Страница 8 из 41
— Ты по что котейку мучаешь? — буркнула я. — Не умеешь петь, не мучай связки.
— О, мать, ты как здесь? Следишь за мной, или просто я хожу по твоим боевым тропам? Твой рогатенький выжил кстати, иди все еще нюхает пыль? Ты поэтому тут? Ищешь среди собравшихся в сием благодатном месте самого неупыристого упыря? Поверь, тут тебе нечего ловить, одни ушлепки вокруг и нищеброды. Не твой контингент, детка.
Все это было сказано в микрофон. И я захотела провалиться под землю, не разжимая сведенных судорогой пальцев, чтобы утащить за собой в ад этого утырка.
— Заткнись, мать твою, — прошипела я. Кольцо вокруг нас сузилось до состояния игольного ушка. Я оглянулась. Сотни светящихся яростью глаз в полумраке «караоке — клуба» это я вам скажу хоррор, поужаснее фильмов Хичкока. Я вдруг вспомнила передачу «В мире животных», в которой добрый дяденька с лучистыми глазами рассказывал про стаи пустынных гиен. Они в ночной тьме смотрели на беднягу оператора маленькими глазками, похожими на горящие красным, угольки. Вот примерно так сейчас выглядели посетители богоугодного заведения, и по повисшему в воздухе напряжению, было ясно, что народу не понравилось, как их назвал этот полоумный гризли.
— Этот клуб надо было назвать «От заката до рассвета», — громоподобно заржал в микрофон Буйнов. Тоже мне стенд ап — комик. — Мать, помнишь фильм, там тоже после полуночи бомонд превращался в нечисть. И кто это вообще? — посмотрел на болтающуюся на его руке девицу Макс. — Вспомнил, девка дешевая, как я и хотел. Слышь, Фекла, или как там тебя. Отвали, не мешай расслабляться. Меня мутит, когда я вижу твою правильную мордочку.
— Если не свалим прямо сейчас, нас так расслабят…И мутить будет от сотрясения мозга, уж поверь. Хотя, я сомневаюсь что в твоей черепушке есть чему сотрясаться… — начала было я, но договорить не успела. Пьяный мозг девки наконец — то оцифровал сказанную о ней пошлость. Она взвыла и впилась зубами в плечо мерзавца Буйнова.
— Сука, — взвизгнула мамзель, до этого дремавшая. Рубашка окрасилась алым, и толпа, почуявшая запах крови ринулась вперед, словно кто — то невидимый щелкнул спусковым крючком.
— Понеслась косая в щавель, — оповестил этот придурок в микрофон.
— Надо валить, — прорыдала я, глядя на творящееся вокруг безобразие. — Буйнов, тебя ведь растерзают. И меня заодно. Я, кстати, могу свалить. Но ты мне нужен живым.
Огляделась по сторонам. За сценой есть маленькая дверца, мне рассказывала Янка. Она один раз уходила через нее от не в меру навязчивых кавалеров. Схватила за шкирку бьющегося Макса и ломанулась в сторону спасительного портала в мир без травматологии. Он, кстати, даже не сопротивлялся. Зателепался за мной, как пристяжной, вот уж странность. Звуки боя за спиной являлись очень хорошим стимулом к быстрому движению. Оглянулась на варвара, который плелся за мной растеряв боевой задор, при этом мотая лобастой башкой. Да уж, его успели помять. Губа разбита, из носа на широченную грудь струйками стекает кровь.
— Где твоя машина? — пропыхтела я, испугавшись, что мне придется тащить на себе его огромную тушу. Потому что мерзавец как — то сдулся, и уже не так резво следовал за мной. Боевая медсестра из — меня бы вышла так — себе.
— Там же, где я ее оставил, — прошамкал разбитыми губами мой яростный воин. — В куче лосиного говна, возле чертовой избушки на курьих ножках. Кстати, она наверное твоя родственница, раз у вас конечности одинаковые.
— Кто? — тупо спросила я, понимая, что тут какой — то подвох.
— Избушка, — радостно заржал придурок, но тут же застонал от боли в разбитой физиономии. Красавец — похлеще Федьки. Страшнее рожи я не видала наверное за всю свою жизнь. И если бы он не был мне нужен, уже бы слилась давно. А вместо этого пру одуревшее тело к моей любимой машинке розового цвета, и пытаюсь рассчитать угол наклона, при котором огроменный мужик втиснется в нее.
