Кризис на Центавре

– Не обижайтесь на меня, лейтенант, за то, что возлагаю на вас такую ответственность, – сказал ей Кирк. – Я понимаю, это будет трудно, да и ситуация сейчас напряженная, но зато вы более остальных в курсе всего, что вокруг нас творится. И я уверен, вы справитесь! Приказ только один: если крейсер подвергнется еще одной атаке, старайтесь перехватить ракеты на максимально удаленном расстоянии. Если не удастся, стартуйте и уводите корабль с орбиты! О нас не волнуйтесь, о себе мы сами позаботимся. Ваша главная и единственная задача – любой ценой спасти “Энтерпрайз”. Надеюсь, вы поняли меня. А теперь займите свой пост, лейтенант.

Кирк одобряюще улыбнулся и жестом пригласил ее сесть в командирское кресло, что она и сделала.

"А теперь что? – все еще не до конца веря в случившееся, подумала девушка. – Наверное, надо попробовать отдать какой-нибудь приказ. Или не надо? Или что-нибудь другое сделать. Хм?"

Она повернулась в сторону дублера лейтенанта Чехова, молоденькой девушки в чине младшего офицера, сидевшей за навигационным пультом. У нее было весьма странное и длинное имя – Диана Октавия Сиобан Досси Флорес. Или Досси, если короче. Сейчас она выполняла одновременно функции пилота и навигатора.

– Доложите показания приборов, лейтенант! – приказала Ухура.

– Без изменений, мэм! – быстро ответила девушка.

"Ага, уже неплохо! – удовлетворенно подумала связистка. Она взглянула на массивный подлокотник своего нового кресла, где был вмонтирован миниатюрный монитор бортового электронного хронографа. “Капитан и остальные должны уже вот-вот отправиться, – отметила про себя Ухура. – А вдруг они погибнут?! О, нет! Лучше об этом даже не думать. Все будет хорошо! Все получится, как они и задумали”. Она снова оглядела капитанский мостик. Пост инженера вычислительного центра оставался пуст. Центральное место на посту связи занимала большая прямоугольная панель из серебристого металла, поверхность которой мерцала разноцветными огнями. Теперь, когда Ухура приняла командование крейсером, этот пост занял самый способный и надежный из ее подчиненных – Сергей Доминико. Со своего места Ухура видела, как теперь уже он, в свою очередь, энергично, но также безуспешно возится с частотными эквалайзерами, пытаясь поймать сигнал транскосмической связи с Центавра.

Она перевела взгляд на Чифа Макферсона, который в это время одной рукой быстро перебирал какие-то кнопки на своем пульте, а в другой держал персональный передатчик. Не отрываясь от созерцания приборной доски, инженер обменивался короткими фразами со Скоттом, как всегда работавшим где-то в недрах корабля, где кроме него, наверное, никто никогда и не бывал.

"Так что я теперь должна делать? – снова задалась вопросом связистка. – Опять спрашивать про приборы, будет глупо. Что в таких случаях обычно делал капитан? А вот! – осенила ее мысль, Ухура подняла правую руку и посмотрела на подлокотник. – Где же это тут?… Сто раз видела, как он это делал, но все равно не пойму, как же именно? Думай, вспоминай! О Господи, вот позорище-то какое!"

Стараясь не привлекать к себе внимания, она продолжала усиленно рассматривать подлокотник, состоящий из множества ячеек для дигитального контакта. “Так, кажется, он вначале поворачивал этот диск. Ага! Есть! Теперь отключаем подачу на динамики, пропускаем уже имеющийся текст и жмем на “вход”. Теперь можно говорить!"

Запись в вахтенном журнале:

"Галактическое время 7511,1. Говорит лейтенант Ниота Ухура, временный командир крейс… Ой… Что-то не то… Надо стереть! Так, где это? А, вот. Кажется, стерто. Кхм-кхм! Лейтенант Ниота Ухура, офицер связи. Галактическое время 7511,1. В настоящее время мы находимся на постоянной орбите Центавра. Мистер Скотт и Чиф Макферсон продолжают ремонт…, у-ф!., основных систем корабля. Сенсорные датчики сканирования пространства не показывают ничего угрожающего. И из теперешней столицы планеты, города Макивертона, ничего не поступает. С тех пор как состоялся последний разговор капитана с президентом и министрами, на связь они больше не выходили. Согласно приказу капитана, мы продолжаем внимательно следить за окружающим пространством, чтобы избежать новых атак со стороны оборонительной системы Центавра.

