Страница 37 из 46
— Ничего не понимаю, — покачала я головой. — Причем здесь я? О какой сестре, и о каком бароне Лоффе идет речь, когда я из другого мира?
Боян сокрушенно выдохнул и запустил руки в светлую шевелюру, оттягивая их с силой за уши.
— Ложь начинается не в этой комнате, Корделия, а в родильном доме, где тебя подкинули родителям девочки, умершей при рождении от порока сердца.
— Могу предложить свое широкое дружеское плечо, чтобы не дать упасть в обморок, — саркастически прошептал Дава, и мне захотелось его ударить.
— Ты находишь смешным то, что я всю жизнь считала чужих людей своими родителями? — вспыхнула я, зажигая на ладонях пламя.
— Потише, — схватил меня за запястья Боян, стряхивая магическое пламя и целуя мои ладони. — Прости его, Корделия, он настоящий засранец и магическая задница Темного Королевства, но ты бы это знала, если бы росла вместе с ним.
— Что? — приподняла я брови, вглядываясь в болезненную маску, которая преобразила лицо Давида.
— Твоя сестра росла вместе со мной, Корделия, — сказал Давид таким тоном, словно признавался в самом мучительном для него преступлении. — Мы спали в одной колыбели, ели за одним столом и сидели на одном горшке. Так у вас говорят на Земле? Мы с Гименеей были близки настолько, насколько могут быть близки колдуны, предназначенные друг другу. Как вы с Горацием Тердльштатским, к примеру! Какова ирония, не правда ли? Две сестрички рождены для того, чтобы стать женами самых влиятельных колдунов королевства, только вот старшую похищают в ночь ее рождения, а младшую отдают на воспитание моей семье, потому что их отца и мать находят мертвыми в собственной постели!
— Хватит, Давид! — заорал Боян, магией прикладывая Даву затылком об стену. — Я сказал, что это слишком!
— Она должна знать правду! Ту самую страшную правду, которая берет свой кровавый след в ночь их с Гименеей рождения! — голос Давы сорвался, и он закрыл рот ладонью, стараясь сдержать рвущийся наружу крик, а я во все глаза смотрела, как из его глаз льются безмолвные слезы.
— Триединая, ты любишь мою сестру, а я похожа на нее, как две капли воды, — прошептала я, осознавая сейчас, как мучительно больно Даве находиться со мной рядом. — Кто заставил вас пойти на это? Кто приказал найти меня и вернуть?
— Вениамин Ас Сольд — правая рука Горация и сын Карателя. — Ответил Боян. — В ночь, когда ты бесследно исчезла из нашего мира, а твоих родителей жестоко лишили жизни, в Темном Королевстве поднялся бунт против короля и его методов правления. Маги видели, что с наследным принцем что-то не так, но не понимали природу его заболевания и верили слухам о проклятии. Таковое имеет место быть, Корделия, но проклятие Гора особого рода. Он сам себя проклял, когда понял, что не нужен родным отцу и матери. Он заживо гнил в родовом имении, отосланный туда королем и королевой. Его старшая сестра блистала в обществе колдунов и магов, слыла самой могущественной ведьмой, которой пророчили темное будущее, полное побед и великих свершений. Сестра Гора являлась той, которую отец и мать обожествляли, которую назвали в честь Триединой — Триадой, которую любили и почитали, которой мечтали оставить свое наследие, а Гораций мешал их планам. Нелюбимого сына заперли в родовом поместье, ничего не объяснив, и он, обреченный на одинокое существование, проклял собственную жизнь.
— И все пошло бы по плану короля и королевы, если бы не вмешался сын Карателя, — поникшим голосом, лишенным сил, закончил за Бояна Давид.
— А моя сестра? — нетерпеливо напоминал я парням. — Что с ней?
— Воспитанная моими отцом и матерью, Гименея росла в любви и полном неведении о твоем существовании. Мы были предназначены друг другу, и это устраивало нас обоих, ослепив счастьем и полным единением наших душ. Только однажды Гораций Тердльштатский познакомился с сыном Карателя — Вениамином ас Сольдом, и лучший друг Гора сразу понял причину проклятия кронпринца. Вениамин ас Сольд поклялся на крови, что отомстит королю и королеве, что найдет тебя, чего бы ему это ни стоило бы, и вернет все на круги своя. Он не подозревал, что своими благими действиями породит новое бедствие, что своим вмешательством разрушит жизни сотен темных магов и даже колдунов.
