Страница 79 из 85
Крылов убедился, что великий князь — свой парень и не раз вместе с ним посещал Ново-Михайловский дворец, тем более, что Император с супругой переехали в столицу, то бишь в Москву и причин стесняться не было. Очень скоро, к ним присоединился и Владимир Менделеев. С этим человеком, у обоих попаданцев были связаны далеко идущие планы. Но если Крылов дожил до весьма почтенного возраста, то Владимиру в реальной истории выпала ранняя смерть от инфлюации в возрасте Христа. Следовало сберечь для России человека, который обладал задатками талантливого ученого. Достаточно упоминать его проект строительства плотины в Керченском проливе с целью превращения Азовского моря в глубокое внутреннее русское море, доступное для плавания больших морских судов. Да и смерть сына явно укоротила век самого Дмитрия Ивановича. В данном случае, подружится удалось с помощью фотографии, которой Владимир, как и его уважаемый батюшка был страстно увлечён. Причём степень этой страсти можно оценить тем, что в иной ветви истории он написал цикл статей для Энциклопедического словаря Брокгауза-Ефрона. Тут большую помощь оказал Александровский. Иван Фёдорович гостеприимно распахнул двери своего фотоателье и Владимир стал проводить там большую часть свободного времени знакомясь с тонкостями сего мастерства и с разнообразными техническими новинками. Особенно Менделеева младшего, поразили эксперименты по проведению фотографирования под водой через стекло иллюминатора. И для участия в них, он даже совершил несколько погружений на подводной лодке Александровского прошедшей некоторую модернизацию и доработку. Естественно, что все сии действия происходили с ведома и согласия, как Дмитрия Ивановича, так и начальника морского корпуса контр-адмирала Епанчина. Очень часто компанию ему составляли Николай и Сандро и вскорости их сокурсники стали именовать неразлучную компанию — три мушкетёра, а в учебных классах Корпуса появились прекрасно сделанные фотоснимки кораблей и подводных пейзажей.
Постепенно и Сандро, помимо трезвого расчёта стал испытывать к своим товарищам искреннюю привязанность, они превратились в настоящих друзей. Особенно его растрогал поступок Николая, случайно услышавшего, что он мечтает о хорошей собаке. Крылов написал своему отцу и очень скоро в Санкт-Петербург привезли щенка меделянской породы. Это был по-настоящему царский подарок, ибо когда-то этих могучих русских мастифов держали в княжеских псарнях, а короли и азиатская знать были счастливы, если им презентовали этих щенков. Взрослый пёс мог сбить с ног быка или в одиночку биться с медведем. Это был идеальный страж и телохранитель, в чём Сандро смог убедится несколько позже.
Так получилось, что именно Ново-Михайловский дворец стал местом привязки и сбора их коллектива. Тройка мушкетеров стала его становым хребтом, но на такой каркас следовало натянуть еще и мясо. В общем, великий князь уже сейчас старался воспользоваться увольнительной, чтобы собрать у себя во дворце небольшой коллектив друзе-единомышленников. Среди них были два Николая и два Свешникова. Николай Старк (Николай Николаевич), и Николай Свешников (Николай Львович), был еще Дима Свешников (Дмитрий Александрович). К этому коллективу немного позже присоединился Веня (Вениамин Николаевич) Протопопов, Лев (Львович) Владимиров и Андрей (Павлович) Македонский. Последнего надо было брать в компанию за одну фамилию, жалко, что он не Александр, но и так неплохо получилось. Все они были выходцами из офицерских семей, но не из княжеских родов, с теми же князьями Шаховскими, обоими, что учились на сем курсе, отношения как-то не сложились. Объединило их еще и увлечение стрельбой. Сандро договорился, так что их коллективу был открыт доступ в Манеж «на пострелять». Михаил Николаевич там тоже оттягивался, уходя от тяжких дум о судьбах России, так что оборудование стрельбища было на месте. И стрельцы Сандро исправно переводили пачки патронов, избивая мишени до неузнаваемости. А потом были посиделки на дому у Сандро и разговоры под чай, кофей и молодое грузинское вино, которого в подвалах дворца было всегда в достаточном количестве. Впрочем, молодежь под руководством зверомудрого Академика не напивалась, а в карты играла, но только морские. Разыгрывали сражения, пользуясь подсказками из будущего, взяв за образцы штабные игры советского флота.
[1] Этот дебют в РИ появился в 1886-м году. На четыре года позже.