Созвездие эректуса

Ресардо расхохотался так, что чуть не расплескал кофе.

— Ну, вы даете, сэр Джерри!

— А что я такого смешного сказал?

— Знаете сэр, если вы кабинетный ученый, то Лексингтон надувной матрац. Команданте, когда объявил нам приказ о назначении к вам, специально добавил: учитесь у него тем главным качествам, которые должны быть у хорошего военного.

— У кого? — не понял Винсмарт.

— Так у вас же, — пояснил Ресардо, — Вот ребята и интересуются: чему вы будете нас учить, и какие задачи ставить.

— Послушайте, Банги, это какое-то недоразумение…

— Знаете, сэр, мы TV иногда смотрим, Эль Кватро видели. Такие дела.

— Правда, Джерри, — вмешалась Абинэ, — Почему бы тебе не поговорить с этими ребятами.

— Я разве против? — проворчал он, — Ну, давайте, поговорю.

Капитан-лейтенант тут же ткнул что-то на пульте и сказал:

— Экипаж кроме вахтенных! Общий сбор на рекреационной палубе через три минуты.

Перед ним стояли 12 человек, обыкновенные мальчишки и девчонки, одетые в военную форму. На вид им было лет по 20, или немногим больше. Экипаж Лексингтона, включая авиагруппу, за вычетом двух вахтенных. Даже не верилось, что эта маленькая компания легко управляет таким огромным кораблем. Винсмарт опасался, что сейчас будут всякие бессмысленные крики, стойки «смирно», напряженные лица с выпученными глазами, и тому подобные вещи, за которые он ненавидел армейские порядки. Но ничего подобного. Молодые люди стояли вполне естественным образом, и никаких криков не было.

— Значит, так, ребята, — спокойно сказал Ресардо, — это сэр Джерри Винсмарт, он сейчас вам скажет, что считает нужным, а вы послушаете.

— Вообще-то я не готовился что-то говорить, — начал Джерри, — просто так получилось, что я сюда прилетел, и мы с вашим капитаном решили, что неплохо бы с вами познакомиться. Со мной еще Абинэ Тиингелэ, она эксперт по двигателям, сейчас она что-то там смотрит, а потом вы с ней тоже познакомитесь. Так вот, я не очень представляю, что говорить, и будет лучше, если вы сами спросите все, что вас интересует.

Несколько секунд ребята переглядывалсь, потом рыжий веснушчатый парнишка, похожий на ирландца, сделал шаг вперед и сказал:

— Сэр Джерри, а в мире еще много таких мест, как Эль Кватро?

— Боюсь, что много. Я слышал, что в Центральной Африке бывает и хуже. Я не знаю, куда уж хуже, но, вероятно, есть куда.

— Значит, мы будем работать в Индийском океане, да сэр Джерри?

— Почему вы так решили?

Тот смущенно поскреб затылок и выпалил:

— Ну, по ходу, Индийский океан теперь тоже наш, а Африка как раз там.

«Однако, — подумал Винсмарт, — Индийский океан, видите ли, «тоже наш». Интересно, если они высадятся на Луне, в Океане Бурь, то и он будет «тоже наш»? А может, уже высадились? Не помню, что у Меганезии с космической программой…». Но сейчас надо было что-то отвечать, и он сказал:

— Видите ли, я еще недостаточно хорошо знаком с Лексингтоном. Вернее сказать, я с ним едва знаком. Я не могу вот так, сразу решить, что здесь лучше: экстремальная медицина, или исследовательская лаборатория, или учебный центр. Мне необходимо посмотреть, подумать, и все как следует взвесить.

Рыжий кивнул, отступил назад, и его место занял другой парнишка, похожий на малайца.

— Сэр Джерри, а что на Эль Кватро делалось неправильно?

— Гм… А почему вы думаете, что там что-то делалось неправильно?

— Ну, типа, всегда что-то неправильно, разве нет?

— Да, действительно… Вообще-то я не специалист по таким вещам, но мне кажется, можно было начать на пол-дня раньше. Это несколько десятков жизней.

— А мы будем к этому готовиться? Ну, типа, чтобы в следующий раз было быстрее.

— Вот это хорошая идея, — одобрил Винсмарт.