— Вениамин ас Сольд поклялся на родовом камне, используя кровь древних, свою кровь, которая дана Карателю и его детям самой богиней. — Закончил рассказ Боян, а я переключила внимание с одного парня на другого. — Он не смог снять с кронпринца проклятие, но породил нечто могущественное, темное, неизведанное, которое капля за каплей уничтожает жизнь во всем Темном Королевстве. Сначала пострадали жители Белогуды. Волшебный лес умирает, а вместе с ним и магические создания. Потом пропали королева и ее дочь, бесследно сгинув в землях Светлых, но ни Светлые, ни Темные, ни кто бы то другой не могут ответить на вопрос, куда делись королева и ее дочь. Последний раз их видели, взошедшими на ступени портала, только вот с другой стороны они так и не вышли.
— А с ними не вышла и Гименея, которая прислуживала Триаде с десяти лет, — горько сказал Давид, глядя в пол. — Столько лет, Корделия, я не видел ее уже бесконечное множество лет!
— Почти одиннадцать! — быстро подсчитала я. — Но в озере Гименея выглядела взрослой. Такой, как я сейчас. Только мое родимое пятно отличает нас. У нее его нет! И цвет волос другой, и цвет глаз!
Боян покачал головой и развел руки в стороны.
— Озеро Правды не показывает нам прошлого, настоящего или будущего, Корделия, оно лишь приоткрывает правду, которая сокрыта от тебя. Ты видела Гора таким, каким он мог быть, не прокляни сам себя, и ты видела Гименею такой, какой она могла быть, не пропади бесследно много лет назад.
Я бессильно опустилась в кресло, переплета ледяные пальцы между собой и бессильно закрывая глаза.
— Вениамин ас Сольд хочет исправить то, что натворил с помощью меня? — прошептала я, боясь услышать правду, а я Боян кивнул.
— ВСМП — это лаборатории, созданные Вениамином. Это целый исследовательский центр, если тебе удобнее так считать. Здесь изучают древнейшие артефакты, одним из которых является тот, который переносит стажеров в наш мир. С помощью привязки на крови Вениамин выяснил, что ты жива и спрятана королем и королевой в одном из миров. Это они жестоко убили своих друзей в ночь вашего с Гименеей рождения. Родериг Тердльштатский не желал, чтобы Гораций когда-нибудь взошел на трон, его устраивало пожизненное заточение сына высоко в горах, но твое появление изменило бы многое! Поэтому король и королева приказали убить барона Лоффа и выкрали тебя, чтобы спрятать в другом мире, так далеко, как это вообще возможно.
— Но меня нашли, — прошептала я, глядя на Бона глазами, полными боли и страха.
— Спустя двадцать лет, — пожал он плечами. — Когда Вениамин уже потерял надежду, Оливия предложила ему приглашать на собеседование обычных детей, твоих ровесников, чтобы они проходили собеседование. Обычная процедура, но очень редкая магия, которая притягивала в офис к некоему Федорову магически одаренных юношей и девушек. Он придумывал для них легенду и приводил сюда, в наш мир, чтобы проверить их дар. И вот однажды ты перешагнула порог его кабинета.
— И он сказал, что я не подхожу! — возмущенно сжала я кулаки.
— Не поверил, что ты та, кого мы столько лет искали. — Хмыкнул Дава. — Подумал, что твое имя — это насмешка судьбы над его попытками все исправить.
Я промолчала, пытаясь уложить в голове все то, что только что услышала. Значит, у меня есть сестра-близнец, а мои настоящие родители — это всего лишь несчастные люди, обманутые чокнутыми колдунами и темными, не менее чокнутыми, магами.
— Я бы всю жизнь могла прожить на Земле, ни о чем не подозревая, — сказала я, глядя на парней.
— Как бы это было удобно, — выдавил из себя Давид, чья улыбка могла бы порезать, будь она осязаемой.
— Но теперь ты знаешь правду, — осторожно ответил мне Боян, снова приближаясь ко мне и присаживаясь на подлокотник кресла, чтобы сжать мои руки в своих. — Корделия, мы не притворялись, когда говорили, что ты дорога нам. Дава готов за тебя душу Триединой продать…