Страница 2 из 9
Я также в глубоком долгу перед своим отцом, покойным Джоном Ирвингом, капитаном 2-го ранга в отставке, который внес ценный вклад в рукопись на всех этапах моей работы над ней, но умер за несколько месяцев до того, как книга смогла увидеть свет.
Глава 1
«Постоянный жернов на шее»
1942
Эти арктические конвои становятся постоянным жерновом у нас на шее…
Летом 1942 года германская военная машина находилась в состоянии полной готовности и была целиком укомплектована. Волны бронетехники и солдат в обмундировании серого цвета катились на восток по Советскому Союзу и проникли глубоко в Египет, расширив территории, находившиеся под германским правлением, до самых крупных размеров, которые когда-либо были у немцев. Все, кроме островка британских бронетанковых войск в ближневосточной пустыне, было сокрушено ими. Пал тридцатитысячный Тобрук, и британская 8-я армия отступала. Началась эвакуация крупного порта Александрии. К началу июля 1942 года Каир был в панике, и британское посольство и военные штабы уничтожали документацию, а городской вокзал был до отказа забит толпами беженцев.
В начале четвертой недели июня немцы развернули крупное летнее наступление в Советском Союзе, прорвав линии обороны русских и начав стремительное продвижение к Волге и Кавказу. Именно в это время один из консервативных членов британского парламента внес резолюцию о том, что палата общин потеряла доверие к методам ведения войны Уинстоном Черчиллем. Во время дебатов 1 июля Арчибальд Саутби, консервативный член парламента от Эпсона, выступил с протестом против продолжающегося уничтожения союзнических судов, которые следуют в составе конвоев на север России: «Следует признать, что на торговом флоте союзников держится наша надежда на победу и надежда на спасение всех тех, кто порабощен осью зла. Мир никогда не сумеет оплатить свой долг офицерам и рядовым морякам торгового флота. И если из-за глупой стратегии мы терпим неудачу за неудачей, которые не только приближают нас к военному поражению, но растрачивают нашу морскую мощь, на которой базируются все наши военные усилия, мы тем самым делаем невозможным выполнение задачи сохранения тех грузовых судов, от которых мы все зависим».
Три дня спустя британское адмиралтейство приняло определенное решение и направило приказы союзническому конвою, направлявшемуся в Россию, которые привели к потере двух третей его судов. Очевидно, что этот конвой, PQ-17, никогда не вышел бы в море, не будь на то личного распоряжения премьер-министра. Но то, что трагедия приняла такой масштаб, объяснялось отнюдь не только «безрассудной стратегией».
«Русский конвой, – заявлял контр-адмирал Гамильтон, – есть и всегда был нездоровой военной операцией». Первый вышел из Великобритании в Россию в августе 1941 года, через два месяца после того, как германские вооруженные силы вторглись в Советский Союз. К весне 1942 года только одно судно из 103 в составе конвоев было потеряно, всего же было 12 конвоев. Одно грузовое судно потопила германская подводная лодка в начале нового года – это было первое появление немецких подводных лодок в Арктике. Их присутствие принесло новую угрозу крейсерам сопровождения, для которых было небезопасным ходить со скоростью 8 узлов[1] – средней скоростью конвоев. Крейсерам впоследствии было приказано оставлять конвои в зоне между 14° и 26° в.д. – зоне наиболее вероятного действия подводных лодок, – проходить эту зону на повышенной скорости и встречать конвои на выходе из нее. В то время считалось, что вряд ли немцы будут рисковать своими надводными силами в водах, кишащих их подводными лодками, и поэтому в этой зоне можно временно обойтись без крейсеров.
Следующий конвой, PQ-8[2], был также атакован подводными лодками – северо-восточнее Кольского залива, у входа в порт Мурманск, а 18 января был потоплен один из двух эсминцев охранения – «Матабеле» – почти со всей командой. Ближе к весне британские власти стали особенно озабочены участившимися нападениями на конвои: ледяной барьер в начале весны еще не успевал отодвинуться к северу, чтобы позволить им держаться подальше от Норвегии с ее германскими авиабазами; хорошая погода и короткое время темноты также давали противнику огромные преимущества.
