Страница 17 из 20
Судьба генерала Ма и его сына подробно описана в книге г-на Скрина. Чаша беззаконий была переполнена, и даже у китайских властей терпение лопнуло. Генерал-губернатор провинции Синьцзян направил из Урумчи специальный отряд, который однажды рано утром ловким маневром захватил крепость Янги Шар, что расположена примерно в пяти милях от Кашгара, и куда генерал перебрался, когда был сожжен его знаменитый дворец. Командир отряда получил приказ схватить генерала Ма и доставить его живым в Урумчи, конечно же, с целью получения достаточно большого выкупа. Но старый злодей проявил смелость, оказав стойкое сопротивление; был ранен, приведен к городским стенам и расстрелян; его тело было выставлено на всеобщее обозрение, дабы люди знали, что его жестокостям настал конец. Когда его сына призвали сдаться, тот ответил огнём, но был убит. Произошло это в июле 1924 года, перед моим отъездом из Кашгара.
Генерал Ма – возмездие Немесиды. (Неизв. автор, 1916-1924. Wikipedia. Public domain)
Генерал-губернатор Синьцзяна, дуду, убитый спустя два года, не сильно отставал от генерала в жестокости, в целом присущей китайцам, о которых справедливо говорят: они не наделены нервами. Но в отличие от генерала Ма, дуду был человеком высокообразованным – конечно, в рамках китайской школы. Имел репутацию глубокого знатока китайской философии и даже был автором нескольких работ по предмету. Его философские достижения, впрочем, никоим образом не мешали ему грабить народ. Подобно большевикам, присвоил он себе монополию на хлеб. Когда русские белогвардейцы и беженцы зашли на территорию Китая и сложили оружие, он продал врагам за наличные и самих несчастных, и сданное ими оружие. Фактически он заключил в тюрьму и заковал в цепи лидеров Белого движения, наивно веривших в силу международного права и милость китайских властей. Возникла настоящая работорговля солдатами Белой армии, чаявшими убежища на территории Китая.
Однажды во время официального обеда в присутствии многочисленных гостей были расстреляны два китайских чиновника один за другим; их преступление состояло в том, что ненароком вызвали недовольство тирана; третий, опасаясь той же участи, попытался спрятаться, но солдаты тут же проткнули его штыками. Ужин продолжался, как ни в чём не бывало. Поскольку китайские банкеты состоят из многих десятков блюд и длятся несколько часов, времени для экзекуций на них бывает достаточно.
Вообще китайцы считают обед наиболее удобным временем для арестов. Вот типичный пример. Атаман Анненков111 до последней возможности вёл решительную борьбу против большевиков в Сибири. В конце концов, с горсткой соратников был вынужден искать убежища на территории Китая. Как выдающегося офицера, дуду пригласил его на банкет, а после арестовал, бросил в тюрьму и приковал цепью к стене камеры.
Трапезы всякого рода особенно хороши для отправки в мир иной неугодных лиц посредством яда. По этой причине гость, у которого есть основания ожидать, что хозяин приготовит блюдо специально для него, всегда примет елико возможные меры предосторожности, заменив то, что подано ему, на поданное хозяину либо одному из соседей по столу. Кашгарский даоинь, к примеру, и титай ненавидели друг друга смертельно и принимали данную меру предосторожности всякий раз, когда приходилось им встречаться на каком-либо официальном обеде.
Перекресток у Северных ворот служил местом почти регулярных казней в базарные дни. Здесь публично отрубали руки, ноги или головы правонарушителям. Для экзекуций использовался особый короткий меч с широким лезвием. Палач протирал меч куском хлеба, который съедал, «дабы не питать жалости к людям». Затем и палачу доставалось несколько хороших ударов кнутом, «чтобы не чувствовал угрызений совести». В каждом таковом случае амбань, местный судья, за сам факт преступления в его районе штрафовался на двести сар – за проявленную халатность.
Одним из следствий учреждения российского консульства в Кашгаре стало временное запрещение публичных казней и увечий, равно уменьшение жестокости властей в целом, но теперь, с развитием «национального самосознания», китайцы всё меньше и меньше обращают внимание на мнение Европы по данному вопросу.
В мою бытность в Кашгаре, туземцам отрезали руки за отказ менять старые бумажные деньги на новые – вот уж поистине жёсткая финансовая мера! Однако на практике предельно жестокие меры наказаний и пыток едва ли достигают своей цели: кашгарские воры не побоялись даже ограбить дворец самого грозного титая. Убийства с целью наживы довольно распространены, но нет банд настоящих «разбойников с большой дороги».
