Страница 46 из 66
Для меня это не проблема, а вот остальным придётся туго. Тут только по площадям работать. Я подсветил солдат через свой глаз и взял на прицел одного из бегущих. Выстрел. Попал, но не насмерть. Удивительно.
Рядовой Торн получает сквозное ранение грудной клетки
Критическое кровотечение
Разрыв лёгкого
Перелом рёбер
Отлично, только какого чёрта он ещё жив?
Рядовой Торн убит
Опыт +5000
Вот, теперь всё правильно. Следующий. Как бы ни пытался наводить быстро, но противник мне попался опытный, солдаты умело прятались за складками местности, не задерживаясь на одном месте больше секунды. С нашей стороны ДОТы взорвались пулемётным огнём. Кого-то опрокинуло, кто-то залёг, а кто-то сразу начал стрелять в ответ.
Удалось подловить ещё одного, удачно присел за стволом поваленного дерева. Ствол довольно толстый, но мои пули точно пробьют. Стрелял, по сути, наугад, но попал, а с таким калибром конкретное место попадания не особо важно.
Рядовой Хайм убит
Опыт +7000
Дальше! А дальше началось нехорошее. Со стороны нападавших вылетели три ракеты, с рёвом они донеслись до линии обороны, два крайних ДОТа окутались дымом.
— У нас потери, — доложил Папуас.
— Вижу.
Следом разразился очередью станковый гранатомёт, который стрелял навесом и наводился с помощью квадрика. Тут Василий Филиппович отработал на всю зарплату, серия разрывов легла в стороне, слегка обдав осколками укрепления. Оператор выпрыгнул из ямы и попытался перезарядить оружие, одновременно что-то настраивая в планшете. Продолжай, я даже убивать тебя пока не стану.
Следующая очередь легла ещё удачнее, прямо по передовой цепи наступавших. Вряд ли осколочные гранаты могли пробить броню солдат, но и приятного точно было мало. Представляю, какой мат стоит сейчас в эфире. Оператор снова выскочил и, быстро сменив ленту, принялся наводить вручную. Нет, тут я категорически против, тут же навёл прицел в голову. Выстрел! Минус один оператор. Для надёжности следующую пулю всадил в сам аппарат, а от попадания взорвалась одна из гранат, теперь точно оружие на свалку.
Тут снова показал себя Василий Филиппович, точнее, не он сам, а артиллерист, который стрелял по его наводке. Компьютер получал данные со своего дрона (и вражеского тоже), скорее всего его «глаза» могут различать замаскированных солдат. Снаряд влетел в то место, где прятался вражеский ракетчик, превратив размытое пятно на траве в чёткое кровавое пятно среди выжженной травы. Пока, кажется, ведём в счёте. Жаль, противник у нас такой, что на одного пешего бойца приходится тратить один стомиллиметровый снаряд.
Они снова ударили каким-то новым оружием. Стреляли навесом с хорошего калибра, вот только наведение опять осуществляли с дрона. Неизвестный снаряд лёг с большим перелётом, разорвавшись позади наших позиций. Но калибр впечатлял, начинка тоже, прилети такой в линию ДОТов, снёс бы зараз три точки.
Наше орудие стреляло без остановки, с той скоростью, с которой могли его перезаряжать. Вот только попадало не всегда. Противник постоянно перемещался, приходилось бить с упреждением, но даже так бронированные бойцы, успевали уходить от прямого попадания, а куча осколков, что обдавала их с ног до головы, не могла повредить броню.
Поначалу казалось, что мы ведём, но, когда дистанция сократилась метров до двухсот, положение на линии боевого соприкосновения изменилось радикально. Ещё несколько ракет полетели в нашу сторону. Заряд, содержавшийся в них, был чудовищным, разносил ДОТы в мелкий щебень. В нашей обороне моментально образовалось слепое пятно. А солдаты, почуяв это, кинулись в атаку. Имели все шансы добежать до наших позиций, но кто-то из бойцов вытащил крупнокалиберный пулемёт Браунинга на станке, установил его прямо на руинах ДОТов и открыл огонь. Такой калибр, хоть и не был для них летальным, заставил залечь, а следом по ним стал отрабатывать я. Стрелял с такой скоростью, с какой мог перезаряжать винтовку. По моим подсчётам, враг потерял убитыми и ранеными уже около пятнадцати человек. Но пока это никак не сказалось на его наступательном порыве.
