Страница 72 из 87
— Это лишь середина дневника, — я наклонился над корчившейся Клементиной и захлопнул тетрадь. — Это лишь несколько лет. Весь ваш Орден построен на крови детей и желании использовать силу ради удовлетворения низменных потребностей. С этого момента Орден объявляется распущенным.
Я сомкнул руки на горле Клементины, и женщина, уже не имея сил сопротивляться, несколько раз дернулась, а в мои вены начала перетекать ее сила. Все прошло быстро, я даже не успел насладиться ощущением.
Кто-то бросился на меня — я заметил лишь мелькнувшие полы фрака и ударил его кинжалом Северины. Неудачливый противник охнул, а мне оставалось лишь забрать его дар. И снова лишь доля секунды удовольствия. После десятого это превратилось в рутину.
Извивавшиеся в корчах разряженные люди пытались выбраться — стаскивали шторы — лишь затем, чтобы увидеть плотный барьер, возведенный Друзиллой и ее сектой. Кто-то пытался ломиться в двери, но их заблокировали снаружи. Люди оказались в ловушке. И они оказались очень простой добычей.
— Что… Что ты сделал…
Я присел на корточках возле хрипевшего старика, который наверняка застал творчество Октавиана.
— По… почему Тьма не работает?
— Потому что в этом рецепте нет Тьмы, — улыбнулся я. — Только органическая химия с поправкой на организм посвященного. Именно поэтому вы умираете так медленно и не можете сопротивляться. Ваши тела тратят силу только на то, чтобы бороться за каждый вдох.
Впрочем, для этого старика все закончилось быстро.
В какой-то момент я потерял счет черным фракам и платьям, рубинам и бриллиантам, примогенским цепям и брошкам Ордена. Все перед глазами смешивалось в единую черную массу, я работал только инстинктами: чуял бьющуюся жизнь — шел к ней, забирал дар, шел к следующему.
— Я… Я ничего не знала… — взмолилась какая-то женщина. — Оставь меня…
— Поздно.
Если в самом начале, тогда, с Драганой или Артуром, жатва приносила наслаждение, да даже с Вергилием еще было приятно, то сейчас я не чувствовал ничего, кроме усталости. Я уже обошел добрую половину зала.
«Передохни», — сказала Тьма. — «Время есть».
Она была права. Следовало сделать паузу. Мое тело разрывалось от резко заполнившей его силы. Я чувствовал себя воздушным шариком, который все продолжали надувать и надувать, хотя он грозил лопнуть.
— Выпей это.
Друзилла поднесла мне рюмку.
— Что это?
— Золотой бальзам. Тот самый, из кабинета Вергилия. Станет легче. Я бы помогла, будь это возможно, но Палач — ты.
— Ага…
Я принюхался и попробовал жидкость на кончик языка. Пахло точно так же. Дурацкая предосторожность, но паранойя меня не отпускала. Выпив рюмку залпом, я содрогнулся, но уже через несколько секунд стало легче.
— Как ты? — спросила старуха.
— Рука бойцов колоть устала, — процитировал я Лермонтова и устало привалился к колонне. — Осталось немного.
— Время на исходе, нужно поторопиться.
Я молча кивнул и продолжил дело. Странно, но сейчас я не ощущал ничего, кроме опустошения. Я копил эту силу, она вливалась в мою кровь, заставляя организм сходить с ума — не будь я посвященным, меня бы наверняка разорвало. Но тело перестроилось, хотя выдерживало нагрузку с трудом.
«Это пройдет», — успокаивала Тьма. — «Все уляжется, и тебе станет легче».
Ага. Надеюсь. Теперь мне становилось понятно, почему для этой задачи нужен был особый человек в особом теле. Дары Оболенских сейчас работали на меня и позволяли не вылететь «пробкам». Я пожал еще с пару десятков, выпрямился…
— Все. Кажется, все…
Друзилла и ее молчаливые дамы, Юстиний и еще несколько незнакомых мне людей подошли ближе. Я бросил взгляд на Луция — его я не трогал, но он лежал с закрытыми глазами возле дверей.
— Я его усыпила, — сказала Друзилла. — Он и так слишком много видел. Но ты ведь именно этого и хотел?
Да, я хотел этого. Хотел, чтобы он узнал, кому служил все это время, и добровольно выбрал сторону. Но с ним можно будет разобраться позже.
— Что ж, тогда можно заканчивать.
Старуха и Юстиний переглянулись, одновременно обернулись к своим сектантам и… Вскинули руки, с которых сорвались смертоносные иглы, пронзившие тела помощников. Я охнул от неожиданности.
— Что вы творите? Зачем?
Друзилла даже не обернулась. Трое упали сразу. Остальные пытались защищаться, и они с Юстинием хладнокровно их добили. Барьеры с окон мгновенно спали, поскольку больше их никто не поддерживал. И лишь после этого Прима повернулась ко мне.
— Они выполнили свою задачу. Ты можешь жать их силу — это большее, что они могут сделать для нашего дела.
Я дернул плечами. Друзилла предала их. Запудрила мозги, наверняка чего-то наобещала, воспользовалась, а затем просто обманула, еще и подставив их под мой «серп».
«Забери их силу, они мне нужны. Иначе умрут напрасно».
Проклятье. Так себе выбор. Но здравый смысл победил. Я быстро собрал их Тьму, все это время стараясь следить за собственной спиной. Не хватало еще получить в спину ножичек, подобный кинжалу Северины.
— Что ж, теперь мы действительно здесь закончили, — Друзилла наконец-то удовлетворенно улыбнулась и оглядела картину, от которой даже мне стало не по себе. При свечах масштабы казались не такими чудовищными, но дневной свет открыл все. — Совсем скоро ты сможешь перевести дух. Но прежде — еще одно маленькое дело, маленький кусочек силы.
Я снова привалился к колонне, чувствуя, что уже с трудом мог волочить ноги.
— Кого еще нужно?
Друзилла вздохнула.
— С твоей помощью я устранила всех конкуренток на темный трон. Всех, кроме последней. А темная княгиня может быть только одна…