Созвездие эректуса

— Точнее, — сказал Тэмплинг, — вы отгрызаете каждый год по кусочку от своих соседей. У Папуа — Новой Гвинеи отобрали почти все острова. Я ни капли не удивлюсь, если завтра ваши тонтон-макуты высадятся в Порт-Морсби и аннексируют эту страну полностью.

— Вы никак не хотите понять, про что я говорю, — обиженно сказала Элеа.

— Кстати, запросто, — добавил Траск к реплике Тэмплинга, — меганезийские коммандос это ого-го. А у новогвинейцев что? 2000 бойскаутов с винтовками. Не армия, а видимость.

— Между прочим, все не так, Сэлмон, — вмешался меганезийский лейтенант. Он, казалось, материализовался из окружающей тьмы. Только что не было, а вот уже здесь.

— Это в чем же я не прав, Янис? — спросил Траск.

— На счет армии Папуа, — пояснил тот, — у нас с ними полгода назад началась программа военно-технического сотрудничества. Мы им помогаем проводить реформу армии. Я два месяца назад туда ездил инструктором. Папуасы отличные ребята, просто у них ничего не было толком организовано. Но мы, по ходу, это исправляем.

— История повторяется, — заметил адмирал Дэнброк, — В Холодную войну Советы таким же путем установили марксизм в Эфиопии. Они обучили эфиопских курсантов военному делу, а заодно идеям комми. Через десять лет готовая Красная армия захватила власть.

— Простите, мистер Дэнброк, у вас получилось не логично, — возразил меганезиец.

— Почему же? — удивился адмирал, — логика железная. Захват политической власти проще всего осуществить через контроль над вооруженными силами.

— Захват политической власти кем? — спросил Янис.

Адмирал пожал плечами.

— Это же очевидно. У вас есть правящая партия, она создает свой клон в соседней стране…

— В Меганезии запрещены любые политические партии, — вмешалась Элеа.

— И после этого вы еще говорите, что у вас демократия! — насмешливо заметил Тэмплинг.

— Именно так. В Великой Хартии сказано: любое объединение, созданное для получения политической власти, пресекается высшей мерой гуманитарной самозащиты.

— Выборы у вас тоже запрещены? — спросила миссис Тэмплинг.

— Нет, конечно! Выборы правительства проводятся раз в три года, а судей — ежегодно.

— А кто же баллотируется в правительство, если нет политических партий?

— Да любой, кто предоставит гарантии исполнения общественного запроса. В тендерной документации это подробно написано.

— Простите, Элеа, мы ведь о правительстве говорим, — мягко напомнила миссис Стормут.

— Ну, да. Правительством становится та команда, которая выиграла тендер на выполнение карты общественного запроса. Ну, то есть, усредненной социальной заявки. У вас в США так проводятся конкурсы на муниципальное обслуживание, верно?

— Да, но правительство это не только обслуживание. Это еще и государственная политика.

— У нас нет ни государства, ни государственной политики, — сказала меганезийка, — Наше правительство занимается только социальным обслуживанием.

— Захват соседних территорий это тоже социальное обслуживание? — поинтересовался мистер Тэмплинг.

— Ну, да. А что вас удивило-то? Если рядом с вашим благоустроенным городком возник поселок маньяков-садистов, это вряд ли будет для вас безразлично. Вам по-любому надо будет что-то с этим делать. Или строить забор с колючей проволокой под током, и жить за этим забором, или приводить этот соседний поселок к человеческому виду.

— Интересно, — сказала миссис Стормут, — а кто решает, человеческий вид у поселка ваших соседей, или нет?

— Верховный суд, разумеется, — ответила Элеа.

— Ты непонятно объясняешь, — сказал ей лейтенант, — тут надо конкретно.

— Валяй, — согласилась она, — только за стол сядь, а то маячишь, как черепашка-ниндзя.