Малаец смущенно пробормотал «Спасибо!», и отступил назад. Почти сразу же вперед шагнула девчонка совершенно неопределенной расы, в общем, типичная меганезийка.

— Сэр Джерри, а можно личный вопрос?

Винсмарт кивнул.

— Как у вас получается ничего не бояться?

— Ерунда! — возмутился он, — Я много чего боюсь, как и любой нормальный человек.

— Чего например? — спросила она.

— Гм… Прежде всего, я боюсь сделать какую-нибудь ошибку, из разряда тех, от которых зависит чья-то жизнь. Еще я боюсь, что многого просто не успею сделать. Наверное, это самый страшное: быть между риском ошибиться и риском не успеть. Наверное, с этим страхом как-то можно бороться… Вернее, с этим обязательно надо бороться, потому что иначе этот страх парализует и толкает либо на бездействие, либо на глупости.

— Но ведь на Эль Кватро вы с этим справились, правда?

— В какой-то мере, да, — согласился Винсмарт, — Но справился не я, а люди, которые были вокруг меня. Надо было им помочь, и я просто делал то, что для этого требовалось. Я все равно боялся, но у меня не было времени углубляться в это. Примерно так.

— Спасибо! Я поняла! — сказала девчонка и шагнула назад.

«Надо же, — подумал Джерри, — она, видите ли, поняла. А я вот не понял. Я уже вообще ни черта не понимаю, что творится! Надо же так влипнуть…»

— Добрый вечер! В студии Берилл Коллинз. У нас в гостях Эйнар Рауди, один из шести верховных судей Меганезии. Он согласился ответить на некоторые вопросы, которые волнуют австралийцев в связи с последними событиями в Меганезии, да и не только. Речь идет, конечно же, о таблетках «XE-2», которые появились в продаже около 2 недель назад, и которые пресса уже окрестила «Invisible death». Мы поговорим об акциях, направленных против их свободной продажи, и о жестких действиях властей Меганезии. Первый вопрос нашему гостю: можно ли было предвидеть такие острые акции протеста?

Эйнар кивнул и улыбнулся.

— В начале я хочу реализовать одну свою давнюю мечту. Сказать всем жителям Сиднея: Ваш город, наверное, самый прекрасный на этой планете. Я бываю здесь почти каждый месяц на протяжении уже пяти лет, и никак не перестаю удивляться. Теперь, Берилл, я отвечу на ваш вопрос. Да, конечно, острая реакция определенных групп людей была предсказуема. Меганезия это открытая страна, в которой достаточно много недавних иммигрантов из слаборазвитых стран. Они приезжают к нам в поисках экономического благополучия, и это нормально. Но иногда они пытаются привезти с собой те обычаи, которые недопустимы в общественной жизни нашей страны. В этом случае они попадают под наблюдение полиции, а иногда и на скамью подсудимых. В вашей стране, на сколько я знаю, есть аналогичная проблема.

— Да, конечно, проблема иммигрантов есть и у нас, — согласилась она, — и правительство старается прогнозировать их реакцию, по возможности, не допуская, чтобы те или иные события привели к массовому насилию.

— То же и у нас, — сказал судья, — Пять решений о ВМГС были приняты сразу после начала продажи XE-2, за несколько дней до единственной силовой акции протеста. Я считаю, что и этой акции можно было избежать, но полиция, увы, работает не идеально.

Берилл напряженно покачала головой.

— Нет, не то же. Я бы сказала, что все наоборот. Наше правительство старается исключить причины протестов, а не пресечь эти протесты путем депортаций и расстрелов. Например, в ситуации с XE-2 у нас сразу приняли запрет на свободную продажу этого препарата, и удалось обойтись без жестких конфликтов.

Судья улыбнулся и кивнул:

— Я знаю. Когда я летел из Нумеа в Сидней, то видел в аэропорту лоток, с которого бойко торговали целыми коробками XE-2. Как вы думаете, Берилл, кто их покупал?

— Ну… — сказала она, — … Я подозреваю, что молодые австралийки. На нашей таможне уже были довольно скандальные эпизоды из-за этого.

— То есть, — продолжал Эйнар, — Ваши нормальные граждане вынуждены ездить за нужным им медицинским средством к нам, в Меганезию. Причем только из-за того, что трусливые, не побоюсь этого слова, политики боятся обострить отношения с аутло и экстремистами.