Пленница бунтаря

– Времена смутные, в столице власть делят, на Сибирику пока махнули рукой. Каждый выживает как может.

– А у вас здесь какие цели? – поинтересовалась я.

– Демиду поручили разобраться с Мироном, подмять его под себя, чтобы согласился сотрудничать.

– Мирон – местный атаман?

Петр на полном серьезе мотнул вихрастой головой.

– Он все опасные места знает, с тварьем договариваться умеет. А тварья здесь навалом.

– Метеориты повлияли?

– Да, после космической атаки возникла аномальная зона.

– Зомби бродят по лесам? – упавшим голосом спросила я, протирая полотенцем крышку от кастрюли. Кое-как смогла отчистить от копоти.

– Не-е, этих за границей навалом… Наши пока лежат.

– Накаркали! – резюмировала я, припомнив известные иностранные фильмы на тему апокалипсиса.

Грязную воду я пошла выливать мимо сарая, где находился пленник. Возвращаясь от ямы с отходами, ненадолго замерла у запертых дверей. Интересно, его покормили? Как хоть он выглядит – оборотень сибирский… Шерстью оброс и с клыками наружу?

Хотела позже спросить у Петра, но за стеной сарая послышался шорох и молодой срывающийся голос насмешливо произнес:

– Чего застыла, сучка Демидовская? Иди, куда шла.

Я поставила ведро на землю и сделала шаг по направлению к двери.

– Это вы мне? Ошибка вышла, я не сучка. А кто вы такой еще надо разобраться.

– Я тут родился и вырос, чтоб ты знала, – отвечал тот же сипловатый голос.

– Гм… я тоже. Только, если верить Демиду, вам в матери гожусь. Оскорблять меня не надо.

Я помолчала немного и тихо спросила:

– Вас кормят?

– Меня бьют. И до утра вряд ли доживу, – тоскливо протянул человек или кто-то ему подобный за дощатой стеной.

Мне стало не по себе от безнадежности этой короткой фразы. Я оглянулась, не ищет ли меня Петр, но возле столовой не было заметно его высокой худощавой фигуры. Коснувшись ладонями двери, я сказала так уверенно, как смогла в нестандартной ситуации:

– Помогите Демиду найти Мирона, и с вами по-другому будут обращаться.

За досками раздалось злобное ворчание и глухие удары о дерево чем-то тяжелым.

– Демид – насильник и убийца. Мирон его предупреждал, чтобы к нам не совался. Скоро ответит за все.

У меня в глазах потемнело, дыхание перехватило.

– Почему насильник?

– Он сестру Антипа испортил и своей своре отдал на потеху.

Услышав жуткое обвинение, я дернулась от сарая, едва не споткнувшись о пустое ведро. Все чудовищные подозрения и страхи мгновенно ожили. Добежав до нашего домика, я немного успокоилась и стала рассуждать. Можно ли верить существу, которое даже не видела в глаза?

Оборотень и не такие сказки насочиняет, лишь бы внести раздор в наши ряды. Я же за Демида, наверно. Я на его стороне. Он ведет правильную борьбу, не намерен Сибирь отдавать в лапы каким-то мутантам. Но сомнения донимали пока не осмелилась с Петром на эту скользкую тему поговорить.

– Правда, что вы тут местных девушек обижаете?

– Интересно, кто тебе натрепал?

– Птичка на хвосте принесла…

– Пусть птичка меньше чирикает, не то хвостик потеряет, – хохотнул Петя-Патрик.

Я решила слукавить, притворившись лютой ревнивицей.

– Ну, скажи честно, Демид с кем-то до меня тут шашни крутил? Он молодой, здоровый, я бы поняла, но мне надо знать, как он с женщинами обращается. А сестра Антипа – это кто?

Петр морщился – вспоминал, а потом выдал, что зимой Чахлый поймал в лесу боевую девицу, которая что-то разведывала возле лагеря. Ее стали допрашивать, а она призналась, что соскучилась по мужскому вниманию и сама стала прыгать на Демида. Новая версия резко противоречила навету оборотня, и я совсем растерялась. Кто говорит правду? Петр тоже мог выгораживать командира.

Спрашивать Демида вечером я не решилась, все равно он скажет то, что сочтет нужным, лишь бы меня не волновать. А значит, я ему дорога. Хотя бы как жительница «параллельки» или не очень далекого прошлого.

