструкцию в виде лодки с парусом, сообщил, что это стоящий на якоре вражеский корабль.