Спрятанная местью

В семь лет я упала с велосипеда и не просто разодрала колени, как это бывает со всеми детьми, а упала на торчавшую ветку. Она впилась в бок достаточно глубоко, чтобы вызвать кровотечение. А я в силу своего возраста не знала, что было нельзя вытаскивать ее, и таким образом только больше его усугубила. Тогда-то в больнице я и узнала, что Джон и Джессика Адамс мои приемные родители, когда потребовалось переливание крови и мне не подошла их.

Они не стали скрывать ничего от меня и рассказали правду. Я не была уверенна, что они действительно рассказали все. И оказалась права, они умолчали правду о моих родственниках, не сказали про Италию. В детстве я не спрашивала почему меня удочерили, тогда это не казалось важным, а я так сильно любила родителей, что мне не было даже любопытно. Конечно, все это продолжалось до поры до времени. Нет, я по-прежнему продолжала любить родителей, но после смерти отца мама на какое-то время ушла в себя. Она продолжала заниматься моим воспитанием, но уже без прежней радости. Казалось, вместе с отцом она потеряла свое счастье. Я ее не винила за рассеянность рядом со мной. Но именно тогда начал пробуждаться интерес. Мне хотелось знать больше об удочерении, о его причинах. Хотелось четко понять, что чувствовать по этому поводу.

Изначально это был чистый интерес. Иногда я злилась на своих родных родителей. Иногда мне становилось очень грустно от незнания ничего. Мама тогда более-менее пришла в себя, и я начала интересоваться. Делала это завуалировано, никогда не спрашивала прямо, лишь намеками. Не хотелось обижать маму. Я прекрасно понимала, что такие расспросы могут оказаться ей неприятны.

— Мисс? — голос стюардессы прервал мои размышления, и я непонимающе посмотрела на нее. Она была красива. Темно-каштановые волосы собраны в высокую прическу. Ярко красные губы расплылись в извиняющейся улыбке.

— Пристегните пожалуйста ремень. Наш самолет готовится к посадке.

Я выполнила просьбу и вздохнув, посмотрела в иллюминатор. Небо окрасилось в оттенки малинового и оранжевого. Солнце восходило, а вместе с ним и я входила в жизнь, которая либо измениться окончательно и бесповоротно, либо я, не найдя ничего, вернусь домой.

ГЛАВА 2

Палермо встретил меня обжигающим солнцем. Было настолько жарко, что пришлось переодеться в туалете аэропорта в джинсовые шорты и белый топ, которые я положила себе в рюкзак еще в Сиэтле. Забрав свой багаж, которого было не так много, как мне изначально, казалось, я направилась к выходу, катя за собой два чемодана и рюкзак с ручной кладью за спиной. Теперь я поняла, что можно было взять еще меньше вещей, потому что как таскаться по городу с двумя чемоданами, да еще и в такую жару, я не понимала.

Повсюду слышалась итальянская речь. Многие встречали своих родственников, кидаясь с объятиями друг к другу. Настроение сразу улучшилось от вида счастливых лиц и губы самовольно расплылись в улыбке.

Пока я ехала в такси в центр города, искала недорогие отельчики. Нужно было решить вопрос с жильем. Хотелось снять квартиру, так дешевле, но с ее поиском нужно еще повозиться. Неизвестно сколько я здесь пробуду, но в любом случае, даже если я и не найду никаких зацепок о своей семье, это хороший опыт в практике итальянского. Отчасти я и прилетела сюда по этой причине. Вряд ли бы меня сюда занесло, только из-за любопытства о своем происхождении. Тем более с такой скудной информацией.

Но!

Кто ищет — тот всегда найдет. А я знала, что родилась в одной из больниц Палермо. Да, не так много, но все же этого достаточно, чтобы начать поиски. Убью сразу двух зайцев: стану обходить больницы и искать информацию о женщинах, родивших двадцать шестого августа двухтысячного года девочку по имени Габриэлла. Говорить буду исключительно на итальянском. Я сомневалась, что мне беспрепятственно предоставят такую информацию. Все-таки это нарушает конфиденциальность, но я и не собиралась спрашивать напрямую. Было бы слишком подозрительно. Что-что, а заговаривать зубы я умею неплохо. За это нужно благодарить Стеллу. Мы с ней всегда умели выйти сухими из воды, когда сбегали на вечеринки в старших классах. Стелла выдумывала такие истории для наших родителей, что те чувствовали виноватыми себя и забывали, что это мы сбежали. Со временем и я стала так же успешна в вешании лапши на уши.

