Зона некомфорта

- Если ты не маньяк, тогда ответь, что твоя рука делает под моим платьем? – отстранившись, мягко мурлыкнула я.

Мужчина опустил хитрый взгляд и вообще сдвинул ткань, почти полностью открывая ноги. Впрочем, что-то подобное приходило мне в голову еще во время примерки в магазине, ведь не смотря на длину, фасон у платья оказался достаточно откровенным.

- И что скажешь теперь?

Кое-кто явно меня провоцировал, но данный ход оказался как нельзя кстати.

- Не заслужил. – Прошипела я, накрывая его руку ладонью и с силой впиваясь ногтями в кожу, прежде чем скинуть со своей ноги.

- Кошечка решила выпустить коготки? – пальцы Витто сжались на моем подбородке, заставляя смотреть в карие глаза.

- Радуйся, что только их и именно сейчас.

- Так ты злопамятна?

- Не советую проверять насколько. – Парировала я. – И возьми на заметку: когда приглашаешь девушку куда бы то ни было, оскорбления она хочет услышать в последнюю очередь. Тем более, если она ради тебя старается, причем бесплатно.

- Флиртуя со всеми подряд? – раздраженно протянул мужчина сквозь плотно сжатые зубы.

- Я видимо отстала от жизни, раз флиртом теперь считается обсуждение качества обслуживания.

- Тебя об этом не просили. – Спокойным и немного высокомерным тоном ответил он.

Я старательно пыталась не показывать раздражения, но гордость брала свое. С другой стороны, я не обязана терпеть оскорбления, тем более от незнакомца, с которым провела всего лишь пару ночей. И абсолютно плевать на разницу в социальных статусах. Надменность и заносчивость богатеев, родившихся с золотой ложкой во рту, поперек горла стояла еще со времен работы в баре. Конечно, мне и самой было грех жаловаться на материальное положение, но таким, как Витторио, всегда хотелось напомнить, что за пределами своих домов и кабинетов, они точно такие же, как и все, и никто им ничем не обязан в принципе. Тем более подчиняться и подыгрывать. Если он сам себе что-то там придумал, то сам и виноват, а свое самомнение может засунуть куда подальше. И сказать это надо было так, чтобы, если не поставить на место, то хотя бы поквитаться.

Мельком взглянув на невозмутимого водителя, я попыталась припомнить говорил ли он по-русски, не желая принижать авторитет начальства на глазах у подчиненного. Но, если Луиджи все же поймет, о чем речь, то Остер сам напросился. Так что, придав голосу равнодушия, я махнула на это рукой и уже привычно перешла на любимый русский:

- Меня просили выступить переводчиком, что я и сделала, пока твои ни бельмеса не понимающие работники пытались нелепо отвечать по бумажке и стояли рядом с теми же русскими, с которыми я, по твоим словам, флиртовала. И уж точно не я виновата, что единственными интересными темами на столь идеальном фуршете, кроме бизнеса, закусок и выпивки, оказались мое появление и длина юбок официанток. Хочешь кого-то обвинить – зеркало в помощь.

Тот факт, что в очередной раз лицо Витто перекосило от злости, а сам он отстранился, принес мне несказанное удовлетворение.

- Ты обвиняешь меня в непрофессионализме? – предельно спокойным тоном отозвался мужчина, сжав кулаки.

- Именно так.

- Запомни свои слова, - с явной угрозой закончил он.

И все же этого показалось мало. Маньяк вторгся в мой отпуск, дважды оскорбил, испортил настроение и все еще считал себя правым, и никакие побрякушки, которые он так любезно оплатил, не стоили того, чтобы отказаться от маленькой, но мести.

- Ах, да, чуть не забыла: что неприемлемо для тебя, для русских после третьего бокала становится не только приемлемым, но и желательным. Так что, пожалуйста.

- И откуда ты знаешь?

- За год стажировки в России и не такому научиться можно. – Хмуро ответила я, поправив, наконец, платье и глядя в окно.

- Например, материться? – не дал повиснуть тишине очень злой маньяк, но его вопрос вызвал у меня усмешку.

- О! этому я научилась еще лет в одиннадцать.

