Летающая крепость

Но на это у меня было средство, я понизил температуру тела, а потом смело стал спускаться вниз. Солдат меня почуял, но не увидел. Когда я стоял уже в двух шагах, он встрепенулся и начал озираться. Но было поздно. Включив на пару секунд ускорение, я оказался у него под боком, а клинок армейского ножа скользнул между пластинами брони и глубоко погрузился в его тело.

Рядовой Олсен получает урон 480

Рассечение левой почки

Критическое кровотечение

Болевой шок

А спустя секунд пять пришло новое:

Рядовой Олсен убит

Опыт +2900

Так, уже хорошо, ускорение я выключил сразу, как только сработал ножом, нужно экономить навык. Знать бы, сколько их тут. В идеале, захватить одного и расспросить с пристрастием. Вот только не факт, что скажет правду, а когда я узнаю, будет слишком поздно. Да и не расскажет ничего. Я уже видел, как солдаты переносят допрос, просто умрёт от пыток, не сказав ни слова. Тут надо иметь навык ментального воздействия, которого у меня нет.

А потом всё пошло кувырком. Олсен не успел ничего никому сообщить, он, кроме хрипа, перед смертью не издал ни звука. Не воспользовался и рацией. Тем не менее, тревогу подняли. Возможно, у командира при себе был монитор, где отражалось состояние здоровья всех бойцов отряда. А теперь он увидел, что у одного из подчинённых остановилось сердце.

Два автоматчика выскочили в коридор, готовые поливать свинцом всё вокруг. Пришлось включить режим полной невидимости и упасть на пол. Две длинных очереди прошли надо мной, пробив уже мёртвое тело Олсена, а я благополучно завалил обоих. Первый умер мгновенно, поскольку удалось выстрелить ему прямо под маску шлема, а второго я полоснул ножом по бедренной артерии, вызвав критическое кровотечение. Потом мне пришлось спешно откатываться в сторону и прятаться за углом, поскольку перед смертью он успел высадить в условный белый свет весь немаленький магазин автомата, а пули рикошетом полетели во все стороны. Но потом он всё же рухнул на пол, а мне пришёл опыт.

Я отполз в сторону и выключил невидимость. Все бойцы были рядовыми, а где командир? Кто-то должен командовать засадой. Он где-то рядом, я его не вижу, а собственная невидимость медленно истекает. Где ты? Мать твою так! Где?

Наблюдательность нужно было качать, но, чего нет, того нет. Командир их где-то здесь, выжидает, чтобы атаковать. А выманить его можно только одним способом, показав себя. Но во мне тут же появится несколько незапланированных дырок, чего допустить нельзя никак.

Невидимости оставалось только десять секунд, когда я её отключил, ещё есть ускорение и бросок. Только бы увидеть его, хоть краем глаза. Почему не реагирует? Всё ещё не видит? Смешная ситуация. Просто пат. У него скрытность и у меня скрытность, мы оба знаем, что противник здесь, но увидеть не можем. Открыться полностью? Риск, но попробую справиться за счёт умений.

Набрав воздуха в грудь, я отключил скрытность полностью. Спасло меня то, что противник был спереди от меня. Просто часть стены ожила и начала поднимать автомат. Я не успевал сделать ничего, кроме как кликнуть иконку броска вампира. Раздалась очередь, а я уже нёсся с космической скоростью навстречу его сонной артерии. Ещё мгновение, и высосанное тело командира рухнет мне под ноги.

Такого жёсткого облома я не испытывал давно. Привык, что бросок — способность ультимативная, берёт всех и каждого, даже броня ему не помеха. Вот только от него не спасала органическая броня, а тут мои клыки упёрлись в пластину броневого воротника. Способность не сработала, зато во время броска я получил две пули в бок, ранение не смертельное (пока) но треть здоровья улетучилась, а боль начинала отнимать силы.

Мы сцепились с ним и кружились, словно танцоры. Я мог победить за счёт ускорения, мог просто истыкать его ножом и расстрелять из пистолета в уязвимые места. Но он это прекрасно понимал и не собирался отпускать меня. А в силовом противоборстве у него все преимущества, сила явно за сотню, а то и все полторы. Бросив автомат на пол, он просто сдавил меня в медвежьей хватке, собираясь переломать все кости.

