Страница 124 из 146
— Мне кажется, отличная работа, — с улыбкой ответил он.
Аури машинально поднесла пальцы к переносице и повторила движение Кейсара. Несколько мгновений она удивленно осмотрела на Рейдела, прежде чем они оба радостно рассмеялись. Тут в комнату вошёл барон, приветствуя шевалье, и Аури отступила. После знакомства Кейсара и Элирии между бароном и шевалье завязалась оживленная беседа. Речь шла о войнах, о политике, о Церкви, ереси и управлении — в общем, о всём том, что не интересовало ни Аури, ни Элирию. Когда Айрин заметила, как сгустки тьмы начинают расползаться по комнате, она попрощалась и увела миледи, оставив собеседников и их бессмысленные разговоры.
А между тем, хотя Аури и не интересовалась политикой, та уже тянула к ней свои руки. Недалек был тот день, когда фигура, облаченная в «кровавый» доспех, явится к Роу и потребует её жизнь. И одним из тех, кто приближал этот день, был барон Сильдре.
Мириам, прогнав Аури, с тревогой ожидала встречи с Валентиной. Миледи нервничала, предчувствуя нелегкий разговор — навроде того, что произошёл у них месяц назад.
После «испытания» Мириам два дня собирала своё мужество, прежде чем снова встретилась с Валери. Теперь миледи смотрела на неё по-другому, хотя поведение Валентины не изменилось. Оставшись с ней наедине, Мириам же приступила к расспросам.
— Признай, — настаивала она, сидя рядом с Валери — Это же была магия?
— Что вы считаете магией, миледи? Что я уговорила человека поступить себе во благо?
— Ты заставила его убивать друзей! И остальных ты заставляешь себя слушаться. Я раньше не замечала — а теперь ясно это вижу.
— Послушайте, миледи — вздохнула Валери — Вы же дружите со мной?
— И что?
— Это какая-то магия? Считаете, я вас околдовала?
— Ну, в каком-то смысле… Но я не делаю ничего противоречивого.
— Кроме дружбы с простолюдинкой. И на это у вас есть разумные причины. Как и у того человека. Как и у остальных. Или, думаете, я могу говорить чушь, и люди послушаются?
— Почему сразу чушь? Но ты не будешь спорить, что твои доводы на людей действуют сильнее, чем у других?
— О, значит, мне нужно привести логичные доводы, чтобы меня послушали? Вот это действительно могучая магия! — насмешливо воскликнула Валери.
— Я скажу те же слова — и никому до них дела не будет!
— Конечно! Потому что как вы их говорите? Каким тоном? С каким видом? Что вы при этом чувствуете? Вам же всегда нужно победить, навязать свою волю, почувствовать свое превосходство. А надо — по-другому, — Валери протянула ладонь миледи, будто бы показывая что-то — Ведь каждый человек — он человек. У него внутри — Свет. Мысли. Чувства. Конечно, есть и те, кто насквозь пропитан Тьмой, но мы-то не с ними разговариваем.
Валентина вскочила с кушетки, на которой они сидели, и взволнованно заходила по комнате.
— Подумать только, разгадка, банальная разгадка лежит перед вами — а вы ищите магию и колдовство. Человечность? Искренность? Радушие? Неееет, тёмная магия! Неизведанное волшебство! Не иначе, как сама Изнанка!
— Тебя так задели мои слова?
— Я терпеть не могу, когда близкие мне люди не ценят моих усилий. Я не претендую на вечный успех, или абсолютную правоту, но уж что моё — то моё! У вас были власть и деньги, у вас у всех это было — но никто не устраивал представлений, подобных моему. Вы все могли в любое время встречаться с принцем — но никто так и не подружился с ним. Всё! — вскинула Валери руки — Я ни слова не скажу про ваши возможности. Но вы всё предписываете магии — потому что не пользуетесь своими возможностями. Толком их не знаете. А я — своё — знаю! И пользуюсь!
— И зачем же ты это делаешь?
— Потому я что я умею мечтать. И люблю жизнь.
— Мы все любим жизнь.
— Не свою. Вообще — жизнь! — возразила девочка — Во всем её разнообразии и великолепии. Во всей ей красоте. Я сделаю всё, чтобы она процветала — и мне ненавистна сама мысль остановить её течение.
Миледи с восхищением покачала головой.
