Страница 7 из 9
Но и тогда «Карлтон» не оставили в покое: приблизительно после двенадцати часов хода на буксире у крошечного траулера возбужденные американцы – чья естественная жажда кофе осталась, к сожалению, неудовлетворенной из-за того, что в питьевую воду попала грязь из пробитого масляного трубопровода, – увидели второй самолет, шедший в атаку на судно. Траулер открыл огонь по немецкому самолету, «Карлтон» тоже выпустил восемнадцать снарядов из своей 4-дюймовой пушки. Бомбардировщик спикировал слишком поспешно, и его бомбы не долетели. Самолет пролетел над ними, поливая судно из пулеметов. Американцы потом говорили, что им удалось попасть в самолет.
Как обычно, Эйкинс был на вахте, когда возникла новая угроза: «Третий помощник, Фрэнкс, давал нам наставления, что делать, если нас снова побеспокоят, когда кто-то сообщил о кораблях прямо по корме. Американцы, конечно, засуетились и разглядели целый германский флот, идущий на нас. Скоро с одного из кораблей направили в нашу сторону самолет, и моряки с облегчением разглядели на нем британские опознавательные знаки. Кораблями оказались авианосец «Викториес» в охранении трех эсминцев. Они просигналили: «Поздравления с удачным спасением».
Американское грузовое судно дохромало до Исландии 30 мая, и моряки толпой сошли на берег «в предвкушении хорошей выпивки», но самым крепким напитком, который они смогли достать в Исландии, был кофе. Эйкинс выразил некоторую неудовлетворенность по поводу почти неприличной спешки, с которой судно латали и чистили для следующего конвоя: «Я думаю, они считали, что если мы простоим там подольше, то потонем прямо в гавани». Но настроение поправилось, американские моряки устроились на месте, чтобы долго ждать следующего конвоя, PQ-17.
В то время как «Карлтон» находился на пути к Исландии, начались главные воздушные атаки на PQ-16, и продолжались они почти без пауз до 30 мая; немцы совершили двести сорок пять самолетовылетов своих бомбардировщиков и торпедоносцев против конвоя, потопив еще пять судов и повредив три. Немцы считали, что потопили девять судов, то есть добились успеха, который подсказал им, что атаки на конвои с одновременным применением «на втором этаже» обычных бомбардировщиков, а под ними – бомбардировщиков-торпедоносцев повергнут охранение союзнических конвоев в максимальную растерянность.
Ко времени, когда PQ-17 в конечном счете отправился в путь, в конце июня, немецкие ВВС собрали силы в мощный атакующий кулак близ мыса Нордкап под общим командованием командира 5-го соединения ВВС генерал-полковника Штумпффа. Эта воздушная армада включала в себя сто три двухмоторных бомбардировщика «Юнкерс-88», пятнадцать торпедоносцев-гидросамолетов «Хейнкель-115», тридцать пикирующих бомбардировщиков «Юнкерс-87» и семьдесят четыре разведывательных самолета, включая четырехмоторные «Фокке-Вульф-200» («Кондор»), «Юнкерс-88» и «Блом унд Фосс-138»; все сорок два бомбардировщика-торпедоносца «Хейнкель-111» из 26-й авиаэскадры также были сосредоточены в Бардуфоссе. Завершена была и подготовка всех экипажей. Таким образом, в распоряжении Штумпффа было двести шестьдесят четыре самолета, готовых к боевым действиям.
Не следует думать, будто организация германских ВВС в Норвегии была подчинена лишь наступательным целям. Была там и авиационная часть, занятая исключительно важными разведывательными делами. Одна рота 5-го полка связи ВВС была размещена в Киркенесе с главнейшей обязанностью слежения и перехвата радиосообщений противника, будь то западные союзники или русские; особенно важным был перехват радиосигналов самолетов. Германская дешифровальная служба достигла к тому времени пика эффективности, и мы знаем теперь из германской военно-морской документации того времени, что радиосигналы адмиралтейства регулярно перехватывались и расшифровывались до определенных пределов. Служба в целом была настолько эффективна, что ее весьма беспокоило, как бы союзники не осознали, до какой степени прослушивалась их радиосвязь; отчеты из Киркенеса шли без ссылок на то, из каких источников они получены, чтобы не раскрывать методы работы.
