Страница 56 из 96
– Я видел его падение своими глазами, – потускневшим голосом произнес Таксин.
Адинук немедленно извлек из своего заплечного мешка перо, чернильницу и свиток, чтобы закрепить на пергаменте столь удивительный рассказ. Становилось похоже, что старый пуут сейчас пустится в воспоминания об очень отдаленных событиях. Гарб поймал себя на том, что поддакивает словам демона.
– В те далекие времена наши боги еще были богами, а мой народ не был созданиями, внушавшими других расам ужас внешним видом, – с грустью произнес старик и добавил с хриплым смешком, – разве только воинственностью.
Никто не решился прервать наступившую паузу, во время которой имп собирался с мыслями.
– Да, были боги в наше время, – ухмыльнулся своим воспоминаниям Таксин через некоторое время.
Адинук старательно скрипел пером, записывая все слова рассказчика, но неожиданно для себя вывел рифмованное продолжение «могучее, лихое племя» и так увлекся рифмоплетством, что забыл о демоне напрочь.
Тем временем старик продолжил, и остальные компаньоны нити повествования не теряли.
– С частью истории про низвержение в Бездну вы, вероятно, знакомы, – утвердительно произнес Таксин. – Все же знают, как злобные отвратительные демоны напали на добреньких милых смертных, потому что не хотели, чтобы добренькие перестали воевать. Мало кто знает и помнит, почему это произошло. А я вам расскажу. Это все трюки Минору. Его любимый фокус – поменять добро и зло, да еще хаос и порядок местами. Раньше даже какая-то пословица была про это. Эх, не та память стала. Вот книги помню, а это не помню.
Аггрх не мог сказать, что страдал отсутствием интереса, но грозивший затянуться надолго рассказ и мрачная атмосфера подземелья навевали на орка дремоту. Он особо и не старался сдерживать зевки, чем нервировал Антонио. Человеку тоже хотелось спать, но важность момента вынуждала делать над собой усилие.
– Ладно, – не стал вдаваться в подробности пуутского фольклора имп. – Если коротко, то этот гад стравил всех нас со всеми вами. А потом, когда нас затолкали в Рахэн-ди, как последних злодеев, пришел издеваться. Тут-то ему рога и обломали.
– Хиенна говорила, что он считается прародителем пуутов, – осмелился прервать рассказчика Гарб, пока имп переводил дыхание.
– Принцесска, – презрительно выдавил из себя Таксин. – Начитаются книжек и думают, что все на свете знают. Да в этих томах больше половины такого вымысла, что нарочно не придумаешь! Нет, если он кого и прародил, то расу-другую на Лумее, хотя никто не знает, как он туда пробрался. С некоторыми пуутами еще до низвержения были у него какие-то шашни, но далеко дело не зашло. Его гнусное нутро сразу вылезло наружу, и он начал всех перекраивать шутки ради. Ему хиханьки да хаханьки, а у нас постоянные беды от его козней были.
– А что можете сказать о пророчестве про него? – спросил Антонио.
– «История падений богов и небожителей», том пятнадцатый, глава одиннадцатая, третий абзац сверху, – без запинки доложил смотритель. – Автор пророчества неизвестен, поэтому веры ему особой нет.
Гоблин нахмурился. Неужели ненадежный источник – все, что у них есть?
– Значит, мы пришли к тому, с чего начали? – расстроился Гарб. – Мы почти ничего не знаем.
– Это нормальное для вас смертных состояние, – скрипуче хихикнул пуут. – Минору остановит рука смертного, как же! Боги его не остановили, а рука смертного остановит.
– Пока смертный не остановит его руку, – машинально поправил Гарб.
– Да нет же! – обиделся Таксин. – Я всегда цитирую верно.
– Так Хиенна говорила, – возразил Аггрх, зевая во весь рот. – И тоже нас поправляла.
Имп хотел было возмутиться, а потом хлопнул себя по лбу.
– Вот я старый дурень. Точно ведь, принцесса в своих покоях хранила контрабандные книги, которых не сыскать в этом хранилище. Я их, значит, не читал и содержимого не знаю.
– Без нее нам туда сейчас не попасть, – вздохнул Антонио, с теплотой вспоминая чувство безопасности, за последнее время испытанное только в покоях Хиенны.
С тех пор как Меридиана едва не выпила все его жизненные силы, он стал чересчур беспокойным и отчаянно цеплялся за любую возможность вернуть душевное равновесие.
