Нападающий вратарь. Книга шестая. Олимпийские, первые, жаркие!

Но, то ли нога поехала, то ли ещё что — но мяч срезался и повис над штрафной. Я, как сайгак, метнулся в место возможного приземления. Тантыба, поняв, что дело пахнет керосином, рванул за мной, топая, как слон. И только я успел направить мяч слёта в пустой угол ворот, как воротчик Виноградов сшибает меня, как кеглю, прыгнув ногами вперёд, словно прыгун в длину. Сзади врезается слон Тантыба. Удар в "коробочке" с двух сторон был такой, что свет в глазах меркнет. Хорошо, что часть ударного импульса бутсы Виноградова забрал на себя щиток, а иначе...

Когда Зайцева спустила с моей голени разодранную шипами гетру, то покривилась и, встав лицом к нашей скамейке, покрутила над головой руками. Это она Маслову сигналит про замену.

— Всё, Юрочка. Отыгрался на сегодня. Сейчас в больницу поедем на рентген. Моли бога, чтобы не было трещины...

А я то надеялся с Миньоной перед поездом... Не судьба!

На перроне Миня махала вслед уходящему поезду, а по вокзальному радио Даша пела: https://youtu.be/ceRAzJvaUzc

Закрываем окно в купе. Васечка начинает:

— Я твоей девушке адрес...

И замолкает в нерешительности. Я зло зыркаю и сжимаю кулаки. Колобок, вероятно, задумался о содеянном...

— Я это.. Не хотел... — начинает свои скорбные оправдания дружбан.

Предчувствия меня не обманули. Этот баклан снова меня подставил. Дал Миноьне мой московский адрес. Я думаю, что она не такая безбашенная, как Анечка, Роза, Настя, Вия, Пленглин, Яна... Но, всё же...

— А если все твои девушки с выездных матчей к тебе жить приедут? — спрашиваю я, — Как ты будешь выкручиваться?

Колобок делает жалобное лицо, как у ослика в "Шрэке" и говорит:

— Никогда-никогда. Чесслово! Зуб даю!