Страница 8 из 12
– Да кто его знает, – задумчиво пробормотала Марго, – все может быть. Вот поедем завтра и все сами увидим.
– Как-то странно все-таки, что взрослая тетка, мать двоих детей и вдруг боится оставаться на собственной шикарной вилле, – не унималась я.
– Ну, положим, не совсем собственной, – парировала Марго, – она ей только недавно досталась, ведь домом раньше владел старый еврей, а потом его зятек, Вован Гольдберг, похоже, тот еще типчик. Услал куда-то к черту на рога жену и двоих детей, потом развелся и женился на молоденькой профурсе.
– А ты, конечно, считаешь, что он должен был обручиться с пенсионеркой? – засмеялась я. – Ой, наконец-то дошли, – смотри, дорогая, ты входишь в сказку.
Сказав это, я взяла Маргошу под руку и повела сквозь кусты влево. Теперь мы шагали по совсем узенькой тропочке меж скал, на которых отсутствовала какая-либо растительность. Внезапно тропочка сделала крутой поворот вправо, и глазам нашим предстало настоящее чудо. В окружении высоченных голых скал сияло изумрудной чистотой настоящее горное озеро. Картина была столь прекрасна и неожиданна, что Маргоша, осев на огромный валун, взвыла:
– Ох-хо! Ну ничего себе! Вот это да!
– Между прочим, это настоящее озеро ледникового периода, – поспешила я заметить. – Сохранилось с тех самых пор. И рыба в нем есть.
– Хочу замуж за чеха. Срочно! – заголосила Маргоша и топнула ножкой, – мне абсолютно все равно, пусть будет алкаш, идиот, лишь бы жить в Праге и наслаждаться такой красотой.
– Все в твоих руках, дорогая, – засмеялась я, – только не думай, что будешь целыми днями любоваться красотами природы. Тебе придется работать с пяти утра, а потом прибегать домой в два и весь оставшийся вечер вертеться у домашнего очага и ублажать мужа, который будет наливаться с друзьями пивом и приползать домой на брюхе. А в девять-десять добропорядочные чехи уже спят в своих кроватках.
– Тогда хочу за миллионера! – не унималась подруга.
– Тут, милая моя, тоже небольшая проблемочка: все «миллионэры» давно расхватаны длинноногими гарпиями или богатыми наследницами.
– Ужасная несправедливость.
– Да уж… Но это с какой стороны посмотреть… Мне вот, например, ни за какие коврижки «новый русский» не нужен. Где богатство, там и слезы… Ты что же, считаешь, что их жены счастливы? Да ничего подобного. Только делают вид. Вон, посмотри на Лану или Алку.
– А что, по-моему, здорово живут.
– Это только на первый взгляд. А если присмотреться, то мужья-то погуливают, а женам грязные рубашки в лицо кидают. А некоторые скупердяи даже за мороженое чеки требуют. Да вон и Алку даже вилла не радует, – вновь переключилась я на интересующую меня тему.
– А может быть, она действительно что-то увидела там страшное…
– Или кого-то. Ладно, разберемся, а пока пошли-ка обратно, а то Лана, наверное, уже вернулась из магазинов и волнуется, недоумевая, куда мы пропали.
Возвращались мы немного другой дорогой. Я, хорошо зная эти места, решила «добить» Маргошу уже окончательно. Едва мы выбрались из небольшой сосновой поросли, растущей по склону горы, как перед нами раскинулось огромное маковое поле. Лениво покачивая головками от легкого ветерка, тысячи красных цветов словно шептали нам: «Оставайтесь с нами, ну куда вы идете? Отдохните. Поспите». Глаза начали сами собой закрываться. Внезапно я вспомнила, как в детстве читала «Волшебник изумрудного города» и очень переживала, когда сказочные путешественники заснули именно на маковом поле, и если бы их не вытащили оттуда Страшила и Железный дровосек, то они наверняка бы погибли от дурмана.
Увидев, что Маргоша, позевывая, снимает свою летнюю курточку и собирается расположиться на отдых прямо посреди поля, я возмутилась:
– Ты что, с ума сошла?! Это же маковое поле! В некотором роде наркотик. Немедленно пошли домой.
– Ну, вот так всегда, – разочарованно закряхтела Маргоша, – ни тебе миллионеров, ни тебе прилечь отдохнуть. Все время только «пошли», «давай», «поехали»…
– Разрешаю тебе нарвать небольшой букет, хотя это и запрещено здесь. Да и маки сразу завянут.
