Инженер

По расчётам, я могу “заглянуть” в бункер с трёхметровыми стальными стенами. Или сорокасантиметровыми медными.

Я могу создавать конструкты больших мощностей, но с какого-то предела они становятся фаерболами, то есть перестают проходить сквозь материал, а начинают с ним тепловым способом взаимодействовать.

Ещё мы замерили минимальное отверстие, в которое может пролезть конструкт. Это около сантиметра. Сквозь сантиметровый диаметр конструкт проходит без затухания. Причём не имеет значения, какую энергию несёт конструкт, — через сантиметровое отверстие он пройдёт. Диаметр отверстия в полсантиметра эквивалентен примерно половине толщины материала. А значит, если в бункере будут шестиметровые стены и отверстие диаметром полсантиметра, то я тоже смогу в него заглянуть.

На все эксперименты мы потратили около двух недель, совмещая их с отдыхом на природе.

Интересный эксперимент получился по пути домой. В машину на одной из остановок залетела муха. Стёкла были закрыты (работал кондиционер). Я выпустил конструкт, задачей которого было схватить муху и выбросить на улицу. Так вот, он схватил её и пролетел с ней сквозь стекло. Муха осталась живой и невредимой. Следовательно, конструкты могут переносить некоторое количество вещества, в том числе живых существ. Причём и сквозь предметы.

Мы остановились где-то на трассе. Отошли в лесок и провели ещё серию экспериментов.

Конструкт может захватить максимум пять грамм проводника (от проводимости не зависит) и около двадцати грамм непроводника. Возможно, есть зависимость от плотности материала, но мы с ней пока не разобрались.

Захватывая материю, конструкт как бы вырезает этот материал из пространства.

Я могу конструктом захватить кусочек кирпича, яблока, воды. На такой захват почти не расходуется энергия. Но почему не может захватить больше — не понимаю.

Можно было не выжигать замки, когда я играл в разбойников с большой дороги, а аккуратно, не спеша растащить их на запчасти по несколько грамм.

…

Я сидел на лавочке и кормил семечками голубей. У голубей тоже есть аура. Бросив горсть семечек, я приманивал птиц, а затем пытался с помощью конструкта заглянуть под их ауру.

Я уже выяснил, что, когда конструкт пролетает сквозь чью-то ауру, никакого взаимодействия не происходит. А вот если он пытается взаимодействовать, то в зависимости от взаимодействия носитель ауры чувствует тревогу или, наоборот, что-то хорошее. Если конструкт передаёт энергию, то всё хорошо, но я ничего не вижу. А вот если забирает, то в этот момент я вижу через него кусочек внутренней структуры ауры, но голубь сразу улетает.

Можно забирать у голубя энергию, не пугая его. Для этого надо сперва передать ему немножко энергии. Но всё равно содержимое ауры видно, только пока энергия забирается, а это очень короткий интервал времени. Поскольку “аурного фотоаппарата” у меня нет, а понять, что такое аура, мне очень хочется, то вот сижу и пытаюсь увидеть внутренности ауры каким-то другим способом.

Аура голубя больше самого голубя где-то раза в три. Примерно как детский надувной пляжный мячик. Вот залетаю я, вернее мой конструкт, в этот мячик и пытаюсь смотреть. Вокруг “марево” из ауры голубя и сам голубь. Очень долго пытался — ничего не получалось. Летал конструктом вокруг голубя, “таращась” во все стороны. В какой-то момент я задумался, конструкт “завис”, и голубь вошёл в него так, что конструкт оказался где-то в районе его головы.

Мне очень хотелось клюнуть эту большую семечку под лавочкой, но было страшно. На лавочке сидел человек. Я обходил его слева, потом справа, но семечка лежала слишком близко к нему. Попробовать подбежать? Страшно. Делая вид, что иду в другую сторону, взял разгон, схватил семечку клювом и побежал. Моя! Сердце билось. Отбежав, я понял, что кто-то подсматривает за мной. Изнутри? Что это? Я захлопал крыльями и взлетел.

…

Я очнулся оттого, что какой-то человек бил меня по щекам.

— А-а, вы кто, что вы делаете?

— Пришли в себя?

— Что случилось?

— Вы упали с лавочки. Были без сознания. Я сперва подумал: алкоголик или наркоман. Но потом посмотрел, одеты вы опрятно. Вам стало плохо? Давайте скорую вызову?

