Страница 5 из 13
— Ну, наверное, ему. Так вот, когда шел к их дому, заметил пацана. Показалось, лицо знакомое. Буквально пять дворов от вашей дочери. По той же стороне. Не знаете, кто такой? Хотя… откуда вам знать. Это же не Зеленухи. Вряд ли конечно...
Ольга Ивановна возмущенно вскинула голову, сильно напоминая того самого петуха, который ходил по дядькиному двору в первый день. Казалось, она сейчас так же оттопырит зад, сведёт лопатки, а потом начнет нарезать круги, прихлопывая локтями по бокам и возмущённо кудахтая. Конечно. Я же нанес смертельную обиду, заподозрив, будто Ольга Ивановна чего-то не знает, в то время, как она знает все!
— Ничего не вряд ли! Погоди, соображу. Так. Пять дворов говоришь … Пять… Так там не жил никто. Вернее, последние месяца два не жил никто. Точно тебе говорю. До этого старушка обитала. Одинокая. Детей у нее не было. Померла ещё весной. И все. Дом пустой остался. Зелёный забор у них. Правильно?
Да хрен его знает, какой там забор. Я так обалдел, увидев отца, что забор точно не разглядывал. Он меня в самую последнюю очередь волновал. Невольно закралась мысль, может, всё-таки ошибся? Однако, тут же эта мысль выкралась обратно и испарилась по причине своей неуместности. Нет. Не похоже на то. Точно отец.
Тем более, если вспомнить, есть интересный нюанс. В прошлой жизни имеется один очень важный факт, каким можно подтвердить всю сложившуюся ситуацию и лишиться возможности сослаться на совпадение. Темная история с происхождением отца. Только сейчас это понял.
К нам, например, никогда не приезжали дедушки и бабушки. Даже не упоминались, как явление. Будто их вообще никогда не существовало. Причем, с обеих сторон. Я в них сильно и не нуждался, но все же странно. Можно предположить, будто из родственников просто никого не осталось. Ок. Тем более родители достаточно взрослые. Отцу шестьдесят, матери пятьдесят два. Но хоть какая-то родня должна же быть. Дяди, тети, сестры или братья, путь двоюродные, пятиюродные, по фиг. А вот никого, выходит, не было.
Фотографии — нет. Рассказы о детстве — нет. Воспоминания — нет. Я ни разу даже не слышал от кого-то из родителей коронной фразы "а вот я в твоём возрасте…" Ни черта такого не было. Сейчас не могу вспомнить ни одного подобного случая. Странно? По-любому, странно. Или мне уже просто мерещится заговор.
— А ты чего спрашивал? Откуда интерес? — Ольга Ивановна переминалась с ноги на ногу.
Мысль, будто ей, пусть и в соседнем селе, что-то не известно, судя по кислому лицу соседки, приносила бедолаге физическую боль. Я уже понял, что она спокойна, лишь когда держит все под своим контролем.
— Да говорю же, пацан показался знакомым. Вроде в Москве его видел. Вот и стало любопытно. Где Москва, а где Воробьевка. Подходить не захотел, вдруг ошибаюсь. Итак на все близлежащие села Вы меня знаменитостью сделали. Не хватало очередной истрии. — Я перехватил удобнее тяпку, а затем принялся дальше брушить картофельные грядки.
— Я?! Да я могила! Никому, ничего, никогда. Ни словечка! Жорик… Ну, как так… Уверен, что пятый дом от моих?
— Угу. — Не останавливаясь, просто кивнул. Зная Ольгу Ивановну, уверен, сейчас ее энтузиазм пойдет в нужном направлении.
— Знаешь… К вечеру расскажу тебе, кто там живёт. — Соседка решительно задрала подбородок и промаршировала в сторону своего двора. До калитки обычным шагом, а как только отошла дальше, чуть ли не бегом побежала. Не терпится ей тряхнуть языкастых подружек
Все. Вызов принят. Теперь она не успокоится, пока не выяснит. Вот и чу́дно.
Я посмотрел на часы. Время было ближе к шести вечера. Подхватил свое орудие труда и пошел к дому. Первой же попалась на дороге тетка. Она накрывала ужин, но увидев меня и тяпку остановилась на ходу, с кастрюлей в руках. Взгляд ее растерянно метался от моего усталого лица к тяпке и обратно. Мне кажется, она не могла поверить своим глазам, что вообще видит нас вместе.
— Жорик… А ты чего это? — Голос у Анастасии звучал ласково, по-доброму. Будто с буйным разговаривает.
— Картоху вашу окучивал. Что же ещё?
Тетка в два шага оказалась рядом со столом, поставила посуду, которая занимала ее руки, и собралась бежать на огород. Видимо, ей, как и Ольге Ивановне, представлялась беспорядочно разрытая земля, выдранная с корнем картошка, усыпанная трупами домашней скотины.
— Да все нормально. — Я остановил тётку. — Правда, все нормально. Что вы совсем из меня дурака делаете. Кушать будем?
Кивнул на кастрюлю, брошенную Анастасией на столе. Пахло оттуда очень даже вкусно.
— Да. Виктор с Андреем тоже приехали. Мой руки. — Не веря до конца в хорошее, она, всё-таки, медленно вернулась обратно, затем принялась разливать горячее по тарелкам. Правда, в сторону огорода и сараев периодически нервно косилась.
Только Настя добавила к тарелкам с супом хлеб, зелень и сало, порезанное тоненькими ломтиками, как в зоне видимости появились дядька и Переросток. У них тяпка в моих руках тоже вызвала недоумение. А я сам не знаю, чего вцепился в нее. Стоял, словно Гендальф с посохом, повиснув всем телом, и наблюдал за Анастасией, как ловко она готовит стол для ужина. Остановились оба, вопросительно глядя на тётку. Типа меня и спрашивать не надо. Что возьмёшь с Жорика?
— Да е-мое… Все хорошо. Работал я. Время было свободное, когда приехал из Воробьевки, поэтому занялся огородом. Что у всех реакция такая? Будто я из леса с топором вышел. А топор в крови.
— Да лучше бы так... — Тихо протянул Переросток.— И то спокойнее было бы.
Поставил орудие труда, от греха подальше, на место. А то так и буду оправдываться.
Следом появилась Машка и мы, наконец-то, сели ужинать. Проголодался, кстати, я основательно. Ел молча, ни на кого особо внимания не обращая. Соображал, как бы мне Виктора вытянуть на приватный разговор. Да и вообще мыслей был целый ворох. Пытался вспомнить какие-то детали из прошлой жизни. Но выходило, вспомнить то мне и нечего. Вернее, про свои похождения до хрена чего могу рассказать. А вот о родителях — чистый лист. Я как-то и не вникал никогда. Есть они, да есть. Деньги на счету не заканчиваются. Что ещё надо?
К счастью, дядька решил провести профилактическую беседу сам. Как только все наелись, а тетка начала собирать посуду, встал из-за стола и позвал меня с собой. Видимо, у него тоже имелся разговор.
Мы вышли сначала на огород. Виктор окинул взглядом ту часть, которую я успел обработать, хмыкнул, вроде одобрительно, но пошел дальше. Спустились к пруду, там уже уселись на лавочку возле бани.
— Жорик, имел сегодня я разговор с Андрюхой, теперь хочу и с тобой. По поводу того, что вы устроили вчера…
— Да я понял, дядь Вить…