Страница 48 из 54
Обернувшись, он увидел, как доктор МакКой делал какую-то инъекцию собаке. По лицу доктора он понял, что раны животного были действительно серьезны. Он также видел, что передвинуть животное будет проблемой. В идеале они бы использовали носилки, но их больше не осталось.
Сделав шаг вперед, Келл сказал. – Я понесу его. – Он наклонился и поднял животное, которому был обязан жизнью. Зверь зарычал, но остался спокойным.
По дороге к выходу из пещеры группа миновала место последней битвы.
Стены пещеры были покрыты шрамами и почернели от оружейного огня. Останки нескольких орионцев, включая того, который едва не пристрелил его, были разбросаны повсюду.
Сцена вновь промелькнула в мозгу Келла. Собака – которую он считал такой же легкомысленной и мягкой, как люди – прыгнувшая на огромного орионца. Выстрел врага, едва не задевший его. И потом он увидел Кирка, нацелившего на него фазер.
Капитан Кирк спас его жизнь.
Келл теперь был перед ним в таком долгу, в каком ни один клингон никогда не мог быть перед человеком – особенно человеком, который был врагом Империи.
Такой же долг чести был у него перед животным на его руках. А также перед мертвыми людьми из службы безопасности, вместе с которыми он сражался. И этот же долг он должен был вернуть энсину МакФаддену, который использовал орионскую оружейную платформу, чтобы покончить с орионским кораблем.
В начале этой миссии у него были ожидания. Он надеялся принести честь своей семье. Служить Империи. Уничтожать врагов. И, наконец, он ожидал умереть.
Он не ожидал, что приобретет столько долгов чести – долгов, которые он никогда не сможет оплатить, оставшись при этом клингоном.
Келл был почти снаружи, когда понял, что Бенитес и Пэрриш находятся поблизости, и идут рядом с ним с самой большой пещеры.
Снаружи клингон увидел людей, собиравшихся перед входом в пещеру. Он не знал, сколько времени они находились в пещере, но солнце этой системы было уже низко в небе.
Келл положил собаку поблизости от носилок, на которых уже лежали трое раненых. Энсин Кларк которая выглядела так, словно она сама нуждалась в носилках, спорила с доктором МакКоем о чем-то. Доктора стояли рядом с ранеными и бросали взгляды на шаттл, находившийся неподалеку.
Тут в воздухе послышался знакомый звук, и на поверхности планеты материализовалась одинокая фигура.
– Коммандер Скотт, – сказал Кирк с радостью в голосе. – Какая приятная неожиданность, увидеть тебя.
Главный инженер корабля улыбнулся.
– Вы не буд’те так рады, когда увидите новый доклад о повреждениях. Мы угробили еще несколько систем, чтоб добраться досюда.
– У нас есть транспортаторы? – спросил Кирк.
– Есть, – ответил Скотт, снова улыбнувшись.
– Тогда давайте не будем терять время. Здесь раненые, – резко произнес МакКой.
Пока носилки двигали поближе друг к другу для отправки по лучу, клингон с удивлением увидел, как к ним приближается капитан Кирк.
– Вы все хорошо поработали сегодня, – обратился капитан к Келлу, Бенитесу и Пэрриш. – Я хочу поблагодарить вас.
– Вы спасли мою жизнь, сэр, – сказал клингон, удивив самого себя. – Я обязан вам… – он не смог закончить. Он не знал, как объяснить это так, чтобы человек понял.
– Вы мне ничего не должны, по сравнению с тем, что должен вам я, – сказал Кирк, кладя руку на плечо Келла. – Вы завершили свою миссию в крайне враждебной ситуации, оторванные от своего корабля, понеся при этом тяжелые потери. Нет, энсин, вы мне ничего не должны, – повторил капитан, его голос напрягся.
Кирк повернулся и пошел в сторону.
Раненые, включая животное, были транспортированы первыми. Затем поселенцы. В конце остались только четыре офицера службы безопасности, капитан Кирк и вулканец.
Капитан настоял, чтобы люди из службы безопасности переправились первыми.
Сойдя с транспортатора на борт корабля, Келл увидел лейтенанта-командера Джиотто, который посмотрел на них и сказал. – Отличная работа, и добро пожаловать на борт. Вы освобождены от обязанностей до утра. Тогда все и обсудим.