— Нет, уже всё прошло. У меня… бывают подобные приступы. Скорую не нужно. Я пойду потихонечку домой. — Я судорожно натягивал на свою ауру слетевшую маскировку.

— Вас проводить?

Я попытался встать, ноги слушались плохо.

— Спасибо, если не трудно. Здесь два квартала. Вас как зовут?

— Саша. Александр.

Саша довёл меня до подъезда. Я записал его телефон, поблагодарил. Зашёл домой и лёг.

Это было жёстко! Эмоции голубя. Его… мысли (?), желания (?) я чувствовал, как свои, а себя потерял вовсе. Голубь-то меня почувствовал, а вот я себя — нет.

Получается, если я манипулирую через конструкты, то через связь с ними можно на меня влиять. С другой стороны, когда “белый” уничтожал мои конструкты, я ничего не чувствовал. Похоже, уязвимость появляется, когда я сознанием сильно ухожу в конструкт. Когда я использую его как дополнительный орган чувств, то или уязвимости нет, или она небольшая.

Пора сделать перерыв в экспериментах.

Стиль жизни нового дежурного у больницы не изменился. Он так же никуда не отлучался, периодически посещал палаты. Камеры добросовестно фиксировали все его входы-выходы. Ничего нового.

Куда делся Леонид и что с ним стало, мне неизвестно. Из квартиры “белого” он не вышел. Может быть, “белый” сжёг его труп, а пепел спустил в канализацию. Может быть, телепортировал его куда-то. Я не знаю.

Я наблюдал за Леонидом весь день. Казалось, он ищет кого-то или что-то. Потом вдруг взял такси и поехал. Я едва его не потерял. Вышел из такси он у больницы.

Когда я понял, куда он направляется и зачем, я послал конструкт сжечь внутренности его телефона. Нет, компрометирующего меня там ничего не было. Счёт, с которого переводились деньги, левый. Телефон, с которого я с Леонидом созванивался, тоже. Почему я так сделал? Не знаю. Наверно, хотел замести следы, если я что-то недопродумал.

Я понял, куда и зачем он направляется. Но я не понял, почему он это сделал. Если он даже остался жив, то он очень сильно рисковал на этой встрече.

Что я такого сказал, что он решил пойти к этим палачам? Я предложил ему присоединиться к моему партизанскому отряду. Ха! И сразу получился партизанский отряд с предателем.

Эта история сильно меня подкосила. Я был готов к разному. К тому, что он не согласится. Обратится в полицию. Сочтёт меня сумасшедшим. Но не к тому, что он сделал. Собственно, поэтому я потащил шефа заниматься экспериментами.

Шеф выдвинул предположение, что Леонид мог быть “спящим агентом” из этой братии. Специально ожидающим подобных мне умников. Так ли это, я не стал выяснять. Я не поехал посмотреть, что у Леонида дома. Не стал звонить. Вычеркнул.

А партизанские отряды, похоже, всё-таки есть. Кто-то же ухлопал предыдущего дежурного.

Я осмотрел крышу дома, с которой стреляли. Обошёл и исследовал все квартиры этого дома. Ничего подозрительного не обнаружил. Кто-то пришёл со снайперской винтовкой калибра 7.62, сделал выстрел и скрылся. Гильза улетела с крыши дома вниз. Полиция её не нашла. Я нашёл. Поисковый конструкт — отличная вещь!

Выстрел сделали примерно с шестидесяти метров. Возможно, это даже не снайперская винтовка. Я, правда, в таких вещах разбираюсь слабо.

Новый дежурный формально является родственником убитого. Он просто переехал в ту же квартиру. Наблюдения за ним ничего не дают. Он, похоже, просто несёт службу — следит за больницей, выявляет и уничтожает. Всё. Поэтому он перестал представлять для меня интерес.

Я собрал ещё несколько боксов. Но куда их установить, пока не знаю. Как найти более высокопоставленного “белого”? Более активного?

Когда я за городом искал, кого бы ограбить, мне попадались “белые”, живущие там. Может быть, они выше рангом? Решил съездить туда понаблюдать. Стиль жизни дежурного — как у человека небольшого достатка. Не исключено, что “белые” с большим достатком — выше в их иерархии.