Тем более, Демид занят, собирается на ночную вылазку с дружками, в лагере останемся впятером: меланхоличный медик Егор, шустрый Петя-Патрик, лысый повар Аршат характерной азиатской внешности, я и еще один хмурый широкоплечий парень, имени которого не знаю.

Заметив мой тоскливый взгляд, Демид сунул мне в руку пакетик леденцов и горячо поцеловал в губы на глазах у всех.

– На рассвете вернемся. В домике запрись и будь умницей.

– Ты на заброшенную ферму идешь?

Похоже, я угадала, на лице у Демида мелькнуло что-то вроде умиления и снисходительной нежности, а меня накрыло дурное предчувствие. Когда осталась одна, вовсе запаниковала, представив, как переживают родители и беременная сестра. Утерев слезы и распухший нос я побрела по лагерю, чтобы немного отвлечься.

Пока совсем не стемнело Егор с поваром копошились в кладовке, спорили насчет запасов, хватит ли консервов до следующего «сброса», а Петя-Патрик, посвистывая, протирал на кухонном столе детали от автомата. Хмурый парень, с которым меня еще не знакомили, зашел в сарай к оборотню и провел там около получаса, а когда вышел, я предложила дать пленнику воды.

– Хочешь на него посмотреть? – ухмыльнулся громила.

Вместо ответа я просто кивнула, прижав к груди металлическую кружку. Парень оглядел меня с ног до головы и остался доволен.

– Давай только быстро, я потом снова ему пасть заткну.

Внутри строения пахло мочой и кровью, на голых досках в углу лежал голый избитый подросток с растрепанными волосами до плеч. Я сначала оторопела, а потом закричала на провожатого:

– Вы что творите? Он же человек.

– Ага! Встретишь ночью в лесу – обделаешься.

– Помогите его напоить.

Громила вырвал у меня из рук кружку и одним махом вылил на голову связанного пленника. И без церемоний вытолкал меня за дверь.

– Посмотрела? Крепче будешь спать. Марш в кроватку и носа не показывай на дворе.

Он сграбастал меня за плечи и жарко дохнул в лицо алкоголем, я вырвалась и побежала к столовке, покрутилась возле Петра и уныло побрела к домику. Электричество не работало, наверно, Демид нарочно приказал отключить. Наощупь закрыв засов, я кругами ходила по комнате и уговаривала себя держаться храбро, наконец, измучалась и рухнула на постель прямо в одежде.

Некоторое время я еще глазела на черные силуэты решеток в окнах, но усталость больше моральная, чем физическая скоро взяла свое. Не знаю, сколько я проспала, очнулась от кошмарного сна глухой ночью, во рту пересохло, я вскочила, чтобы поискать в коробке бутылку с водой. И тут в двери постучали. Осторожно так, вкрадчиво.

– Демид, ты вернулся? – спросила я, держась за холодную гладкую ручку.

– Даша, открой, это Петр. У нас неприятности, надо с тобой обсудить, – просипел знакомый голос.

– До утра не подождет?

Мне не хотелось ему открывать, честное слово. И тон его мне не понравился, Петя-Патрик обычно говорил громко и эмоционально, а тут сдавленный робкий шепот, будто его за глотку держат.

– Дашенька, открой, пожалуйста, я ранен. Мне плохо.

Забыв всякую осторожность, я мгновенно распахнула двери и полетела назад, чуть не свалившись на пол. В комнату ворвался мужчина, вспыхнул глазок маленького фонарика. Позади заскулил Петр, и я поняла, что на нас напали чужие. Что сейчас будет…

В мыслях у меня все перемешалось, я чувствовала на затылке жесткую большую ладонь, душа расставалась с телом от ужаса. Вдруг рядом отчетливо прозвучал голос, который я уже слышала раньше:

– Антип, не трогай ее, она же не при чем.

В ответ раздался яростный низкий рев:

– Ты сам сказал – девка Демида!

– Не трогай, пусть Мирон решает, – жалобно просил парень и я вспомнила. Оборотень в сарае! Немедленно пазлы сложились – за пленником пришли товарищи, перебили наших и сейчас очередь за мной и Петром.

Глаза мои немного привыкли к сумраку, и я сумела разглядеть на уровне своего лба голые ключицы и шею здоровенного мужика. Он прижал меня к стене и удерживал за волосы. В домик вошел еще один человек – тоже громила по телосложению, сразу обратился к бывшему пленнику.