Янис кивнул, уселся напротив адмирала Дэнброка, подумал несколько секунд и начал:

— Я был помкэпом на хотфоксе «Самулайо», мы патрулировали западнее Соломоновых островов, и получили через базу звонок от наших рыбаков, что восточнее Тробриана что-то непонятное происходит. Про режим на Тробриане мы уже знали, поскольку к нам на Муруа время от времени доплывали беженцы оттуда. Приходим. Время 4:50 утра, рассвет. Диспозиция: в 9 милях от их берега парусное судно вроде джонки, набитое гражданскими. За ними гонится моторный баркас, и ведет редкий огонь из ручного пулемета с дистанции четверть мили. Есть попадания. Кэп командует: на дистанцию полторы мили и огонь по корме. Мы дали очередь из QJG, 14.5 мм, снесли баркасу задницу.

— Вы атаковали судно в его собственных территориальных водах? — уточнил Дэнброк.

— Да, сэр, — ответил меганезийский лейтенант, — если быть точным, мы его потопили. Этой посудине хватило одной очереди. А вы на нашем месте поступили бы иначе?

— Я полагаю, капитан должен был сначала запросить инструкции командования, — заметил адмирал.

— У нас только одна инструкция для таких случаев, — ответил меганезиец, — тот, кто атакует судно с гражданскими пассажирами на борту, является пиратом, независимо от флага.

Дэнброк чуть заметно кивнул и лейтенант продолжил.

— Мы подошли к джонке, и на ходу сняли с нее раненых. Вернулись и выловили из воды шестерых типов с баркаса. Затем снова догнали джонку, и, сопровождая ее в нейтральные воды, вызвали нашу полицию с Муруа. Мы шли вместе около часа, и успели поговорить…

— А что за публика была на джонке? — перебила Фрэн.

— Обычные семьи, мисс, — ответил он, — человек сорок. Почти половина — дети.

— Но почему в них стреляли?

— Потому, что они пытались бежать с Тробриана и нанести ущерб бизнесу местного вождя, чьей собственностью они считались. Ведь кто-то должен собирать и обрабатывать какао-бобы, идущие на экспорт, чтобы у семьи вождя были деньги.

— Примерно как в Северной Корее при комми? — спросил Палфри

— Не совсем так, — сказал Янис, — В КНДР правящий клан Ким Ир Сена, все же, старался развивать промышленные технологии и образование. А клан Хупи-Вуро наоборот, закрыл обе начальные школы, поликлинику и публичный аэропорт в Лосуиа, снес ретранслятор сотовой связи и судовые мастерские. Закрыли все, хоть как-то связанное с цивилизацией, кроме радиоцентра. Утром по радио сообщали, какая семья, когда и куда должна явиться на работы, а вечером — о наказании тех, кто плохо работал. До и после работы можно было ловить рыбу не дальше полмили от берега и работать на огороде, чтобы прокормиться.

Фрэн зябко передернула плечами.

— Жуткое место.

— Прекрасное место, — возразил меганезиец, — Лосуиа самый модерновый городок во всей Океании и безумно красивый. City маленький, тысяча жителей, а с окрестностями — около 6 тысяч. Центральный остров 50 на 15 километров. На два соседних острова ходит паром 2 раза в час. Дороги узкие, по ним ездят обычно на чем-то двухколесном и колоритном…

— Киливила вообще колоритные ребята, — встряла Элеа, — Против их фестиваля ямса, даже гиперфест на Кваджалейне не тянет, это я тебе говорю. Там так отрываются…

— Кто такие киливила? — спросила Фрэн.

— Типа, местные тробрианские меланезийцы или папуасы, я не этнограф. Но парни что надо, особенно в студенческом кампусе. Вот, было дело…

— Подожди, — перебила американка, — какой там кампус, если даже начальные школы были закрыты?

— Кампус политехнического колледжа, — уточнила Элеа, — его открыли через полгода после того, как народно-освободительная армия свергла режим Хупи-Вуро.

— Мне кажется, что самое главное выпало из контекста, — заметил Тэмплинг, — как я понял, после эпизода с беженцами произошли некоторые события…

Янис поднял руки вверх и пару раз хлопнул в ладоши:

— Я вернусь к этому эпизоду. За неделю до того, Хупи-Вуро приказал сжечь все частные моторные и парусные лодки, чтобы предотвратить массовое бегство молодежи. Те просто угоняли любое плавсредство и шли к Муруа. Многих догоняли и убивали, но бежали все равно, из-за слухов о том, что Хупи-Вуро стал каннибалом.

— Каннибализм? — переспросил Ходжес, — этот тип ел людей?