Страница 18 из 19
История с Вавиловым была по-своему беспрецедентна. Он был настолько одиозной фигурой, что буквально все правоохранительные органы подключились и совместно шли по его следам. Отдел Грачева тоже, чтобы, в конце концов, изобличить мошенника. Был задокументирован факт хищения у государства с помощью хитроумной криминальной схемы около 300 миллионов долларов.
Минфин выделил эти деньги руководству МАЛО «МиГ» для производства истребителей МиГ-29 под контракт, который так и не был заключен. А выделенные финансовые средства по этой сложной схеме ушли за границу. За этой сделкой стоял Вавилов. Им подписывались все документы, в том числе и на перечисление. Было возбуждено уголовное дело. Данная ситуация в отношении сенатора Вавилова рассматривалась в Верховном суде, который постановил, что в действиях бывшего замминистра финансов найдены признаки состава преступления.
Вавилов, чувствуя, что дело пахнет жареным, распродал свои преступно нажитые активы. Вырученные деньги перевел за границу, где аккумулировал капитал в размере около миллиарда долларов. Позже и сам уехал за рубеж, где нынче и проживает, да к тому же активно на наворованные деньги ведет подрывную деятельность против России.
– Закончили? – спросил Грачев, видя, что Житников опять отложил ручку и откинулся на спинку стула.
– Пока все, Сергей Витальевич.
– Хорошо. Давайте сюда вашу повесть о неразделенной любви Тристана и Изольды, поглядим, что вы за писатель. Тянете ли на Николая Васильевича Гоголя?
– Извольте, господин Белинский.
Грачев взял плотную пачку бумаги и углубился в чтение. Но перед этим вызвал секретаршу и попросил принести им чаю с бутербродами. Допрос-разговор с Житниковым продолжался уже десять часов, а день перешел в ночь.
Объяснительная записка № 1. Из архива. Засекречено
В настоящей Записке я хочу рассказать о сложившейся ситуации, причинах и обстоятельствах ее возникновения, и к каким последствиям это привело.
Начиная с 1989 года, я сотрудничал с Кириллом Иосифовичем Богдановичем, президентом объединения «Артника», в качестве вице-президента. «Артника» – это обычная коммерческая структура, целью которой было зарабатывание денег путем торговых операций. Мы успешно работали в области покупки-продажи компьютеров, сырья и т. д.
В конце 1990 года К.И. Богданович установил тесные отношения с Александром Александровичем Букреевым, руководителем ряда коммерческих структур, деятелем шоу-бизнеса и, одновременно, руководителем коммерческого банка «Забота». В этом банке в итоге был открыт для «Артники» счет и туда были переведены все средства в сумме нескольких миллионов рублей. В результате ряда неудачных операций у «Артники» возникли финансовые проблемы, которые К.И. Богданович решил с помощью А.А. Букреева.
В дальнейшем у них возникли разногласия, и Букреев стал требовать от Богдановича сумму, эквивалентную 1 миллиону долларов США. Это поначалу был чисто коммерческий вопрос, и Богданович решал его с Букреевым самостоятельно. Я так никогда с Букреевым и не встречался, и суть их взаимоотношений знаю только со слов Богдановича К.И.
В дальнейшем мне стало известно, что Букреев начал угрожать Богдановичу репрессивными мерами, имея в виду привлечение для выяснения взаимоотношений «параллельные структуры» (т. е. представителей преступных группировок). Богданович начал регулярно получать звонки от неизвестных лиц с угрозами физической расправы над ним, его женой и дочкой. Атмосфера накалилась и стала очень сложной, т. к. Богданович был очень напуган, полностью деморализовался, перестал в течение ряда месяцев выходить из дома, не выпускал также и членов семьи, отвечать на звонки и т. д.
Единственной, практически, его связью с внешним миром был я и мои водители – Борисов и Дупленский, которые привозили семье продукты, лекарства и т. д. В сложившейся ситуации я стал искать выход из положения, т. к. это не могло продолжаться бесконечно долго. Выход, на мой взгляд, был один – найти контакт с представителями других «параллельных структур» и обратиться к ним за помощью.