– А зачем? – искренне удивился Таксин. – Все, что вам нужно, вы уже знаете. Раз есть вторая версия пророчества, значит, схожие видения были у двух разных прорицателей. Это почти гарантирует, что пророчество сбудется.
– Уже сбылось, – сухо указал на неправоту импа гоблин. – Разве что пока не полностью.
Пуут зажмурился и поцокал языком.
– Я точно старый дурень, и правда ведь! – сокрушенно сказал он. – Давайте лучше вернемся к рогам, по которым кое-кто получил. Итак, Минору спустился в Бездну, чтобы поглумиться над нами. Рахэн-ди тогда еще состоял всего из одного или двух слоев. Появлялся гад этот в разных местах нового мира, весь такой неуловимый и недосягаемый, издевался над всеми, кто был поблизости, разжигая еще большую злость в груди пуутов. Подталкивал нас к войне хотя бы с марами, а лучше вообще со всеми. Как, позвольте спросить, если единственное место, куда мы могли попасть напрямую – это первый круг Эльжахима?
– Сдается мне, он своего-таки добился, – пробормотал Бурбалка.
– А? Что? – встрепенулся Таксин. – Значит, не повезло ему однажды – чистая случайность. Перемещался-то он в пространстве хаотично, и угодил аккурат в конюшни самого Иблиса. У единорогов как раз брачный сезон в то время наступил. Ох и крепко его тогда жеребцы лягали! Я сам видел. Он, конечно, тоже многих задавил, силен ведь был безмерно. Мы совсем оторопели и не лезли туда. Потом он взял и просто – пуф! – лопнул, когда его вожак рогом-то пощекотал. Вот такие дела.
Гарб запустил пальцы в шевелюру, напряженно работая головой.
– Погодите, погодите, – гоблин массировал свои оттопыренные уши и шею, пытаясь выдавить из них все время ускользавшую мысль. – А почему он не смог от единорогов сбежать, как от всех остальных?
– Кто его знает, – вспорхнул с насиженного места смотритель. – У Кхинь кхунов вся сила в хвосте была, у единорогов, само собой в рогах. Волшебные они у них. Может, множество таких рогов в одном месте... Будете его ловить, договаривайтесь с лошадками, раз уж Кхинь кхунов всех перебили. И вот еще что: он хоть и хаотичен по своей природе, но все-таки слишком предсказуемый.
– Спасибо вам, уважаемый! – поклонился Антонио.
– И я благодарю, – очнулся от творческого приступа Адинук. – Хоть и не помню, за что.
– Не за что! Совсем-совсем не за что! Зовите, если захотите почитать или поболтать... – пропищал имп, возвращаясь в привычный образ неутомимого шутника и болтуна, с привычным верещанием уносясь в глубины библиотеки.
Не решившись задерживаться в полном ловушек месте, компаньоны спешно покинули негостеприимную обитель знаний.
***
– Что думаете, друзья? – спросил орк по пути назад.
– Мне кажется, нужно сначала найти Михеля и Хиенну. – заметил Гарб. – С ними у нас будет больше шансов.
– Хиенна умела договариваться с единорогами, – вспомнил Адинук. – Они ее слушались и точно не любят минотавров, как селедка не любит молоко.
– А ты что скажешь? – обернулся зеленокожий к Бурбалке, но того рядом не оказалось. – Га-а-арб! – не своим голосом заорал орк, предчувствуя недоброе. – Найди его срочно! Если этот потомок самки ворга отправился один к королеве, я не знаю, что я с ним сделаю!
– Э-э-э, я попробую, – ответил гоблин, недоумевая по поводу последней части высказывания зеленокожего.
Шаман не был уверен, что поисковое заклинание сработает, но все равно попытался. Уроки Антонио и несколько усердных тренировок все же помогли. Малюсенький светящийся лунным светом клубочек упал на пол и стремительно покатился обратно в подземелья, оставляя за собой полоску медленно исчезающего свечения.
– За ним, – махнул лапой гоблин, и трое оставшихся компаньонов рванули следом.
Клубок долго петлял по коридорам, пока друзьям не стало ясно, что приближаются те самые ворота, ведущие в святая святых замка. Аггрх, памятуя про стража, затормозил первым и жестом призвал сделать то же остальных. Крадучись, компаньоны вышли из-за угла.