Страница 2 из 6
– Папа, ведь он мог тебя убить!
– Девочка моя, что-то мы с матерью вообще…Ведь тебя чуть не потеряли…– отец боялся отпустить дочку из объятий.
Один из вошедших полицейских тоже выскочил на балкон, закричав, чтобы оставшиеся внизу перекрыли все входы в подъезды. Второй подошёл к испуганным жильцам:
– Давайте поговорим. Кто это был? Что вообще-то случилось?
В это время из спальни слегка взлохмаченная, с припухшим лицом вышла мать.
– Блин! Что вы так все орёте – не поспать человеку, не отдохнуть! Вообще, кто вы все такие?!
Офицер вопросительно посмотрел почему-то на Ирину. Та, пунцово вспыхнув, зачастила:
– Не обращайте внимания. Мама спала, не в курсе. (Это офицеру полиции).
– Мама, у нас тут неприятности случились, полиция приехала (Это к матери).
– Да кто это среди ночи, чтоб им пусто было, вызвал эту полицию?! – голос матери зазвенел на высоких визгливых нотах.
Отец взял её за руку и повёл в ванную, на ходу спросив у дочери:
– Ириша, ты когда успела полицию вызвать? – и повернувшись к офицеру полиции. – Проходите, проходите в комнату, там стол есть, если надо.
Ирина растерянно посмотрела на полицейского:
– Да когда же я бы вас вызвала? Он меня то душил, то ронял на пол.
Офицер оторопело глянул на девушку и даже поднял руку, чтобы почесать затылок, но почему-то постеснялся.
– Давайте, мы с вами сядем, и вы всё подробненько расскажете.
В это время в комнату с балкона вошёл полицейский и печально развёл руками:
– Как сквозь землю провалился.
– А кто? Кто провалился-то? – начал терять терпение Ирин собеседник.
Ирина, смущаясь, и от смущения постоянно пожимая плечами, рассказала, как на неё напали, потом выбежал отец и стал драться с нападавшим, а тут позвонили в дверь, «вы позвонили», пояснила девушка. И тяжело вздохнула:
– А потом он выскочил на балкон, и вот…
– Что «вот»?!
– Куда-то делся, я же тебе о чём и толкую, – флегматично пояснил коллега.
И всё началось сначала: Иру снова вызывали в полицию для дачи показаний и просили что-то вспомнить. Но в этот раз вызывали и отца. Сделали попытку поговорить и с матерью, но поняли, что это бесполезная трата времени и нервов. На первом допросе, вернее, беседе, Ирина смогла повторить только то, что ночью рассказала полицейскому, а на следующее утро вдруг вспомнила, что нападавший предлагал ей что-то отдать, чтобы никто не пострадал. И потом, когда отец дрался, а Ира пыталась ему помочь, этот бандит или вор резко повернулся к ней и ударил рукой, но в тот момент глаза их встретились. И Ирина сейчас была уверенна, что это были, так же широко раскрытые с увеличенным зрачком, глаза того мужчины на крыше. А отец сразу вспомнил, что во время драки увидел на шее напавшего мужчины татуировку из трёх звёзд разного размера. Дела о гибели девушки и теперешнем нападении на Ирину сразу объединили, правда, это не сильно помогло следствию, так как в базе полиции человек с такой татуировкой или, тем более, с расширенными зрачками, не числился.
На следующий день Ирине даже некогда было сходить в институт, поэтому возвращалась она домой из полиции чуть раньше обычного. Переходя дорогу напротив своего подъезда, услышала, что её кто-то окрикнул по имени. Девушка завертела головой, и снова увидела спускающийся парашютик с прикреплённым к нему пакетом. Ира поймала летающий объект и сердито закричала, поворачиваясь в разные стороны:
– Эй, ты кто? Что тебе от меня надо? Почему не можешь по-человечески общаться?!
Так как никто не захотел с ней поговорить, девушка зашла в подъезд, сердито хлопнув дверью. Дома она открыла пакет, в нём лежала флешка. Ира подбежала к компьютеру, вставила флешку. На ней оказались фотографии того человека, что на неё напал накануне. Фотографии были сделаны в те мгновенья, когда мужчина заходил, а через какое-то время выбегал, из ириного дома. Снимки были сделаны в темноте, с какого-то окна дома напротив, поэтому качество у них было совсем неважное. Но на некоторых фото мужчина развернулся лицом к объективу снимавшего, и, как предположила Ирина, лицо это вполне можно было узнать.
