Страница 121 из 146
— Вы не хотели привлекать внимания?!
— Такого рода — нет.
— Но ведь если бы Холдгрейв стал вашим другом, то…
— Холдгрейв бы не стал моим другом. Скорее, Уоренгейт и Церковь обвинили бы меня в соучастии. В сговоре с Русалкой.
— Значит, правду говорить вы не собираетесь?
Барон задумался
— Знаешь… уже всё равно. Прошло полгода. И следы затерялись, и влияния у меня поубавилось. Так что если желаешь, можешь сходить к барону и рассказать ему, что произошло.
— Но… а вы сами…
— Я подтвержу твои слова.
— Но сообщить лично вы не хотите?
— Мне сейчас не до того.
Айрин только теперь заметила, как осунулось лицо барона,
— Простите, ваше сиятельство. Я совсем не подумала о вас. Все эти рассказы о вашем поражении… это правда?
Барон устало усмехнулся и махнул рукой.
— Ничего. Ещё одно падение в череде многих. Я справлюсь. Всегда справлялся. А ты — ступай завтра же к Холдгрейвам, и ни о чём не волнуйся.
С утра Айрин отправилась по указанному адресу. Там она обнаружила дом, напоминавший крепость. Высокие каменные стены надежно огораживали двор от улицы. Наверху поблескивали металлические штыри. Все окна на уровне первого этажа были заделаны, а остальные — забраны решётками. Солдатам, стоявшим у ворот, Айрин сообщила, что она по объявлению и показала листок, взятый у Тайрона. Пока один отправился докладывать, двое других бесцеремонно разглядывали Роу. Через несколько минут её впустили внутрь.
Шагая через двор под присмотром двоих солдат, Айрин не могла отделаться от чувства, что её ведут в тюрьму. Решетки были и здесь, на окнах, выходящих во внутренний двор. Несколько солдат внимательно наблюдали за происходящим. Всё было мрачным и тусклым, никакого движения и суматохи.
Первым, кто встретил её в доме — невысокий щуплый человек в темном строгом костюме. Без брони и оружия, он терялся на фоне стоявших вокруг солдат.
— Мне необходимо обыскать вас, — объявил он Айрин. Та, одетая в длинное плотное платье, вспыхнула от гнева, представив, как пройдёт обыск. Но тут по рукам встречающего разлилась аура, и он, едва касаясь, сделал несколько движений вдоль тела Роу.
— Ничего, — кивнул он сопровождавшим Аури солдатам, и те повели посетительницу наверх.
Барон Холдгрейв показался Айрин глубоким стариком. Он и впрямь изменился за последние полгода. Барон похудел, лицо прорезали глубокие морщины, волосы поредели, голос стал глуше. Ходил он, тяжело опираясь на трость, и силы быстро покидали его. Теперь он работал дома, лишь изредка посещая Ратушу или нанося визиты королю. Должность секретаря Совета с него сняли, сделав одним из помощников мэра.
Первым делом Аури передала письмо от барона Велингвара. Там говорилось, что слова Айрин правдивы, и что сам Велингвар готов подтвердить их в любой момент. Аури полагала, что подобное письмо немного стоит, пока его не проверят. Но идти лично Велингвар наотрез отказался.
— Говори, — велел барон, прочитав послание.
И тут Айрин поняла, что не знает, что сказать. Она много раз рассказывала сама себе про убийство, но как говорить об этом чужому человеку? С чего начать? С похищения? Освобождения? А может, с драки в трактире? Да, пожалуй, с неё.
Холдгрейв выслушал рассказ в молчании. Устремив взгляд в окно, он будто бы представлял себе всё, что ему говорили. И лишь когда Айрин закончила, он повернулся к ней.
— Значит, ты пришла за наградой?
— Нет, — качнула головой Аури — Я хочу увидеться с вашей дочерью.
— С Леей? — удивился барон. К нему тут же вернулась настороженность — Чего ради? Что тебе от неё нужно?
— Мне кажется, я могу ей помочь.
— Помочь? Так ты знаешь, что с ней?
— Я слышала слухи. И я помню своё состояние после плена. Как видите, я оправилась.
— И что тебе помогло?
— Знание.
— Что?
— Знание, ваша светлость. Знание о смерти и уверенность в безопасности.
— То есть ты полагаешь, что если Лея узнает о смерти этой твари, то выздоровеет? — хриплый голос барона налился злостью — Потому что тебе полегчало?
— Я думаю, это может сработать.