Звука погони пока не было, и это внушало надежду. Интересно, когда гиены поймут, что главный зачинщик безобразий ушел почти целый, и вроде невредимый? Очень надеюсь, что у нас есть хотя бы минут десять.
— Это что? — озадаченно хмыкнул Буйнов, прищурившись рассматривая мой «Миник»
— Лезь, давай, — приказала я, очень надеясь, что мне не придется заталкивать его в машину ногами. — или оставайся тут. Надоело мне возиться с тобой.
— Ты снова бросила свою подругу, — пробухтел варвар. В машину он втиснулся пыхтя и отдуваясь. — И тачку себе купила под стать.
— Такую же тесную? — сглотнула я, так не кстати образовавшийся в горле ком.
— Откуда бы мне знать, тесная ты или нет. Хотя, может мы с тобой…
— Обрыбишься.
— Ну, тогда такую же претенциозную и тупую, — прокряхтел Буйнов, подтягивая колени к ушам. — Поехали, а то поклонники моего таланта уже вышли на крыльцо, а это значит что у нас максимум две минуты. Да не тупи, Клуня.
Я посмотрела в зеркало заднего вида и увидела помятого мужика, похожего на зомби в последней стадии разложения. Он как раз нас заметил и прокаркал что — то типа «вон они». Упрашивать долго меня не пришлось, я вдавила в пол педаль газа. Шины взвыли, и моя «малышка» сорвалась с места.
— Резине гаплык, — ухнул Буйнов. — Накупите колымаг. Размером с копилку, не влезешь.
— Просто моя машина не предназначена для перевозки крупного рогатого скота, — ощерилась я. Пытаясь удержать машинку на мокрой дороге.
— Правильно, я так и знал, что курятник на колесах самый лучший транспорт для таких кур, как ты, — разразилось издевательским смехом это животное. и вдруг глянуло на меня абсолютно трезвыми глазами. Меня прошила горячая волна непонятного чувства, от макушки до пяток. Аж волоски по всему телу встали дыбом, как наэлектризованные. — Так значит тебя этот додик бортанул? Знаешь, я б наверное убился от такого унижения. Эй, ты чего, я же шучу. Ну прости меня. И спаибо, что спасла мою задницу.
Черт. А ведь он прав. Я всхлипнула, и тут ж разразилась ревом. Все, что накопилось в душе вдруг выплеснулось наружу водопадом слез, соплей и всхлипов. Мне изменил муж. Но даже не это страшно. Как я, такая умная, не разглядела в Федьке подонка и жлоба за время нашей с ним совместной жизни. Да и была ли она такой уж счастливой, как мне это представлялось. Детей он не хотел, и я смогла себя убедить, что малыш может стать помехой моей карьере. А ведь я мечтала когда — то стать матерью. Мы не гуляли вместе, не радовались маленьким глупостям, не имели общих фразочек, как это бывает в настоящих семьях. Все по распорядку, завтрак, кофе, работа, постель, механические движения, поцелуй в лоб перед сном. С какой стати я думала, что я так уж счастлива? И почему сейчас, сидя рядом с этим несносным гадом я вдруг чувствую себя живой?
— Фень, ты как?
Испуг в голосе? Это что — то новенькое.
— Да пошел ты, — выплюнула я. — курица говоришь. Ну держись.
Я резко нажала на тормоз. Машина заюзила по мокрому асфальту. Буйнов со всей силы мотнулся вперед и впечатался физиономией в «торпеду». Резко завоняло кровью Панель наверное пробил своим шнобелем. Жаль, в сервис ехать придется, время терять, и все из — за этого подонка, который будит во мне миллион различных чувств. А не будет издеваться над Феклой Быковской. Это никому не позволено больше.
— Сука, — прохрипел Макс, пытаясь прийти в себя.
— Учусь у лучших, — пропела я, передразнивая самоуверенного мерзавца. — И ты уж определись кто я — сука или курица. Знаешь, я бы не стала тебя спасать, если бы ты мне не был нужен. Давай заключим сделку.
— Я не продаю душу демонам.
Ну надо же, он еще шутит. Сильный самец, Федюня бы уже отключился после такого удара.
— А зря. Ты же хочешь обратно свой завод? А мне нужно помочь уничтожить моего мужа. По моему неплохое предложение. Будем взаимовыгодны, а потом разбежимся.
В глазах вепря зажглись огоньки интереса. Да уж, завтра Буйнов будет похож на Фреди Крюгера в лучшие годы его монстрячей карьеры.
— Говори, — по — деловому приказал Макс.