Прежде чем он достиг двери, женщина с желтыми волосами со знаками различия медицинской службы обратилась к клингону. Он узнал в ней медсестру.
– Доктор МакКой приказал мне отвести вас в медотсек, – сказала она.
Не колеблясь, Келл ответил. – Гражданский доктор, доктор Дэвис, осмотрел меня на поверхности.
Медсестра посмотрела на него скептически. Бенитес вышел вперед. – Это правда. Док сказал, что он в порядке.
– Хорошо, – сказала она. – Но доктор захочет осмотреть вас первым во время следующего медосмотра.
В коридоре Пэрриш спросила его. – Почему бы тебе просто не пойти к доктору МакКою?
– Ты ведь не помрешь, если сходишь в медотсек, Флеш, – сказал Бенитес.
– Я не люблю докторов, – правдиво ответил Келл.
Добравшись до своей палубы, они сначала направились к комнате Пэрриш. Женщина, казалось, хотела что-то им сказать, но не смогла.
Клингон понял, лучше, чем он понимал какого-либо человека с тех пор, как получил свое назначение.
Бенитес прервал неловкое молчание. – Ну что ж, Пэрриш. Увидимся завтра.
– Да, до свидания, – сказал клингон.
Она кивнула, бросив на Келла быстрый взгляд, и вошла в свою комнату.
Оказавшись в своей квартире, Бенитес вел себя непривычно спокойно, чему Келл был благодарен. Клингон быстро продезинфицировал и перевязал свою рану. Он не мог себе позволить получить инфекцию, которая привлекла бы к нему больше внимания. Келл считал себя счастливчиком из-за того, что ему не потребовалось накладывать швы, на которых доктор, без сомнения, стал бы настаивать.
Сев на кровать, Келл подумал, что чувствует себя на удивление хорошо. После целого дня боев можно было ожидать, что на него сразу же нахлынет истощение, как это, насколько он видел, произошло с Бенитесом, уже спавшим на своей кровати.
Поняв, что ему тоже необходим отдых, Келл лег на собственную кровать. Он подумал, что, может быть, отдохнет несколько минут, а потом достанет что-нибудь перекусить.
Но так и не успев закончить мысль, он провалился в темноту.
– Присоединяйтесь ко мне за ланчем, лейтенант, – пригласил адмирал, указывая на кресло возле стола.
Лейтенант Уэст не удивился поставленному для него стулу, как раз напротив места самого адмирала. Он также не удивился, тому, что на его тарелке было одно из его самых любимых блюд – блюдо из черной сюрели (рыбы-кошки).
После всего лишь нескольких дней пребывания в аппарате адмирала, он не думал, что его чем-нибудь можно удивить.
Меньше недели назад он был одним из лучших выпускников своего класса в Академии. Он был убежден, что знал все, и единственное, что его интересовало, это на какой звездолет его назначат. Он надеялся на «Энтерпрайз», но был готов к компромиссу.
За пять минут встречи с адмиралом с его мечтой о службе на звездолете было покончено. Несколько дней спустя эта мечта казалась раздражающей, пустой и эгоистичной.
Вся Федерация вот-вот окажется перед лицом чего-то ужасного. Еще совсем недавно он был уверен, что сможет помочь предотвратить эту угрозу. Адмирал тоже в это поверил. У лейтенанта Уэста были свои сомнения, когда он встретил этого человека, но теперь он был в этом уверен.
Но он больше не был уверен, что это имело значение.
– Что тебя беспокоит? – сказал адмирал, и у Уэста внезапно возникло впечатление, что адмирал каким-то образом прочитал его тайные мысли.
Уэст не колебался. Он достаточно страшился этого разговора. Он не будет стараться отсрочить его больше, чем необходимо.
– Я хотел поговорить с вами, прежде чем я напишу свой первый отчет, – сказал Уэст.
– Даже если бы у нас было время на церемонии, я предпочитаю простые пути, лейтенант. Советую оставить отрепетированные речи политикам и дипломатам, – сказал адмирал.
– Я это знаю, сэр, но из-за весьма чувствительной природы моих предварительных исследований… – начал Уэст.
– Вы хотели предупредить меня перед тем, как беспокоить кого-либо еще, – закончил за него адмирал.