Образованный китаец в Европе, если его упрекнут в жестокостях и пытках, что практикуются в его стране, с негодованием будет их отрицать и решительно заявит, что китайские суды ни в чем не уступят европейским. В оправдание укажет на недавний закон об уголовном наказании, подготовленный выдающимися европейскими юристами. Таковой, безусловно, не хуже, если не лучше любого уголовного кодекса в Европе. Европейские и американские делегаты на Вашингтонской конференции112 были настолько очарованы этим чудо-кодексом и безупречностью фрака доктора Веллингтона Ку113, что почти готовы были отдать своих граждан под сень китайской юрисдикции. Но китайцы, весьма напуганные собственным успехом, просили отложить обсуждение данного вопроса на три года. По сути, китайские суды так же далеки от закона, как их так называемая республика – от своей Конституции. Я очень сомневаюсь, что копия китайского Кодекса может быть найдена хотя бы в одном суде Синьцзяна. Свод законов здесь в любом случае считается совершенно излишним.
Забавной иллюстрацией к сказанному может послужить случай, когда представитель компании Маркони, желая купить участок для радиостанции, попытался кое-что выяснить в местном законе о земле и попросил показать копию Кодекса. Китайские власти просто не могли понять, чего хочет этот англичанин, просит какую-то книгу, и недоумевали, чем бы она могла быть ему полезна. «Мы дадим вам любой участок земли – пообещали ему. – Вам остается лишь выбрать и показать нам. Мы можем сделать всё, что нужно. Зачем вам книга законов? У нас её в помине нет, и не надо».
Боюсь, что утомил читателя рассказом о тёмных сторонах китайского характера, но, увы, он был необходим для завершения картины жизни в Кашгаре. Условия здешние таковы, что они ближе, скорее, к средневековью, нежели к сегодняшнему миру западному, и представления о них отличны от того, что могут представить себе европейцы и американцы, знакомые с жизнью в республиках Дальнего Востока.
Моя жизнь в этом уединенном уголке мира была бы очень одинокой и скучной, если бы не присутствие нескольких россиян и наличие британского консульства. Без таковых я оказался бы в роли перенесенного машиной времени в эпоху Марко Поло. Британское консульство послужило мне связующим звеном с ХХ веком и Европой. Полковник Этертон114 и мистер Н. Фицморис были необычайно добры ко мне. Я, который так долго был отрезан от книг и внешнего мира, упивался великолепной библиотекой, газетами, обзорами и телеграммами агентства Рейтер. То воистину было «окном в Европу» из затерянного мира.
Русская колония и англичане постоянно обменивались гостеприимством: обедами, чаепитиями и пикниками. В Кашгаре все эти развлечения называют словом тамаша115. Любой приём, пикник, прогулка за город, спектакль, представления, концерты и любые другие развлечения называются тамаша. Это очень полезное и исчерпывающее слово. Многие вещи, которые простой уроженец Кашгара не в состоянии понять, становятся ясны, если называть их тамашой. Когда я проводил геологические изыскания в окрестностях города, бродя по лабиринту вертикальных стен, каналов и каньонов в лёссовых отложениях пустыни, всякий сарт, который случайно встречал меня, обязательно спрашивал, что такое я тут делаю. Объяснить ему было бы совершенно невозможно, но его всегда вполне устраивали волшебные слова «Тамаша-га келган» («Я пришел за тамашой»). Вы даже можете пойти в чужой сад и сослаться на тот же повод – он безоговорочно будет принят как оправдание посягательства. Как, например, можно вбить в непрошибаемую голову средневекового азиата, что мы подразумеваем под прогулкой за город? Скажите, что это тамаша, и он поймет.
111
Борис Владимирович Анненков (1889–1927) – войсковой старшина Русской императорской армии, в годы Гражданской войны – генерал-лейтенант в составе Сибирской армии Колчака, командующий Семиреченским соединением. В апреле 1920 ушёл с остатками отряда в Синьцзян. В марте 1921 арестован китайскими властями и посажен в тюрьму г. Урумчи. В апреле 1926 обманным путём передан чекистам, действовавшим на территории Китая, и через Монголию вывезен в СССР. 25 августа 1927 по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР расстрелян в Семипалатинске. http://ru.wikipedia.org/wiki/Анненков,_Борис_Владимирович.
112
Вашингтонская конференция (12.11.1921–6.2.1922). Инициатива проведения конф. по ограничению морских вооружений проявлена в июле 1921 президентом США У. Гардингом. Основной целью, как и Версальской конф. 1919 г., стало закрепление раздела мира между великими державами после 1-й мировой войны. http://ez.chita.ru/encycl/concepts/?id=8537.
113
Гу Вэйцзюнь, также известный как Веллингтон Ку (англ. V.K. Wellington Koo, 1888–1985) – китайский дипломат и политический деятель. Доктор философии, министр, врем. президент КНР, китайский представитель в Лиге Наций и т.п. Участник Вашингтонской конференции.
114
Перси Т. Этертон (P. Etherton) сменил сэра Джорджа Макартни на посту британского консула в Кашгаре (август 1918?). Н. Фицморис (N. Fitzmaurice) – представитель британского консула с мая 1922 г.
115
Тамаша – (татарск.) сущ. – зрелище, представление; забава, развлечение; нар. перен. – удивительно (много, хорошо).