Капитан Кирк и мистер Спок собираются высадиться на планете в разных челноках. Капитанский модуль будет пилотировать лейтенант Зулу, а пилотом первого помощника назначен лейтенант Чехов. На втором челноке также отправятся два техника, отобранных мистером Споком для проведения ремонтных работ в Центре Обороны Центавра, и медицинская сестра Констанция Изихари, так как она проходила специализацию для работы в условиях повышенной радиации. Мистер Чехов был выбран в связи с тем, что он является пилотом-универсалом, способным управлять практически любыми летательными аппаратами.

Главный инженер корабля нашел в каком-то старом справочнике схемы и сделал несколько коротковолновых радиопередатчиков. К счастью, он разделяет страсть капитана Кирка к печатной литературе и не привык зависеть только от корабельного компьютера, если ему требуется какая-то научная информация. Один из передатчиков установлен на командном пункте на посту связи. Два других находятся на посадочных модулях. К большому сожалению, не удалось сделать эти устройства портативными, а наши персональные переговорные устройства не могут обеспечить связь с кораблем, поэтому обе команды смогут общаться с нами только из своих челноков. Между собой они будут поддерживать связь с помощью вышеназванных персональных передатчиков, но только на небольшом расстоянии. Ионизирующее излучение по-прежнему не уменьшается, и волны обычной длины не могут пробиться сквозь статическое…"

Позади связистки послышалось знакомое шипение дверей турболифта и раздался знакомый, с хрипотцой, голос:

– А-а-а! Кого мы видим! Очень рад, лейтенант Ухура, что наконец пришел ваш звездный час.

Девушка остановила запись и развернула кресло в сторону вошедших. Это были доктор Маккой и лейтенант Сидеракис. Услышав поздравления, Ухура смущенно заулыбалась.

– Добро пожаловать! – радостно произнесла, она. – Питер, как ты себя чувствуешь?

Как всегда немногословный, Сидеракис кивнул в ответ.

– Готов приступить к дежурству, мэм.

– Я за него ручаюсь, – заговорил доктор. – Питеру здесь будет гораздо лучше, а то мы с ним рискуем свихнуться от скуки, если будем прятаться по углам: я в лазарете, он в каюте. Решили побыть немного в обществе, вот и пришли.

– И правильно сделали, доктор. Мне, кажется, Флорес с большой радостью уступит лейтенанту один из постов.

Досси Флорес действительно с видом явного облегчения смотрела на Сидеракиса.

– Прошу вас, Питер, устраивайтесь, – сказала она.

– Спасибо, Досси. Как тут обстановочка?

– Никаких происшествий. Находимся на стационарной орбите и твердо держимся курса. Защитные экраны включены на всю возможную мощность. В настоящее время находимся над западным побережьем северного континента в районе города Макивертон.

– Да, – печально произнес Сидеракис, – знаю, где находится этот город.

Его слова снова заставили всех присутствующих вспомнить, что штурман родился на Центавре, стоявший позади него Маккой озабоченно нахмурился.

– Извините, Питер, – нарушила неловкую тишину Флорес. – Ну… В общем, где мы, сейчас понятно. Я отключаю ваш пульт от своего.

– Хорошо, Досси. Еще раз спасибо. И не сердись, что я тебя прервал.

Девушка мило улыбнулась.

– Ничего, Питер. Все нормально.

Ухура жестом подозвала Маккоя и, чтобы никто их не слышал, шепотом заговорила:

– Как вы, доктор?

– Нормально, – устало улыбнулся Маккой. – Если сейчас вообще что-либо может быть нормально. Пришлось долго успокаивать Питера. Хоть немного отвлекся. У нас у обоих в Новых Афинах оставались родственники.