Витторио медленно приподнял бровь и хмыкнул, но комментировать никак не стал, а во мне проснулось желание прояснить ситуацию и хоть как-то скоротать время, выбрав более нейтральную тему для беседы. Да и это несколько отвлекало от мыслей, что мы едем куда-то за городскую черту.

Я неспешно рассказывала о первой поездке в Россию вместе с семьей. О том, как влюбилась в страну с сугробами выше человеческого роста, с настоящими морозами и с широкими улицами, украшенными в честь нового года. Как все вокруг казалось слишком диким и странным, а особенно речь, культура и еда. И о том, что вредную привычку сквернословия приобрела в гостинице от соседствующей группы детей, приехавших на экскурсию, общаясь с ними при помощи разговорника, с трудом найдя хоть как-то говорящих по-английски. Даже о том, как мы с ними пару раз сбегали на улицу из-под надзора вечером. Мне нравилось говорить о путешествии, вспоминая то счастливое время, и все же несколько грустно, потому что оно было последним до того, как проснулся дар ведающей, и я начала «видеть». Но об этом я умолчала.

- Да уж, сбегать ты любишь. – Сделал заключение Витто, стоило мне замолчать.

- Тогда это была инициатива братьев, ну и тех русских подростков. Меня за компанию взяли. Да и сбежали мы до супермаркета за пивом, лимонадом и чипсами. Ричарду уже исполнилось восемнадцать, и по их законам ему спокойно продавали алкоголь. – Немного расслабившись, я с горьким вдохом подвела итог: – классная была поездка.

- Так появилась тяга к приключениям?

- Так появилось желание изучать языки и возможность избавиться от классов музыки и рисования. Тяга к приключениям – побочный эффект долгого сидения за учебниками с нудными репетиторами. – Снова усмехнулась я, немного прикусив развязавшийся язык. – Ну а ты зачем учился русскому?

- Полезно для бизнеса. – Прозвучал скупой и хмурый ответ.

Мне оставалось лишь закатить глаза и отвернуться.

Ну, а чего еще стоило от него ожидать? Золотой мальчик из какой-нибудь частной и закрытой школы, унаследовавший свою империю, с детства наставляемый «на путь истинный» богатыми родителями и берущий с них пример. Просчитывающий каждый шаг и ничего не делающий просто так. Карьерист, зануда и сноб, весь из себя правильный. Совершенно скучно и неинтересно.

- Извинений не будет. – Я фыркнула, скрещивая руки на груди и понимая, что в этой машине просто невозможно избежать темы работы Витторио Остера. – Изображать фикус в углу я не подписывалась.

- Фикусы молчат, а это явно не твой конёк. Да и не получилось бы. Такую сложно не заметить. Тем более в этом платье.

- Ты сам его выбрал.

- За что теперь страдаю.

- Что и требовалось доказать: ты сам виноват.

- Дьявол! Женщина, ты специально? – мужчина явно находился на грани срыва, всплеснув руками и садясь в пол-оборота.

- Естественно! – я издевательски отразила его жест. – Или думал, в сказку попал? Кошки так легко не приручаются.

Последовал еще один жестокий, подчиняющий и яркий поцелуй, постепенно ставший трепетным и аккуратным, когда мое сопротивление сошло на нет.

- А если так?

- Мм, возможно. – Игривая улыбка появилась на губах.

Автомобиль как-то резко вильнул в сторону, и я не осознано вздрогнула, отрываясь от Витторио и переводя взгляд на дорогу.

- В чем дело?

- А? – не сразу поняла я. – Да так, голова закружилась. Из-за шампанского, наверно.

- Смею предположить, что дело не в шампанском. – Самодовольно усмехнулся маньяк.

Отвечать не стала. Еще какие-то два-три дня и все закончится. Пусть думает и предполагает, что хочет. Его право.

Вскоре в свете фар показались кованые ворота, и мы остановились прямо перед ними. Луиджи покинул автомобиль первым и направился к воротам, но Витто вышел следом и, перекинувшись с мужчиной парой фраз, обогнул машину, чтобы открыть мою дверь.

- Давай прогуляемся, - протянул он ладонь. – Тут недалеко.

- Может, расскажешь, куда мы приехали? – идя с ним под ручку оглядываясь по сторонам, я все же решила уточнить, куда ведет мощенная камнем дорога через чудесный сад.