В интернете я нашла отель, номер в котором стоит не так дорого, как варианты рядом с морем. Было бы хорошо жить поближе к пляжу, но деньги нужно экономить. Я накопила достаточно за годы учебы, но это Европа, а здесь цены кусаются. Не хотелось бы остаться на улице из-за того, что просто не рассчитала бюджет.

За окном мелькали старинные здания в готическом стиле. Все они были невысокими и невероятно красивыми. С вырезанными на белых каменных стенах изображениями. Множество статуй раскинулись по всему городу, украшая его и придавая какой-то особенный шарм. Я словно зачарованная наблюдала за постройками. Было в них что-то притягивающее и невероятно завораживающее. Жизнь здесь била ключом. Люди на улицах громко перекрикивались между собой, дети брызгались водой из бутылок.

Я вздохнула. Как бы мне тоже хотелось сейчас облиться холодной водой. Кожа взмокла, а после долгого перелета отекли ноги. Жара лишь больше усиливала ощущение, что я похожа на мокрую мышь.

Оказавшись в отеле, я сняла самый простой номер на две ночи. Сегодня же займусь поиском квартиры, но все это позже. Пока что мне нужен был только душ. Нет! Ванна. Большая ароматная ванна.

Поднявшись на второй этаж, я стала искать дверь под номером 208. Она оказалась в конце длинного коридора с коричневыми стенами. Колесики чемоданов проваливались в бежевый ковер, пока я пыталась дотащить их. Здесь не было человека, который этим занимается, поэтому пришлось справляться самой. И господи! Как же я пожалела, что взяла столько вещей. Будто навсегда приехала.

Наконец-то дойдя до своего номера, я вставила ключ карту и ввалилась в комнату. Когда оба чемодана оказались за дверью, я могла рассмотреть номер. Бежевые стены, пол, уженный белой плиткой. В центре двуспальная кровать с балдахином. Из небольшого окна открывался вид на какой-то ресторан. Вот туда я сегодня и отправлюсь на ужин. Я облегченно выдохнула, когда обнаружила просторную ванну. Ничего больше не хотелось так сильно, как расслабиться в теплой воде.

Настойчивый стук в дверь заставил открыть глаза и недовольный стон сорвался с моих губ. Кого еще принесло?

— Уборка не нужна! Спасибо. — крикнула я и снова закрыла глаза, мечтая досмотреть прекрасный сон, где оказалась во вселенной Гарри Поттера.

Сразу после того, как вышла из ванной, я прилегла на кровать. Хотела лишь вздремнуть пару часов и завела будильник. Но когда он прозвенел, то поняла, что совсем не выспалась и сил куда-то идти не было. Даже ужин не заставил меня выбраться из постели. Я бы проспала до следующего утра, если бы не прекращающийся стук в дверь.

— Черт! — пытаясь распутаться в одеяле, я одновременно нашарила телефон на тумбочке и поднесла экран к лицу.

Спросонья я подумала, что просто не разглядела, но потерев глаза, окончательно убедилась, что сейчас, мать его, три часа ночи. Какая уборка в такое время!?

Раздраженно выдохнув, я скинула одеяло и поплелась к двери. Я даже не стала смотреть в глазок, потому что была раздражена. Какого черта кто-то колотит в дверь, заставляя просыпаться посреди ночи?

Я резко распахнула дверь, уже готовая отчитать этого кого-то за то, что прервал мой сон. Но не успела я сказать и слова, как в комнату ввалилась девушка, толкая меня в сторону и захлопывая за собой дверь.

— Какого чер… — начала я, но замолчала, увидев разодранное платье и кровь на нем. Много крови.

Девушка часто дышала, а ее черные волосы боли запутаны и чем-то измазаны. Губа опухла и из трещинки текла кровь, стекая на бледную кожу и заканчивая свой путь на светлом платье. Его изначальный цвет было невозможно разобрать из-за грязи и крови на нем.