Страница 57 из 146
— Кто это? — спросила Элли, указывая на девочку за решёткой.
— Дочь Холдгрейва — ответил Людоед, выходя вперёд. Он подробно рассказал о событиях в доме барона, а когда закончил, Русалка, весело улыбаясь, несколько раз хлопнула в ладоши.
— Ты не перестаёшь меня удивлять, Бранд, — сказала она, и Людоед расцвел от похвалы — Но что ты с ней сделал?
— Она цела, моя Госпожа — тут же начал оправдываться Людоед — Ни порезов, ни ударов, лишь пара царапин на голове. Из неё можно приготовить идеальное блюдо.
— И никто другой её не касался?
— Лишь подходили и смотрели — закивал Бранд — Я следил.
— Очевидно, этого было довольно — прошептала Русалка, заметив пустой взгляд пленницы. Она ещё раз оглядела Людоеда — его одежда была перемазана кровью и жиром, и от него ощутимо пованивало. Позади, у стены, Элли заметила следы кострища и обглоданные кости.
— Это… чтоб не отходить, я прям тут готовил — проговорил Людоед, проследив за взглядом Госпожи — Вот… осталось…
Не слушая ответ, Русалка подошла к клетке, рассматривая девочку. Та, заслышав шаги, вздрогнула и поползла к дальнему краю. Стало видно, что на голове у девочки вырван клок волос, а по лицу тянутся глубокие порезы.
— Что это такое? — гневно спросила Элли, указывая на раны — Пара царапин?!
— Это Колдуел! — заскулил Людоед, пока остальные слуги пятились в темноту — Он пытался добраться до неё, пока я спал.
Русалка повернулась к тому, на которого указал дрожащий палец — тощему высокому мужчине с длинными тонкими пальцами. Он весь сжался под её взглядом.
— Я не знал, Госпожа — захныкал тот, кого назвали Колдуелом — Девочка сидела там, а Бранд спал, вот я и решил… но я ничего не успел… Бранд проснулся! А как только он мне сказал…
— Довольно! — вскинула руку Русалка. Она подошла к решетке, и внимательно посмотрела на девочку, принимая решение.
— Они убили всех, — зашептал из темноты третий слуга, огромный, сутулый и заросший до плеч — И Сальдри, и Двупалого, и даже Селесту.
— Они и сами заплатили немалую цену, — проговорила Русалка, размышляя.
— А ещё они убили всех людей Талли, — продолжил тощий — И Вердена, и Эдди, и Лурье…
— Неважно, — покачал головой Элли — В той битве многие расстались с жизнью. Нам пора заканчивать!
Она подошла к решётке и коснулась прутьев рукою — те покраснели, потекли раскаленными каплями и опали на землю лужами исходящего паром металла. Русалка, ступая прямо в них, вошла внутрь.
Повсюду была грязь — Людоед убирал в клетке, окатывая ведром воды лишь саму узницу. Весь пол был измазан нечистотами, пленница уже начала покрываться воспалениями. Русалка наложила руки на голову Элирии, и замерла, закрыв глаза. Завороженные слуги смотрели, как раны на голове девочки стали затягиваться, как воспаления на коже исчезли, как из глаз постепенно уходило безумие. В какой-то момент разум вспыхнул в них, и тут же Элирия уронила голову на грудь, потеряв сознание. А Русалка, отойдя от неё, вытерла об одежду руки.
— Вы вылечили её, госпожа? — недоверчиво спросил громила.
— Я дала ей шанс — а остальное сделает время. Бранд, помой её. Найди ей одежду, или хотя бы покрывало. К вечеру она должна быть готова вернуться домой. Сделай всё аккуратно и бережно — она мне нужна в приличном состоянии. Будет сложно, но ты постарайся.
Людоед закивал головой, а Русалка ещё раз провела ладонью по лицу девочки, и, нахмурившись, с недоумением посмотрела на свою руку.
— Ох уж эта кровь — прошептала она, а затем улыбнулась — Но вышло забавно.
Глубоко под Церковью Света и Разума Эдмон Хаш оправлялся от ран, попутно пытаясь найти в себе мужество выйти наружу. В первые дни затворничества его брат уговаривал, настаивал, угрожал, но, в конце концов смирился, и теперь наносил лишь редкие визиты.