— Думаешь? Думаешь, ты подойдёшь к моей дочери, похвастаешь, как перерезала ему глотку…
— Я не так…
— … и она тут же выздоровеет? Да ты вообще не понимаешь… ты же не знаешь… Довольно!
Барон указал Айрин на дверь.
— Как только Велингвар подтвердит твои слова… и пусть их проверит Лекруа… да, тогда я выплачу тебе награду. А теперь ступай.
И тут терпение Айрин лопнуло.
— Нет, — решительно заявила она, уперев руки в стол и наклонившись к Холдгрейву — Никуда я не пойду, пока не повидаюсь с миледи.
— Что ты сказала?
— Да поймите вы, я лишь хочу ей помочь. И мне не нужна ваша наград — да она и не моя. Я не могу отказаться от золота — потому что оно принадлежит барону Велингвару — но я вам клянусь, что пришла сюда не за ним. Всё, чего я хочу — попытаться помочь вашей дочери.
Она смотрела прямо в глаза Холдгрейву, не отводя взгляд. И настороженный страж уступил место отчаявшемуся отцу. Отцу, который уже полгода нанимал врачей, сиделок, служителей, который перепробовал все известные способы и даже думал о запрещённых ритуалах. Отцу, который до сих пор не потерял надежды.
— Хорошо, — кинул барон — Ты увидишь её. Но только в моем присутствии, понятно? И не пытайтесь…
Айри кивнула, и барон, с трудом поднявшись с кресла, направился в комнату дочери. Он шагал медленно, опираясь на трость, то и дело стискивая зубы. И Аури, шагая следом, подумала о Валери. О том, как же преувеличена её вера во всемогущество магии.
Комната, в которой жила миледи Элирия, казалось самой обычной, разве что охрана перед дверьми сбивала с толку. Войдя вслед за бароном, Айрин остановилась на пороге, разглядывая миледи.
Это оказалась маленькая, хрупкая девочка с коротко обрезанными рыжими волосами. В одиночестве сидела она на постели, листая какую-то книгу. Увидев посетителей, она отложила книгу, и замерла в ожидании, не произнося ни слова.
— Довольна? — резко спросил барон.
Не отвечая, Аури продолжала вглядываться в миледи. Ей показалось странным, что от той не исходили цвета магии. Она шагнула к девочке, опасаясь, что та не примет её. Но маленькая миледи, застыв на месте, не выглядела испуганной. Скорее… потерянной?
Аури осторожно шагнула к ней и вздрогнула — по рукам миледи, по её плечам и груди заскользили темные невесомые линии. Словно бы из дыма, они не походили на привычную Айрин ауру — скорее, напоминали рассеянную Тьму, виденную у Русалки.
«А чего ты ждала?» — спросила себя Айрин и шагнула ближе. Девочка смотрела на неё не отрываясь, но не делала ни одного движения. Стараясь ступать спокойно и плавно, Айрин подошла к миледи, положила руки ей на плечи — и обняла девочку. Чёрная аура потекла по рукам самой Айрин. Мир тут же потерял цвета, стал тревожно-темным. Тени угрожающе надвинулись, и в них вырисовывались знакомые ужасные силуэты. Аури, чувствуя, как сердце начинает тревожно биться, а мысли — метаться. Ужас, отчаяние и тревога нахлынули на Аури. И она, на мгновение замерев, пришла в себя и улыбнулась им, как старому знакомому. Всё это она пережила, и всё — в прошлом. Аури сжала зубы и вызвала в голове знакомый кровавый образ истерзанного трупа.
— Я убила его, — прошептала Айрин, и девочка в её объятьях вздрогнула — Разрезала его грудь. Проткнула его сердце — и смотрела, как оно замирает.
Айрин опустила взгляд и посмотрела Элирии прямо в глаза.
— Тот человек, что похитил тебя — его звали Людоед. И я убила его. Хочешь услышать, как?
Элирия кивнула. Аури не знала, может ли миледи читать мысли так же, как передавать их, но постаралась со всей ясностью представить себе залитый кровью обгоревший труп. И начала свой рассказ.
Аури рассказала всё, как было. Закончив, она перешла к рассказу о своих буднях в Плесиле и лишь тогда обнаружила, что Лея уже крепко спала.
Барон Холдгрейв аккуратно забрал дочь из рук Аури и положил на кровать. После чего осторожно вышел из комнаты, поманив Роу за собой. Они шагали по коридору в молчании. Айрин оставалось лишь гадать, что задумал барон.