Руки у меня могли двигаться, но нож только бессильно скользнул по броне, тогда я упёр ствол пистолета в боковую пластину, в надежде, что там броня тоньше и начал нажимать спуск. Шесть выстрелов прозвучали, приглушённые обшивкой бронежилета. Мне приходили сообщения о смешных цифрах урона, но пробил пластину только последний выстрел. Пуля вошла в тело, а смертельные объятия разжались.

В полубессознательном состоянии я рухнул на пол, но противник мой, хоть и был тяжело ранен, умирать пока не думал. Я вскинул пистолет, забыв, что патронов не осталось, но удар ноги бут же прилетел в запястье, оружие отлетело в сторону, а мне пришло извещение, что одна из костей сломана.

Единственное, что я смог сделать, — это откатиться назад, ухватив левой рукой нож. Он потянул из кобуры пистолет, но я уже включил ускорение. Миг — и я у него за спиной, а лезвие ножа змеёй заползает за воротник. Порез был глубокий, но артерию я не достал, он снова попытался схватить меня, одновременно стреляя из пистолета. Пуля прошла мимо, а рука ухватила пустоту.

Снова стычка, порез ноги, и снова не достал до сосуда, который отлично видел. Тут он смог достать меня пулей, обойма у пистолета была большая, поэтому палил он, не считаясь с расходом боеприпасов. А потом я, рухнув на колени, снова применил бросок.

Кусать человека за ляжку — удовольствие сомнительное, да и за шею приятного мало, но что делать, если у него только там место, свободное от брони, иначе он просто не сможет двигаться. На этот раз клыки сделали своё дело, проткнули штанину, потом плоть, добрались до сосуда, а же потом кровь бурным потоком полилась мне в рот. При применении навыка обычно выпивается порция, достаточная для смерти жертвы, но теперь я заставил себя пить, пока противник не превратился в сморщенную мумию, как тот асасин, что спрятался в самолёте.

Лейтенант Кроули убит

Опыт +6000

После попадания пистолетной пули здоровье моё рухнуло ниже одной четверти, кровотечение отнимало по единице в секунду, а теперь можно было надеяться хоть на частичное исцеление. В самом деле, после выпивания крови, полоса быстро поползла вверх.

Тут, в самый удачный момент нагрянула «кавалерия» в виде Сабжа, Ван Вейка и Берта, которые ввалились в коридор, размахивая стволами. Если бы был жив командир, они бы тут же и легли, да только солдат здесь больше не осталось.

— Что здесь было? — спросил Сабж, не опуская своего револьвера (я ему подарил тот самый слонобой, что остался от Китайца). — Мне сообщения приходили.

— Тут вояки были, — проговорил я слабым голосом, исцеление, хоть и шло быстро, но ранения были слишком тяжёлыми, а дебафф на выносливость никуда не делся. — Четверо. Все мертвы, но и мне досталось.

— Тебя ждали?

— Вот бы узнать, но тот пассажир ведь говорил, что и у военных тут есть свой интерес. Очень может быть, что на всякий случай посадили засаду. Вдруг мы спрятали сокровище здесь, а потом вернёмся, чтобы забрать.

— То есть, ты только что положил в рукопашной четверых солдат? — с недоверием в голосе спросил Ван Вейк.

— Троих солдат и одного лейтенанта. Вон, можешь сам посмотреть.

Он посмотрел. Три трупа у него никаких вопросов не вызвали, но при виде четвёртого он по-католически перекрестился. Картина действительно была не для слабонервных.

— У меня такое бывает, — признался я, не вдаваясь в подробности. — Лучше окажите мне помощь и соберите трофеи.

Помощь ограничилась перевязкой и приёмом лекарства. Кость на руке срослась, но всё ещё болела, пули вышли из ран, но сами раны не зажили до конца, эффекта от выпитой крови не хватило. Хоть кровотечение остановилось, и то хлеб. А в плане мародёрства закипела нешуточная работа. Бойцов раздели догола, содрав и форму, и броню, и приборы. Отдельной строкой пошли автоматы, ножи и пистолеты. Ещё подобрали несколько гранат и электрический тазер, говоривший о том, что брать меня собирались живым.