Все немецкие тяжелые корабли были сосредоточены теперь в норвежских водах. Линкор «Тирпиц» стоял в Тронхейме вместе с тяжелым крейсером «Адмирал Хиппер» и 5-й и 6-й флотилиями эсминцев, а значительно более медленные карманные линкоры «Лютцов» и «Адмирал Шеер» вместе с 8-й флотилией эсминцев и лидером эсминцев стояли значительно севернее – в Нарвике. Такое размещение надводных сил диктовалось поставленными перед ними задачами. Корабли, базировавшиеся в Тронхейме, должны были составить «1-ю боевую группу» – ее нельзя было бы назвать «эскадрой», потому что это соединение было более гибким, – под тактическим командованием адмирала Шнивинда, под флагом которого ходил «Тирпиц», в то время как корабли, базировавшиеся в Нарвике, входили во «2-ю боевую группу» под командованием вице-адмирала Кумметца, флагмана крейсеров. (Шнивинд временно заменял вице-адмирала Цилиакса как флагмана линкоров на время болезни последнего.)
Поначалу в военно-морской группе «Север», которой в оперативном плане подчинялся Шнивинд, с сомнением отнеслись к идее участия их тяжелых кораблей в атаке на PQ-17. В конце мая там отмечали, что к следующему месяцу граница льда отступит достаточно далеко на север и авиации будет довольно трудно с гарантией обнаружить тяжелые корабли противника, без определенных гарантий германский военно-морской флот не считал возможным делать какие-либо вылазки. Однако, чтобы сохранить некоторый элемент внезапности, адмирал Карльс, командующий группой, рекомендовал, чтобы тронхеймская группировка отложила свой бросок на север до того, как следующий конвой, PQ-17, будет обнаружен, и тогда она выйдет в море вместе с карманными линкорами, в то время как подводные лодки будут держаться за конвоем.
Адмирал Шнивинд был подчеркнуто настроен в пользу крупномасштабной операции, и, когда главнокомандующий гросс-адмирал Редер 30 мая посетил Тронхейм, Шнивинд воспользовался возможностью доложить ему о своей собственной оценке военно-морской ситуации в Арктике на пятнадцати страницах. Он заявлял, что не склонен принимать за чистую монету частые предупреждения разведки о надвигающейся высадке союзников в Норвегии; с другой стороны, он считал, что союзники будут делать все, что в их силах, чтобы помочь русским теперь, когда на Восточном фронте развернулось германское весеннее наступление. Шнивинд предлагал молниеносную демонстрацию германского военно-морского превосходства: нападение на следующий русский конвой. Идеальным временем, по его словам, будет июнь, поскольку двадцать четыре часа светового дня позволят вести непрерывную разведку с воздуха и поскольку его флот получил подкрепление и эсминцами, и торпедными катерами. Прежде всего, группа «Север» подготовила к июньской операции около 15 500 тонн топлива, что является значительным улучшением положения по сравнению с маем. Короче говоря, адмирал Шнивинд рекомендовал «одновременное нападение всеми военно-морскими соединениями в северных водах, включая корабли «Тирпиц» и «Хиппер»»; он считал, что полное уничтожение конвоя PQ будет иметь огромные последствия для хода войны на море.
Военно-морской штаб в принципе поддерживал это предложение, и 1 июня вице-адмирала Кранке, постоянного представителя Редера в штаб-квартире фюрера, попросили сообщить Гитлеру, что разрабатывается план, который позволит «Тирпицу» выйти в море. Июнь, конечно, казался наиболее благоприятным месяцем для такой операции: период весенних штормов будет позади, и более спокойное море позволит эсминцам в полной мере использовать свою высокую скорость. Туман в июне бывает гораздо реже: в среднем только девять дней против девятнадцати в июле. К тому же граница льдов будет простираться еще достаточно далеко к югу, так что любому конвою придется идти в 220–240 милях[7] от германских военно-морских и военно-воздушных баз в Северной Норвегии. Если германский флот будет стоять глубоко в самых северных фьордах, он сможет подойти к конвою в течение восьми часов после подъема якорей и уйти до того, как подоспеет дальнее охранение союзников и вступит в бой. Последний опыт показывал, что до этого союзники будут держать эти силы к западу от острова Ян-Майен, чтобы иметь возможность присматривать и за тем, чтобы какой-нибудь карманный линкор не прорвался в Атлантический океан.
7
Все мили в этой книге – морские. В России и большинстве стран применяется морская миля, равная, согласно решению Международной гидрографической конференции (1992) 1,852 км – средней длине 1' дуги меридиана; в Великобритании 1 морская миля – 1,853184 км.