Страница 12 из 110
Когда мы подошли к месту последней ночевки, там нас уже ждали одеяла, котлы с горячей кашей и один бочонок с горькой настойкой, отдающей полынью. Ближайший род расстарался.
Мы наелись, выпили по глотку настойки, и от малахов выступила вперед незнакомая нам большуха — сморщенная древняя старуха. Сине-белая краска въелась в дряблую кожу, забилась в глубокие трещины на ее лице, сине-белый плат плотно обхватывал ее голову, не выпуская наружу ни единого волоска, но светлые, почти белесые глаза светились ясным умом. Я впервые видел настолько старую женщину, и при этом она могла бы убить меня, не запыхавшись. От нее веяло силой хельта. Слабость и сила — в одном человеке!
Жрец выхватывал слова прямо у нее изо рта и превращал в понятные нам речи.
— Завтра люди этой большухи приведут нас прямо к твари. Ценой нескольких сильных воинов они сумели заманить тварь в ущелье, из которого только один выход. Там мы и сразимся с ней. Сейчас большуха хочет раскрыть нам силу и природу этой твари, чтобы мы могли придумать, как лучше ее победить, и напоминает, что мы глубоко в землях малахов. Без их помощи мы не сможем вернуться.
— Наконец они показали себя, — хмыкнул Альрик.
— Эта тварь — сафа, — жрец замолчал, споткнувшись на полуслове. Его губы искривились так, будто ему под нос сунули ослиное дерьмо. — Сафа… Павший… Потерявший душу, — он говорил медленно, неуверенно, подбирая нужное слово. — Я не знаю, как сказать это на вашем языке. Он раньше был человеком, но не совладал с тьмой внутри себя и потерял душу. Стал тварью.
— Измененный, — в один голос сказали мы.
— Он поднялся до третьих небес, — жрец еще больше замедлился, словно забыв чужие языки.
— До пятнадцатой руны, — пояснил я.
— Но не сумел вовремя найти нужную тварь. Женщина говорит, что его род заполучил сердце твари, но тот воин не хотел брать его, хотел сердце твари посильнее. И не успел. Превратился в тварь, даже не шагнув выше. Убил весь свой род, стал сильнее. Соседний род хотел убить сафа, чтобы заполучить его смерть, но не справился. Сафа стал еще сильнее. Потом три рода собрали сильных воинов и отправили к нему. Сейчас сафа приблизился на два шага к четвертым небесам.
— Семнадцатая руна? — выдохнул Херлиф, сообразив, как надо считать.
— Если мы сейчас не справимся с сафой, то не бритты будут искать защиту у малахов, а малахи — у бриттов.
— Как выглядит измененный? — спросил Альрик.
Жрец сглотнул и обратился с вопросом к старухе. Она махнула рукой, вперед вышел малах с сине-белым лицом и заговорил, помогая руками.
— Высокий. Очень высокий. Два или три роста. Тонкий. Длинные руки, длинные ноги, длинный язык. Слюна обжигает кожу. Стрелы не пробивают кожу. Только сильный удар в упор может прорезать ее. Он может кидать камни, но только если держаться от него подальше. Если подойти, визжит, хватает руками и разрывает на части. Потому щиты бесполезны. Нужно уворачиваться и рубить. Сразу всем. Одни рубят, потом подходят другие. Раны на нем заживают очень быстро.
— Спроси, он сам видел ту тварь? Сражался с ней? — спросил Полузубый.
После вопроса Гачая малах закивал.
— Тащи его сюда. И всех главных у малахов, неважно, баба там или мужик. Будем думать, как убивать их тварь!
_____________________________________________________________________
1 Нид — хулительная поэзия скандинавов, насылающая проклятья и беды на врага