Любит – не любит

4. Скулящему не сочувствуют

Влюбленный может говорить о предмете своей любви бесконечно. Усвоив суть и наскучив подробностями, в двенадцатом часу Звягин подавил зевок. Извинившись, вышел в туалет и с шумом спустил воду. Подобные действия неукоснительно меняют тональность беседы. Выговорившийся Ларик примолк, отрезвел, успокоился.

— И чего ты дергаешься, собственно говоря? — подытожил Звягин.

— Как это?..

— Так. Что, собственно, страшного произошло? Она вышла замуж?

— Нет… пока.

— Но у нее есть ребенок?

— Что?! Нет, откуда…

— Может быть, она смертельно больна?

— Вы о чем…

— Тоже нет? Ну тогда, возможно, она совершила преступление, и твой гражданский долг — посадить ее за решетку?

— Не надо издевок, — тихо попросил Ларик.

— А может, ты инвалид? Отвечать!

— Нет…

— Урод?

— Не блещу, как видите…

— Мужеством ты не блещешь. А, ты слабоумный? Или тебе завтра уходить на фронт? А-а — тебе приходится содержать больную семью, отнимает все силы и время. Угадал?

— Перестаньте.

— Тоже нет? — удивился Звягин. — Тогда я не понимаю — чего ты убиваешься? Какие трудности? В чем препятствия?

— Не нужен я ей…

— Стань нужен!

— Как?

— Как угодно!

— Она не любит меня, — качнул головой Ларик безнадежно, горько.

— Всего делов? Хм! Значит, надо сделать так, чтоб полюбила, — невозмутимо заключил Звягин.

Сухо, рассыпчато скрипнул под ногами снег. Стукнула дверь, звякнул ключ. Метнулась во тьме поземка и пропала. Черный прозрачный воздух обжег ноздри. Пар от дыхания индевел мохнато на шарфе.

— Что вы говорите?

— Пою. «Турецкий марш».

— Почему?

— А что же мне петь, лазаря? Боевой гимн индейцев чероки? — Звягин сплюнул: плевок затрещал на лету, стукнулся об тротуар и подпрыгнул ледышкой. — Минус сорок, — удовлетворенно констатировал Звягин. — Верная примета, так мы на Севере проверяли.