Повышение уровня
Сообразив, что пока они лежат, их число быстро уменьшается, солдаты стали расползаться, постепенно скрываясь в складках местности. Линия атаки стала шире вдвое, а я потерял оставшиеся цели. А следом прилетел ещё один снаряд, теперь уже компьютерный мозг ничем не смог помочь, наводили они вручную. А цель выбрали такую, которая доставляла им больше всего беспокойства. Меня.
Спасло меня то, что в этот момент я активно переползал по крыше, пытаясь найти хоть какую-то цель для себя. Меня подхватило воздушной волной, обдало осколками металла и кирпичей, перенесло через край крыши и швырнуло на землю. Дальше я перестал что-либо видеть, кроме отвратительной надписи:
Ваш персонаж без сознания
Когда вернулась возможность видеть и слышать, я обнаружил, что нахожусь в здании, где меня активно штопает изрядно помятый Василий Филиппович, который при этом одновременно говорил по рации, давая указание артиллеристам.
Вы получаете урон 580
Перелом рёбер справа
Перелом малой лучевой кости слева
Осколочное ранение левого бедра
Осколочная ампутация правого уха
Рассечение левого предплечья
Тяжёлое кровотечение
Болевой шок
Отлично, прямо полный диагноз, ладно, ещё хоть говорить и слышать могу.
— Что там происходит? — каждое слово отдавалось болью в сломанных рёбрах.
— Мы подавили огневые точки, их артиллерия, что била с закрытых позиций, больше не существует. Но и наша линия укреплений пострадала, пока получается сдерживать их на расстоянии, но скоро они прорвутся. Наша пушка почти бесполезна, стрелять на такие малые расстояния она не может, даже прямой наводкой. Последний шанс — минные поля.
— Думаете, поможет?
— Заряды слабые, но могут частично повредить броню, кроме того, в непосредственной близости от границы укреплений вкопаны баки с напалмом.
— Что со мной? Ходить смогу?
— На небольшие расстояния, я вколол вам несколько препаратов, которые помогут поддерживать функции организма. Переломы зафиксированы, полноценно пользоваться левой рукой не сможете.
— Плевать, дайте винтовку.
— Извините, но винтовке вашей повезло гораздо меньше. Ствол согнут в бараний рог, повреждена ствольная коробка и ускоритель полностью пришёл в негодность. Ремонт считаю нецелесообразным, проще найти новую.
Я едва не взвыл.
— Плевать, дайте хоть что-то стреляющее.
Я бросился в арсенал. Громко сказано, бросился. Ковылял со скоростью черепахи, всё тело стягивали окровавленные бинты, а туго перетянутые рёбра не давали сделать сколько-нибудь глубокий вдох. Левая рука висела плетью, пальцы едва шевелились.
У нас был второй снайпер, который сейчас бился на фланге с дорогущей винтовкой «Барретт», но до него я сейчас добежать точно не смогу. Пусть дают то, что есть. Впрочем, давать было некому, наш начвор, Папуас наравне со всеми стоял у пулемёта, пытаясь организовать заградительный огонь.
Пришлось лезть самому. Под руку попалась куча автоматов, которые полностью бесполезны против брони. Так, вот винтовки. Что тут? Некоторое время пометавшись, ухватил американский «Гаранд», самозарядка с заряжанием из пачки на восемь патронов. Вариант оригинальный с патроном большей мощности, есть бронебойные пули, глядишь, хоть что-то смогу сделать.
Когда я снова занял позицию, теперь уже не на крыше (в ней зияла пробоина, в которую прошёл бы автомобиль), а в окне предпоследнего этажа. Как бы ни повернулся бой, а комплекс зданий анклава уже пришёл в негодность, все здания на глазах обращаются в руины, уже не осталось ни одного целого окна, а перекрытия зияют дырами.
Я прислонился к подоконнику. Так, открыть затвор, вот пачка с патронами, запихать внутрь. А попробуйте это сделать одной рукой. Пришлось положить ствол на подоконник, придерживая слабыми пальцами левой руки, а потом уже вставить пачку правой. Затвор щёлкнул, патрон в стволе. Теперь давайте цель.