— Граф рвёт и мечет, — делился последними новостями Даниэль — Мы с трудом удерживаем его от расправы. Холдгрейв объявил награду за похитителя — тысячу золотых. Корнуел и Сент-Арон предлагают перевешать всех Сумрачных Герцогов, а принц и Велингвар — решительно против. Да, и ещё — наш барон произнёс блистательную речь, напомнив всему Совету, кто рекомендовал убийцу к Холдгрейвам, и не забыв указать на твоё прошлое.
— Неблагодарная тварь, — сжал кулаки Епископ — Я ведь совсем недавно ручался за него перед королём.
— Очевидно, Велингвар считает сделку закрытой, и открыл для тебя новый счёт. Ты знал, что того человека звали Людоед?
— Да.
— Напрасно ты не сказал мне об этом — нахмурился Даниэль Хаш — Это прозвище произвело очень сильное впечатление.
— На Совет?
— И короля.
— Вот и хорошо. Может, это разбудит в них решимость.
— Решимость?! — отпрянул удивлённый Архиепископ — Решимость на что? Бессмысленные расправы?
— Они не будут бессмысленными. Пусть убивают всех, кого подозревают — и убивают без сомнений. Ты не понимаешь, — лихорадочно заговорил Хаш — Мы едва прикончили эту тварь — а ведь мы хорошенько подготовились! Русалка же втрое, впятеро сильнее — и она может прийти за каждым из нас! Что толку бороться с Ересью, когда среди нас бродит сама Изнанка? А, ты не веришь мне! — вскричал Эдмон, — Ты, столько лет твердивший о борьбе Света и Изнанки, теперь упорно отказываешься в неё верить! Потому что в твоём мире эта борьба неспешная, вековая, и ведётся не мечами и ружьями, а словами, верно? Так вот что я тебе скажу, брат — пока вы там, в тепле и спокойствии, чертите планы и строите теории, здесь, кто-то порешительнее вас, берёт в руки оружие и делает настоящее дело!
— Ты думаешь, наши планы ничего не стоят?
— Думаю, что для них уже вышло время. Поздно биться за умы! Нужно убивать. Слышишь, брат? Убивать!
Архиепископ с сожалением покачал головой и бросил взгляд на разложенное возле кровати оружие.
— Это битва слишком уж тебя впечатлила. Выздоравливай, Эдмон — Даниэль похлопал брата по руке и поднялся. Епископ раздражённо откинулся в постели, не отвечая на прощание.
«Глупцы, — думал Хаш, глядя в потолок — Дело нужно делать здесь и сейчас. Делать всё, что мы можем. Выгрызать у Изнанки кусок за куском. Наносить каждый удар, использовать любую возможность. Избавляться от всех, не считаясь с репутацией».
Его размышления прервала распахнувшаяся дверь
— Очень обидно слышать такие вещи, — произнёс звонкий голос, и Русалка показалась на пороге. У Хаша от страха перехватило дыхание. Он попытался позвать охрану, но ничего не вышло — лишь невнятный вздох вырвался у Епископа. Впрочем, солдаты, стоявшие на страже, сами вышли вслед за Русалкой. Семь мрачных фигур, закованных в доспехи разошлись по комнате и застыли в неподвижности.
— Ты, — вот и всё, что смог произнести Эдмон непослушными губами.
— Эх, Хаш, ничего-то от тебя и не скроешь, — улыбнулась Русалка — Это и вправду я. Поговорим?
Не дожидаясь ответа, девочка присела на край постели, заботливо подвинув одеяло Епископа. Тот, сдерживая дрожь, не отрывал от Элли взгляда.
— Прежде всего, расскажи мне о сражении в башне, и о том, как погиб Шторм. Расскажи мне всё, не таясь и не скрывая.
Глядя в яркие зелёные глаза, Хаш и подумать не смел о том, чтобы пробовать обмануть Русалку. «Так тому и быть» — с отчаянной решимостью сказал себе Епископ, и во всех подробностях пересказал события той ночи. Русалка безучастно слушала его, время от времени опуская глаза, словно бы обдумывая услышанное, но ни разу не перебив рассказчика. Наконец тот закончил, а девочка продолжала молчать, погруженная в свои мысли. Эдмон, чувствуя, что не выдержит напряжения, сам приступил к вопросам.
— Что же теперь с нами будет? Ты станешь мстить?
— Что? — удивилась Русалка, вырванная из своих грёз — Мстить вам? За то, что вы на меня напали? Свет Всемогущий, что же мне, каждый раз бить вас по рукам, едва вы начнете воплощать свои желания? Да никогда в жизни! Представился удобный случай — вы им и воспользовались. Возможно, вышло не так, как мы рассчитывали, но всё равно славное получилось представление.