Страница 2 из 8
– Александра! – прикрикнул отец. – Знаешь, почему я никогда не женился?
– Ты женился на моей матери.
– Это не считается, меня заставили. Я не женился, потому что женщины закатывают истерики.
– Я не зака…
– Я всегда тобой гордился, поэтому не разочаровывай меня сейчас. Я вырастил тебя самой лучшей из возможных дочерей. Ты… ты практически сын!
Я люблю отца так сильно, что не обижаюсь на такие заявления. Какой ни есть, а это комплимент.
ДОЛГ. Четыре отвратительные буквы, из-за которых я одновременно обожаю и ненавижу моего отца. Это слово теперь и в моей крови, от него не избавишься. Отец сказал, что истинный долг живет в твоем сердце, а не в разуме. Не знаю, правда ли это, но от услышанной новости мое сердце ныло, как проколотое.
Выиграв Штормовую войну, Виалия отвоевала несколько графств на берегу. Немудрено, что время от времени там возникают беспорядки, и тогда отцу приходится вмешиваться, чтобы разрешить конфликт. Вроде все как всегда, однако зачем Плессии потребовалось вызывать на переговоры именно отца, непонятно.
Но это его долг. Четыре буквы, посылающие дрожь по моей спине.
– Надеюсь, Его Величество позволит тебе вернуться домой, чтобы собрать вещи. Я срочно вызову лекаря, пусть приготовит запас лекарств, да и новые очки тебе не помешают. Витамины тоже, сейчас еще холодно, можно подхватить простуду…
Отец резко отвернулся и направился к двери. Он избегал моего взгляда, и от этого стало страшно. Это его стиль: огорошить меня новостью и уехать на месяцы, а то и годы. При этом сам он вообще о себе не заботится. Я все понимаю, война есть война, но что ему стоит взять с собой хотя бы лекарства? Или витамины… Или меня…
Три года назад отец поехал на двухчасовой военный совет, а вернулся через семь месяцев. Наверняка ведь знал, что его ждет, но хотел избежать слезных прощаний. Как и сейчас.
– Папа… Ты ведь вернешься, правда? – Внутри стало холодно, словно выпила ледяной воды.
– Разумеется. – Остановившись у дверей, отец поправил жилет. – И если узнаю, что ты участвовала в весенних скачках, то оторву тебе голову.
– А если я выиграю?
– Поздравлю, а потом оторву голову.
– Пап… почему им нужен именно ты? Неужели нет никого другого…
– Помоложе? – усмехнулся отец.
– Кого я не так сильно люблю.
Отец нахмурился. Свою любовь он проявляет в поступках, да и я тоже. Громкие слова у нас не в ходу, поэтому мое признание повисло в воздухе в ожидании разрядки.
Мы смотрели друг на друга, и в этом взгляде было больше чувств, чем в получасовом признании.
– Я очень сильно тебя люблю, – настойчиво повторила я, сжимая в ладони жесткую от крахмала скатерть. Потом медленно подошла к отцу, давая ему возможность сбежать. Но он остался на месте в ожидании моих действий. Жесткий, саркастичный мужчина, не любящий нежности, в этот раз сделал исключение: позволил мне обнять его и прижаться к груди. Пять секунд идиллии… – и вот, за отцом закрылась дверь, а я так и осталась стоять с распахнутыми объятиями.
На следующий день я получила уведомление из королевской канцелярии, что адмирал Вистелл срочно отбыл в Плессию с дипломатической миссией.
Первую неделю я провела, как в тумане, как бывало всегда после отъезда отца. Потом, упрямо сжав губы, достала коллекцию газетных вырезок, которые собирала уже который год. Меня интересовала любая информация о весенних скачках. В консервативной Виалии подобные состязания проводятся чинно и мирно: на королевском ипподроме, под контролем стражи и без вмешательства магии. Я стала чемпионкой дважды, сначала по выездке, а потом и по конкуру. А весенние скачки проходят в бунтарском королевстве Абиньон на непредсказуемом магическом ипподроме, отсюда и название – петля Абиньона. Участвовать может любой, но желающих не так уж и много, потому что количество несчастных случаев с каждым годом растет, а магические ловушки становятся все опаснее.
Однако именно на весенних скачках лучшие из лучших борются за титул Первого наездника (или наездницы) семи королевств. И этот титул не дает мне покоя. А еще мне не дает покоя то, что последние два года желанный титул доставался Фредерику Сарелю, скандально известному похитителю драгоценностей. Давно пора исправить это досадное недоразумение.
Приняв решение, я поспешила в свои покои, на ходу созывая слуг.
– Собираем вещи и срочно отправляемся в путь!
– Куда же вы, леди Александра, ведь ваш отец только что уехал, и вы вне себя от расстройства…
– Мы едем к дяде!
***
Что я могу сказать о моем дяде?
Начнем с того, что Кентий никак не подходит под определение благопристойного «дяди». Усыновив очаровательного голубоглазого сироту, бабушка с дедушкой обнаружили, что Кентий маг. А когда он вырос, оказалось, что магические способности приемыша – самое меньшее из зол. Гуляка, игрок и бабник, Кентий нажил весьма незаурядную и далеко не положительную репутацию. Отец мою дружбу с дядей не поощряет, однако контактировать с ним не запрещает. А я, конечно же, обожаю привлекательного прохиндея Кентия, особенно потому, что он ни в чем не отказывает любимой племяннице.
– Изыди, нечистая сила, я сплю! – пробурчал Кентий, когда я ворвалась в его спальню (предварительно поинтересовавшись у слуг насчет присутствия дам) и открыла шторы.
– Уже полдень.
– Изыди, говорю!
– Ни за что! Я приехала по делу. А ты теряешь хватку, любимый дядечка. Как сороковник разменял, так приходится спать одному? Любовницы разбежались?
– Изыди, я сказал! – Накинув одеяло на голову, дядя притворился спящим.
– Так и сделаю, но сначала получу то, за чем приехала. Я собираюсь на днях съездить к бабушке. Посплетничаем с ней от души, поболтаем о светских новостях. Я столько нового услышала! Говорят, баронесса Лийкон опозорилась, муж застал ее с любовником, да еще каким! С магом скандальной репутации. А еще я слышала, что леди Кавалия проиграла свою честь одному магу, и он заставил ее прислуживать голой…
Как и ожидалось, дядя больше не мог притворяться спящим, не после такого бесстыжего шантажа. Выругавшись, он сел на постели и смачно зевнул. Рассказы о его приключениях быстро разносятся по столице. Бабушка живет в провинции и новостей не получает, и Кентий на многое пойдет, чтобы она оставалась в неведении.
– Что тебе надо, шантажистка? Я и так делаю все, о чем ты просишь, – пробурчал он, свесив ноги с кровати, и дал знак слуге принести кофе. – Папочка отбыл сражаться за короля, а ты задумала пакость? – Почесав ногу под полосатой пижамой, вздохнул.
– Я собираюсь участвовать в весенних скачках и надеюсь на твою помощь.
– Теперь понятно, почему ты начала с шантажа. Ты сошла с ума!
Дядя ругался, гневно вышагивал по комнате, шаркая тапочками, но во всем этом была доля притворства. Однажды он и сам участвовал в весенних скачках, поэтому втайне одобрял мои намерения. Сопротивлялся он только потому, что не хотел навлекать на себя гнев брата, да и остальных членов семьи тоже.
– Ты проиграешь, Александра. Более того, ты погибнешь.
– Я лучшая наездница Виалии.
– Ты никогда в жизни не ездила по магической петле Абиньона. Ее не сравнить с ипподромом Виалии. Маги меняют направление трассы, создают внезапные препятствия, головокружительные иллюзии, пугают лошадей, сталкивают наездников. Это не место для…
– Для леди?
– Для человека в здравом уме.
– Значит, для нас с тобой это место в самый раз.
– Ты проиграешь, Александра.
– Я к этому готова. Ничто так не развращает, как легкий успех. Ничто так не стимулирует, как проигрыш. Я проиграю, но узнаю, что такое петля, а потом вернусь на следующий год и выиграю.
– Иногда мне кажется, что ты моя дочь, а не Отто.
– Спасибо.
– Это не комплимент.
– Ты мой самый любимый дядя.