Обеспечение безопасного прохождения этих конвоев стало основной задачей адмирала Джона Тови, командующего британским флотом метрополии. Он заявлял адмиралтейству, что атаки на конвои могут по своим масштабам превзойти все эскортные возможности флота метрополии. Он предлагал добиваться от русских патрулирования в водах Кольского залива, чтобы сделать их свободными для германских подводных лодок; русские должны, по его предложению, также предоставить свои истребители для охранения конвоев, поскольку для британских крейсеров было бы безрассудством проводить конвои через опасные зоны действия подводных лодок только ради обеспечения дополнительной противовоздушной обороны конвоев. В течение некоторого времени его призывы оставались без внимания.
Для Германии триумфальному лету 1942 года предшествовали разочарования зимней кампании в России, горькие месяцы, когда немцы были остановлены у самых ворот Москвы, а их войска в Северной Африке также перешли к обороне. Это была зима, которая вновь принесла им давление на их выдвинутый фланг в Арктике, где новый комбатант – Соединенные Штаты – оккупировал Исландию. В рождественский день 1941 года германское Главное командование вооруженных сил (OKW) сослалось на информацию о том, что Соединенные Штаты и Великобритания планируют крупную операцию в районе Скандинавии, и отдало приказ изучить возможности воспрепятствовать попытке вторжения союзников в Норвегию. Выводы оказались не вдохновляющими.
По совпадению двумя днями позже Королевский военно-морской флот провел рейд на Лофотенские острова у северо-западного побережья Норвегии, и это предприятие, хотя и никак не связанное с планами вторжения союзников, весьма обострило опасения немцев: взгляды высшего германского военного руководства обратились на Северный театр военных действий, и упрямая вера самого фюрера в надвигающуюся опасность высадки союзников на этих берегах снова стала определяющим моментом в ближайших стратегических планах Германии. С целью нейтрализации этой угрозы выдвинутому северному флангу Гитлер дал указание усилить береговую оборону в Норвегии и сосредоточить основную мощь военно-морских сил Германии в норвежских водах. В связи с поставленными задачами усиливалась и противовоздушная оборона Норвегии. Для отражения нависшей угрозы Гитлер делал ставку и на торпедоносную авиацию.
«Германский флот должен использовать все свои силы для обороны Норвегии (как сообщалось, такое решение фюрер принял 29 декабря 1941 года). В этих целях было бы целесообразным перебросить туда все линкоры. Например, можно было бы использовать для нападения на конвои».
Командующий германским флотом и начальник штаба ВМФ гросс-адмирал Эрих Редер не согласился с тем, что эти корабли подходят для столь активной роли. Несмотря на его возражения, в середине января 1942 года новый линейный корабль «Тирпиц» оказался переведенным в Тронхейм. Этот ход германский военно-морской штаб планировал на самом деле с ноября, и прежде всего для того, чтобы эффективно сковать британские тяжелые военно-морские соединения. Линкор бросил якорь в Тронхейме 16 января 1942 года. Этот корабль, которым командовал капитан 1-го ранга Карл Топп (Чарли), был самым грозным из действующих военных кораблей. Начальник разведки британского адмиралтейства, весьма озабоченный проблемами, связанными с германскими надводными кораблями, позже заявлял, что «Тирпиц» и «Бисмарк» были, по его мнению, двумя самыми совершенными линкорами из когда-либо построенных. При водоизмещении 42 000 тонн и восьми 15-дюймовых орудиях главного калибра «Тирпиц» мог противостоять любому кораблю союзников. Стратегический эффект перехода линкора к берегам Норвегии был велик. Черчилль в то время считал, что ситуация на море во всем мире коренным образом изменится, если удастся уничтожить этот линкор. В частности, это позволило бы союзникам восстановить военно-морское превосходство в Тихом океане.
1
Узел – единица скорости, равная 1,87 км в час. (Примеч. ред.)
2
На должности начальника оперативного отдела адмиралтейства, который с самого начала занимался планированием конвоев на север России, был капитан 2-го ранга П. К. Эдвардс, и вскоре конвои в восточном направлении получили по его инициалам расхожее название PQ, а с востока на запад соответственно QP. (Здесь и далее примеч. авт., если не оговорено особо.)