Потерянный Когай

– С этого момента я ваш капитан! Ура! – завопил довольный Винк.

– Постойте! – наконец вступил в предвыборную гонку Ал. – Ты – Винк – капитан. Допустим. Значит, ты собираешься разговаривать с Ябу о судьбе команды и корабля?

– А почему бы и нет? – осклабился Винк. – Поди, язык имеется.

– Японский? – Ал приподнял бровь.

– По-японски ты говорить мастак, брат. Мы тебя иезуитам не выдали, так что теперь ты будешь за переводчика.

– Ничего не получится. – Ал развалился в своем углу, подоткнув под спину удобную подушку.

– Почему не получится? – Глаза Винка были переполнены злобой и одновременно с тем страхом. Ты что же. сучий потрох, своих решил бросить? – Его рука метнулась к поясу, где, должно быть, он привык держать нож. – Так я же тебя голыми руками на кусочки порву.

– Меня-то за что? Я же пришел и сказал, что ихний даймё желает беседовать только с капитаном или кормчим. О переводчиках ничего не было сказано.

– А как же мы с ним поймем друг друга без переводчика? Без переводчика никак нельзя. – Глаза Винка заметались, на лбу выступили крупные капли пота. Наконец до него дошло, что хотел сказать Ал.

– Переводить будет отец Себастьян, или Себастью, как его тут называют. Я же вам сказал, когда пришел. – Он притворно зевнул.

– Этот напереводит! Очернит, как пить дать. Тем более если у него к нашему брату личные счеты, – заохал негоциант. – Распнут или голову долой, а то и на костер. Как у них тут с пиратами обходятся?

– По-разному обходятся, – утешил его Ал. – Кого-то в котле живьем сварят, кого-то на кол посадят, кого-то, ясное дело, распнут, а кому-то прямая дорога на костер. Японцы много видов казней знают, они нас всех по-разному порешат, а у них еще полна коробочка всякого разного останется.

– Что же делать? – заныл Баккус.

– Единственный шанс. – Ал гостеприимно указал на место в своем углу. – Присоединяйтесь. Выбирайте меня капитаном или кормчим, и я буду вести переговоры.

– Какой умный! Вот так, в море не ходивши, добычи не бравши, и в капитаны! – взорвался Винк.

Несколько человек попытались наброситься на Александра, но он быстро раскидал их, демонстративно стараясь наделать как можно больше шуму и круша тонкие перегородки. На шум к месту потасовки уже бежали самураи, Александр выскочил навстречу и, приметив Оми, кинулся ему в ноги.

– Оми-сама, помогите мне, пожалуйста. Спасите! – прокричал он на ломаном японском. – Оми-сама, я капитан этого корабля, я поддерживаю здесь порядок, а моя команда подняла бунт против меня. Помогите, пожалуйста, накажите их за неповиновение.

Оми отдал короткий приказ, и в то же мгновение ворвавшиеся в комнату самураи успокоили потасовку, оглушив тройку самых буйных и связав остальных. Оми снова что-то гавкнул. Мимо них протащили упирающихся, орущих проклятия и скулящих от страха матросов.