— Как ты можешь думать об этом? О мечтах — после того, что произошло? А может, ничего и не было? Может, я всё придумала?
— Считайте как угодно, если вам так легче — пожала плечами Валери.
— Но как ты можешь быть так спокойна? Весела? Беззаботна? — не выдержала миледи — Почему тебя саму не беспокоит твоя власть? И твоя красота?
— Вас не беспокоит, что вы в любой момент можете пойти и взять сотню золотых? — не выдержала Валери.
— При чём тут деньги?
— При том, что многие столько никогда не увидят! И они бы в жизни не поверили, что можно иметь гору золота — и спокойно жить. Люди думают: «О, будь у меня сотня золотых, я бы всё спланировал. Я бы только и решал, куда её потратить. Я бы глаз с неё не спускал». И глядя на вас, миледи, они думают: «Как она, имея столько золота, не трясётся над ним?» Зачем, скажут они, ей её химия, её опыты и исследования? Наверняка она лишь притворяется, ведь я бы, имея её богатства, уж точно бы себя так не вёл. Зачем иметь увлечения и интересы, когда можно бесконечно развлекаться? Как вам такой вариант — вместо лаборатории ходить лишь к Сияющему Джиму?
— Не подходит.
— Тогда почему я должна так делать? Целыми днями сидеть у зеркала, рассматривать своё отражение и трогать лицо? «О, как же я красива! Какие правильные и плавные линии. Как нежна моя кожа. Как изящны мои идеальные губы! Какие чудесные у меня глаза. А эти шелковистые белоснежные волосы! И как красиво звучит мой голос — люди так охотно меня слушают». Нет, я — это я, вы — это вы, и глупо этому удивляться.
Так говорила Валери — и такие разговоры будоражили Мириам. Открывали в ней что-то новое. И сейчас Мириам страшилась, что всё может кончиться — и это после Эйгона!
«Надо было затаиться. Дать девчонке настоящую работу и услать отсюда подальше» — корила себе миледи.
Но Валери не торопилась с визитом. Зато его нанёс дядя Мириам.
В эти осенние дни многие богатые и знатные жители делали разумный выбор и меняли сторону. Так же поступили барон Сильдре, учёный и дворянин. Правда, в отличии от остальных, барон рассчитывал не просто сохранить, но и преумножить своё влияние. И первым шагом к этому был разговор с племянницей.
Миледи Сильдре работала в лаборатории, когда барон пришёл к ней. Остановившись у порога, барон залюбовался своей племянницей. Он и сам любил работать, но возраст, здоровье и лишний вес накладывали ограничения. А работа Мириам была искусством. В грубой защитной одежде, с тяжелым передником из металлических нитей, в маске из стекла, изготовленного в Свободных Землях, и волосами, убранными под шапочку, она умудрялась выглядеть легко и изящно. Вид портили лишь закатанные рукава и обнаженные руки, за что барон всегда нещадно гонял свою племянницу.
Сейчас девушка следила за температурой выводимого концентрата и одновременно разводила смесь в металлических формах. Барону узнавал эти действия — получение взрывного геля, способного сохранять свою структуру.
Собрав концентрат, Мириам разлила его по формам и, подхватывая каждую небольшими щипцами, поставила их в «ледник». После чего захлопнула крышку, сняла маску и вдохнула полной грудью. Тут же схватила перо и записала время. И лишь тогда заметила барона у входа.
— Доброе утро, дядя, — улыбнулась она и быстро спустила рукава — Давно вы тут?
— Достаточно, чтобы оценить твоё мастерство. Пробуешь что-то новое?
— Да. Загустители.
— Понимаю, — барон шагнул вперед и ещё раз окинул взглядом комнату — Серьёзное дело. Почему бы тебе не вернуться в лаборатории в шахтах?
— Пока мне достаточно и этой.
— К тому же там не будет твоей новой подруги, верно?
Барон заметил, как подобралась его племянница, и поспешил сменить тон.
— Не подумай, я не осуждаю вашу дружбу. Просто хочу поговорить о ней.
— О Валери?
— О Валери. Она умна?
— Да, — настороженно отвечала Мириам.
— Честолюбива?
— Необычайно!
— Любит золото?
— Меньше, чем другие — покачала головой Миледи — Порой своей бескорыстностью она ставит меня в тупик.