– Во как! А почему рвать цветы тут запрещено? – удивилась подруга.
– Здесь заповедная зона, и люди приходят сюда любоваться природой, а не истреблять ее.
– С ума сойти!
– Да, это тебе не загазованная Москва, где уже даже вороны стали редкостью. Чехи бдительно охраняют свою родину. Но все же ты должна почувствовать, что не все прекрасное отдано другим. Поэтому сорви несколько маков и утешься. А Лана, наверное, расстаралась и накупила кучу разной вкуснятины. Сейчас придем домой и устроим пир на весь мир. Пошли, Маргоша, и не забывай, что с завтрашнего утра ты снова «сержант Пучкова»8. От нас ждут здесь помощи, а не детских визгов на лужайке.
Глава 6. Сборы на дачу
Я не ошиблась: действительно по приходу домой нас ожидал шикарный стол. Лана расстаралась на славу. Были здесь и различные мясные и рыбные деликатесы, и салаты, и рыба в кляре, и жульены, и прекрасные свежие овощи и фрукты, и десерт, состоящий из многочисленных пирожных и сладостей. Но наиболее сильное впечатление на Маргошу произвел все-таки «сырный стол». На огромном вращающемся мраморном блюде в листьях сиреневого чешского салата было разложено более десяти сортов дорогущего экзотического сыра, и каждая из нас специальным сырным ножом отрезала понравившийся кусочек и смаковала его по всем правилам. Правда, вина мы не употребляли, поэтому благополучно вместо него потягивали натуральные соки из хрустальных бокалов.
В разгар импровизированного пира приглушенно заиграл вальс Штрауса. Мой мобильник, который я забыла в сумке, разрывался, подавая своей бестолковой хозяйке сигналы.
Я схватила трубку, тяжело дыша.
–Алло!
– Яна Владимировна?
– Да, это я.
– Дмитрий Владимирович Быстров – ваш супруг? – железный мужской бас сурово спрашивал меня.
– Да, – замирая от ужаса, ответила я. Боже. Что-то случилось с Димкой?!
В трубке что-то резко зашуршало и раздался знакомый злой голос:
– А тогда какого черта ты не сообщаешь ему, что доехала до Праги?
– Димочка! Извини! Мы так устали. Я совершенно потеряла голову и счет реального времени, – начала неловко оправдываться я.
– Я звоню тебе все утро, а ты не берешь трубку, я уже хотел подключать Олега Соловьева, – раздраженно выговаривал мне муж.
– Димочка, миленький, ну, прости, пожалуйста. Я теперь буду регулярно звонить тебе каждый вечер после одиннадцати, договорились?
– Ладно, смотри у меня, – пригрозил Димка. – Не будешь звонить, сам приеду.
– Давай, давай. Нам чем больше народу, тем лучше, – радостно затараторила я. – Мы завтра уезжаем на новую Алкину дачу под Прагой. Шикарная вилла, говорят. Надо обжить дом, а то она суеверная.
Тут я краем глаза увидела, что Лана и Маргоша показывают мне пальцем у виска и закатывают глаза.
– Что значит «обжить»? – насторожился тут же Димка.
– Ну, понимаешь, – лихорадочно начала врать я, – Алка – дама суеверная, дачу она купила у других людей, а я и Маргоша по гороскопу кошки, вот она и решила пригласить нас пожить на ее даче, а они с Ланой будут к нам частенько приезжать. Ну, мы как бы «обживем» для нее фазенду.
– Надеюсь, что это не опасно? Где находится дача? – зудел встревоженно Димка.
– Да километрах в восьмидесяти от Праги, там, говорят, очень красиво. Дача, между прочим, снабжена охранной сигнализацией и подключена к пульту в полиции. Так что не волнуйся, дорогой. Все будет нормально. Мы позвоним, как приедем и разберем вещи.
Успокоив кое-как супруга, я пообещала ему звонить регулярно и нажала на рычаг «отбой».
Подруги уставились на меня с нескрываемой издевкой:
– Ну, ты и дубина, дорогая, – начала Лана, – зачем ты мужа испугала до полусмерти? Что еще за «обживание» чужой дачи? Ты с ума сошла?
– Но ведь это правда, – стала робко оправдываться я.
8
«сержант Пучкова» – так в повести «Долг шантажом красен» Яна Быстрова стала называть Маргошу после того, как они тайно купили полицейскую форму и, переодевшись в нее, допрашивали таксиста, «первого свидетеля»