К тому времени мной уже был создан Центр «Рекон-сил» (май 1991 г.), где одним из моих партнеров был А. Полубояров, с которым я поделился сложившейся ситуацией. Он сказал, что у него есть необходимые контакты, и предложил мне организовать встречу. Таким образом я познакомился с В. Владимирским, А. Воробьевым и Г. Андроновым, которые предложили мне взять «Реконсил» под «защиту».
Я же сначала хотел ограничиться разовым знакомством с ними с целью поручения им конкретного задания (решения вопросов, связанных с Букреевым и Богдановичем), которое должно было быть соответствующим образом оплачено.
При этом в «установочном разговоре», т. е. при знакомстве, я просто им сказал, что у одного моего знакомого имеются проблемы («камешек в ботинке»), не называя никаких имен. Мне сразу было сказано, что раз у знакомого проблемы, тем более партнера, то в дальнейшем проблемы могут возникнуть и у меня. И предложили не разовый контракт, а постоянную «защиту».
В сложившейся ситуации мне показалось, что другого выхода, кроме как принять их условия, у меня нет. И я согласился на постоянное взаимодействие с В. Владимирским, А. Воробьевым и Е Андроновым. Они мне, по моей просьбе, пояснили, что «замыкаются» на Сильвестра….»
На этом месте Грачев оторвался от листков бумаги и посмотрел на Житникова.
– Да, тот самый, – кивнул бизнесмен, внимательно наблюдавший за его лицом. – Главный криминальный авторитет в столице, хозяин Москвы, как его иначе называют. Он же «Тракторист», он же Тимофеев. Начинал как лидер Ореховской группировки. Потом подмял под себя всех. Да вы и сами, конечно, знаете.
Грачев это, разумеется, знал. Более того, курировал Тимофеева.
– По слухам, он и в вашу контору иногда заглядывает, – продолжил Житников. – С большими генералами дружит.
– Болтают.
Последнего так уж напрямую не было, но по сути верно. Сильвестром занимался как раз контрабандно-экономический отдел Грачева, не упускал его из видимости. Контролировал. Финансовые преступления и криминальные группировки как раз входили в сферу его обязанностей, равно как и коррупционные составляющие. А для зарубежных разведок все это представляло самый лакомый кусок. Что ж, теперь все становится еще интереснее. «Надо вызвать Тимофеева и пообщаться на эту тему, – подумал Грачев. – Давненько не виделись. Уж с месяц как».
Сергей Тимофеев родился в 1955 году в деревне Клин под Новгородом. И действительно работал трактористом еще со школы. Был физически очень сильным, к тому же овладел восточными единоборствами и рукопашным боем. Интересно, что в армии служил в элитном Кремлевском полку. Потом окончательно перебрался в столицу и жил в общежитии в районе Орехово-Борисово. Занимался частным извозом. Но это не приносило ему желаемых доходов. В середине 80-х годов Тимофеев связался с наперсточниками. Быстро поднялся над всеми, занял главенствующую роль. Подчинил себе всех частных извозчиков, наперсточников, автоугонщиков на южной окраине Москвы.
После выхода закона «О кооперации» Тимофеев создал свою группировку, костяк которой составляли бывшие молодые спортсмены. Основным их занятием стал рэкет. Уже в то время бригада Сильвестра (так он назвал себя в честь своего голливудского кумира), стала конфликтовать с чеченцами из-за рынка в Южном порту. Для борьбы с ними Тимофеев привлек других этнических русских – лидеров организованных преступных группировок (ОПТ) Михася, Аверу-Старшего, Люстрика.
За вымогательство денег у кооператива «Фонд» отправился на три года за решетку. Свой срок Сильвестр отсидел в Бутырской тюрьме и вышел на свободу в 1991 году. Освободившись, он сумел создать единую криминальную структуру, объединив под своей властью мелкие банды, действовавшие в столичном районе Орехово-Борисово. За короткий период Тимофеев обложил данью все крупные организации и предприятия на юге Москвы, а также множество кафе, ресторанов, ночных клубов, индивидуальных предпринимателей. Ореховская ОПТ постоянно отвоевывала территории у других банд, что приводило к затяжным криминальным войнам.