– Папа, – закричала она, – иди, посмотри, что у меня есть!
Из кухни вышла мать. Она была раздражена и даже зла:
– Да что же ты орёшь, словно в лесу заблудилась?! И так голова раскалывается.
Ирина с тревогой глянула на мать, поражаясь, как ужасно выглядит эта взвинченная, постоянно раздражённая, с чёрными кругами под глазами, а некогда красивая женщина. И ей её стало в очередной раз безумно жалко:
– Мамулечка, пойдём чаю попьём. А где папа?
– Сказал, что на работу пошёл, – сказала мама, тяжело вздохнув, и пошла следом за дочкой на кухню.
– Мама, или хочешь, мы с тобой пройдёмся. Мне со следователем надо поговорить, а ты со мной погуляешь до отделения полиции.
Ирина взяла флешку, помогла матери собраться и, войдя в отделение полиции, пошла в кабинет следователя.
– Мама, ты в коридоре меня подождёшь? Вот здесь посиди. Я быстро.
Следователь, подробно расспросив, откуда у Иры эта флешка, только вставил её в компьютер и начал просматривать, как дверь резко распахнулась. На пороге стояла ирина мама:
– Достали все меня! – сообщила она сердито. – Гражданка, вы к кому, гражданочка, кого вы ждёте? А я просто сижу и дочку жду. Лучше я у вас побуду.
Ира виновато глянула на следователя:
– Сергей Викторович, это моя мама, Надежда Михайловна.
– Да я в курсе. Очень приятно. Мы уже с вашей мамой сталкивались.
– Точно! – подтвердила та. – Я, конечно, спросонья тогда была…Но вас помню. У меня вообще фотографическая память на лица.
Удивлённая Ирина ничего не успела сказать, потому что мама быстро подошла к компьютеру следователя и ткнула в экран пальцем:
– И вот этого парня я знаю! Несколько дней назад я проходила мимо соседнего магазина, а он стоял за углом и очень громко ругался с красивой барышней.
– И когда это было, не припомните? – следователь впервые с интересом посмотрел на эту странную женщину.
– Ну… Это, наверное… Нет, точно. Это было в тот день, когда на нашу Иришку свалился с крыши труп.
Ира во все глаза смотрела на мать, она к ней относилась последнее время, как к маленькому, капризному ребёнку, а тут такая неожиданная наблюдательность.
Надежда Михайловна занервничала, так как и дочь, и полицейский молчали, разглядывая ее с удивлением:
– Чего вы молчите-то?! Думаете, что я вру? Да я вам и девушку, с которой он ругался, могу описать. Я ещё почему на них обратила внимание – был день, да и место такое – обыкновенное, а барышня была одета и накрашена, как для приёма какого-то.
– Для приёма? – почему-то очень удивился следователь, так как его самого напрягало то, как была одета погибшая. Он тогда решил, что она собиралась в театр, и не понимал, почему девушка оказалась на крыше.
– Мама, ну, ты даёшь, – с удивлением протянула Ирина, так как сама практически никогда не обращала внимания на то, как и во что одеты люди.
Следователь выхватил фотографию из своего стола и толкнул её собеседнице:
– Надежда Михайловна, не припомните, эта не она ругалась с тем молодым человеком?
–Ох… Так это тот труп, который свалился на дочку? Да, она. Но тогда она была другой…живой, – и женщина резко перевернула фотографию лицом вниз.
Полицейский встал со стула, взял руку Надежды Михайловны и с благодарностью её пожал:
– Спасибо, вы нам очень помогли! Побольше бы таких наблюдательных свидетелей!
Но женщина неожиданно выдернула руку, свела сосредоточенно брови, потом снова перевернула фотографию:
– Вы знаете, у неё на шее висело что-то очень красивое и так, знаете, шедшее к её одежде. А сейчас этого украшения нет.
– Это, видимо, как раз то, о чём вам намекал нападавший, – следователь посмотрел на Ирину, – вы, когда нашли труп, не видели на нём никакого украшения?
Девушка удивлённо вскинула брови, а Надежда Михайловна накинулась на полицейского тигрицей: