Артёмка

  ...Ого, аж две принёс! Лихо! Мать, да не ругайся, лучше вон ещё капустки принеси да с нами посиди.

  Вот. А учился он в школе хорошо, у нас тогда десятилетка ещё была - всё грамоты давали. И за это его опять же ребятишки невзлюбили, тут дело известное, не любят тех, кто в отличниках ходит.

  Как взрослее стал, к девкам давай интересы проявлять - а они его тоже всё дразнят, бывало. Одна только Наташка Ковалина, агронома дочка, ему это... как у вас по-городскому говорят... симпатизировала, ага. Ну, он всё около неё вился, и она с ним ходить давай, лет по шестнадцать им было. Да просто ходила, дружили, не подумай чего - тогда такого блядства, как сейчас, у нас не было - это вон теперь молодёжь эти, "егуары", что ли всё жрёт, ну, такие - как брага, да грешат как собачки под каждым кустом. Тогда, при советской власти, спокой был насчёт этого - и старших уважали.

  А потом как-то в клубе на танцах ребята его избили, такие ж ровесники его, а её застрамили - давай "деревянная невеста" дразнить. Ну, Наташка заплакала, да до дому побёгла с клуба этого дурного.

  А наутро у агронома, Наташкина бати-то, весь забор дёгтем измазали да матюги написали. Тот участковому нажаловался, потом приходит к дочкину ухажёру домой, да с хрена на хрен материть давай: дескать, к моей дочке чтоб ни шагу больше, да распоследними словами всё кроет и его, и Любку, мать-то - а лето было, жара, у всех окна пораскрываны... ты чего мрачный такой стал, городской? Наливай давай, или я сам щас... На вот полную тебе, а то аж лицом потемнел.

  Ну вот, окошки пораскрываны, говорю - а на селе бабка Антонина такая была, всё вынюхивала слухи всякие да ровно сорока на всех углах потом пиздела. Вот она и рассказала, что в окошко подглядела - будто, значит, агроном орёт на Артёмку, мать-Любка плачет - а Артёмка сам весь аж чёрный стоит, ну как ты сейчас... чего, плохо может стало, полежишь вон в зале на диване, поспишь?.

  И вот, будто, Антонина брехала, у Артёмки на животе рубашка-то прорвалась, и оттудова как щупальцы какие или корни... пучком таким, говорит, метра два, выскочили - да агроному в живот, да за шею душить стали... Дальше Антонина не утерпела такое смотреть - "свят-свят-свят" закричала да бежать! Ясное дело, не поверили сплетнице про эти корни. Так что как там на самом деле было - неизвестно, и чем Деревянный агронома убивал - тоже.

  * * *

  Короче, потом к Любке с Артёмом народ-то сбежался, как Антонина им набрехала всё это - смотрят, а Любка мёртвая лежит, сердце не выдержало, а агроном Ковалин весь как есть изувеченный, смотреть страшно. Артёмка же пропал, как не было - сбежал, поди, в город. И потом ещё, помню, одного из тех ребят, что Артёмку в клубе били, в тот же день нашли задушенного - тоже, видать, он постарался. А сам Тёмка исчез из села, говорю, и в каких ебенях теперь обретается, даже не знаю. Ну а Наташка, подружка его,как отца схоронили, тоже с матерью от нас куда-то подались.

  Вот такая история была у нас...э, ты куда собрался, лица нет! Говорю, переночуешь у меня давай. А-а, на улку решил - давай-ка я с тобой, а то бывает, озоруют ребята по вечерам, побить могут, если не местный. Заодно покажу, где тот дом, ну, где твой тёзка жил.

  ... Ух, вечер какой тёплый!. И природы у нас пока живые в селе, шибко не испохабили, как у вас в городе-то - чуешь, какой воздух духмяный... откуда-то свежим деревом доносит, чуешь? Ну, это лесопилка неподалёку, лесопилка стоит в яме, окружённая...

  Вон, видишь развалюху? Вот тут всё и случилось - после того там никто и не селился, как Любку схоронили - я бы тоже не стал, по честному. Дом-то прогнил, и никто его не трогает, боятся, хотя времени прошло . Одна липа вон стоит, никто не хочет спилить. Чего лыбишься-то? Стой, я вот теперь тебя узнаю кажется... Тёмка, ты что ли... а вот липа ваша... ох, да ты как столько лет спустя вернулся... я ж вижу, лицо вроде как знакомое!

  Эй, чего творить-то удумал, куртку расстёгиваешь... а рубаха сама рвётся... права Антонина тогда оказалась, что ли... ой не могу, сердце!.

  * * *

  ...- Поднимайте старого, ребят, давай-давай... пьяный видать, ну-ка... бля, да он не дышит!. Мишаня, до участкового беги скорее да до медички - буди их, пускай сюда идут, к Буратинову дому.

  - Главное, возле дома этого поганого и помер, где Буратин, Деревянный-то жил, говорят. Батя мне ещё малому рассказывал, как он с ним в школе учился и бил часто - а потом этот Буратин вроде убил кого-то.

  - Гля, ребзя, на липу... фонарь у кого - посвети-ка...

  - А я утром тут проходил - никакого на ней нароста не было, а щас смотри, какой здоровый, как человек стоит...

   - Спилить её к хренам, давно уж говорили, да и халупу снести - людям строиться надо!