Прошлые грехи

Энди хихикнул.

– Ты смешная, мам.

– Мне все равно нужно поговорить с папой Бобби, – ответила Ева.

Энди смеялся, и на сердце у нее мгновенно потеплело.

– Он сказал, что ты можешь ему позвонить, когда я приду из школы. Мы с Бобби сегодня хотим взять какой-нибудь страшный фильм.

– Тогда я очень рада, что меня с вами не будет. Ненавижу страшные фильмы.

– Это потому, что ты уже пожилая и трусливая!

– Я пожилая? Да еще и трусливая?

Ева отпустила руку Энди и принялась его щекотать. Он хохотал во все горло и извивался как уж. В конце концов, ему удалось вырваться, и он побежал к дому. Ева не отставала.

Рухнув на диван и отсмеявшись, Ева сказала:

– Я приготовила тебе спагетти на ужин.

Энди нахмурился:

– Наверное, я останусь и поужинаю дома, а потом уже поеду к Бобби.

– Да ладно, не страдай. Ты можешь съесть спагетти завтра, никуда они не убегут. Иди собери сумку, а я позвоню папе Бобби.

– Спасибо, мам. Я тебя люблю! – крикнул Энди и со скоростью пули понесся по коридору к себе в спальню.

В пять тридцать подъехал Роберт Стивенсон с сыном Бобби. Бобби выскочил из машины, толкнул Энди плечом и хлопнул его по ладони.

Роберт, довольно привлекательный мужчина с песочно-русыми волосами и зелеными глазами, овдовел три года назад. Его жена умерла от рака. Ева нисколько не волновалась, когда Энди оставался в доме Стивенсонов. Она знала, что методы воспитания Роберта и его правила во многом схожи с ее собственными.

– Привет, Ева, – тепло улыбнулся он.

– Привет, Роберт. Ты уверен, что готов к этому? – кивнула она на мальчишек, которые уже затеяли шутливую драку.

Он засмеялся.

– Думаю, я с ними справлюсь. Может, как-нибудь вечерком пойдем поедим пиццу вчетвером?

Уже не в первый раз Роберт намекал на то, чтобы провести время всем вместе – то есть с ней.

– Я сейчас очень занята, Роберт. Нет ни минуты. Совсем некогда выходить в свет.

Ева понимала, что нравится Роберту. Как мужчина он ее не интересовал, но она не хотела сказать или сделать ничего такого, что могло бы повлиять на дружбу Энди и Бобби.

– Ева, всем нужно когда-то отдыхать, – возразил он.

– Знаю, знаю. Согласна. Мы обязательно куда-нибудь выберемся, – уклончиво сказала Ева.

Через несколько минут Роберт с ребятами уехали, и Ева неспешно поужинала. Потом помыла посуду и прибрала кухню, прошла в гостиную и задумчиво села на диван.

Глубоко вздохнув, расплела косу, взяла щетку и стала медленно расчесывать волосы.

Длинный был день. И начался он с двух убитых коров и новой записки. Ева чувствовала себя страшно усталой – не от множества дел, что она переделала, а скорее от противного страха, тоненький голосок которого будто зудел у нее в голове.

Здесь она никогда ничего не боялась. Заряженный отцовский дробовик стоял в оружейном сейфе в спальне, но ей ни разу не приходилось его доставать. Но сегодня тишина дома давила на Еву, и она не могла выбросить из головы послания с угрозами.

Она встала и пошла к парадной двери. Убедившись, что замок надежно заперт, проверила заднюю дверь. Тут тоже все было в порядке. Будучи матерью-одиночкой с маленьким ребенком на руках, Ева потратила приличную сумму на хорошие замки и запоры на окна.

Она закрыла окна на кухне, вернулась на диван и включила телевизор, чтобы развеять гнетущую тишину.

Вскоре после восьми раздался телефонный звонок. Ева взглянула на определитель номера. Звонил Уэйн.

– Я не слишком поздно? – спросил он.

– Нет, совсем нет. Что случилось?

– Просто хотел заскочить и рассказать, что я сегодня узнал. Буду минут через двадцать.

– Замечательно. Увидимся, – заключила Ева.

Она снова открыла окна в кухне, чтобы впустить свежий вечерний бриз, и включила кофеварку.

Хорошо бы шериф привез новости, которые хоть немного пролили свет на происходящее. В глубине души Ева надеялась, что Уэйн вдруг скажет ей, что виновный найден и уже отправлен за решетку.

Примерно через двадцать минут, когда солнце уже начало опускаться за горизонт, появился Уэйн, но не один – за его машиной следовал внедорожник Джейка.

Этому Ева совсем не обрадовалась. Джейк слишком уж плотно занялся ее делами. Разумеется, она была очень благодарна, что он вмешался и подогрел Уэйну седалище, но пора ему уже и отойти в сторону.

– Уэйн. – Ева распахнула дверь пошире и впустила шерифа. – Джейк. Не ожидала, что ты снова придешь.

– Можешь ожидать, что я приду еще много раз, – заявил Джейк, проходя вслед за Уэйном через гостиную в кухню.

Этого просто не может быть, мелькнуло в голове у Евы. Но она не могла сказать Джейку все напрямую в присутствии Уэйна. Вот когда шериф уйдет, она непременно расставит все точки над i.

– О, чувствую, что пахнет свежим кофе! – бодро воскликнул Уэйн, усаживаясь за стол.

– Я знаю, что ты жить без него не можешь, – улыбнулась Ева. Она почти никогда не видела Уэйна без стаканчика кофе в руках, будь то днем или ночью.

– Я не буду, – отказался Джейк.

Ева поставила перед шерифом кружку и тоже села.

– Надеюсь, у тебя для меня хорошие новости, Уэйн.

Он поморщился.

– Ну… я бы так не сказал. Пока. Я просто хотел рассказать вам обоим, что узнал за сегодняшний день. – Уэйн покосился на Джейка и снова перевел взгляд на Еву. – Чтобы вы понимали, что я отношусь к делу очень серьезно.

– Так что ты нам принес? Излагай, – предложил Джейк.

Когда это Джейк успел объединить их в «нас»? Ева старалась не смотреть на него, хотя всем своим существом чувствовала его присутствие. Из-за него кухня внезапно стала слишком маленькой, и ей все время словно не хватало воздуха.

Уэйн привстал, вытащил из заднего кармана блокнот и открыл его на нужной странице. Вид у него был очень важный.

– Первый человек, с кем я сегодня побеседовал, – это Грифф Эйнсли.

– Кто это? – спросил Джейк.

– Один из подростков, которые устраивали в моем амбаре вечеринки, – объяснила Ева. – Кажется, он у них там за лидера.

– И что он сказал? – посерьезнел Джейк.

Щеки Уэйна порозовели, и он старательно не отводил глаз от блокнота.

– Он сказал, что… Ева безумная женщина. Они с друзьями пришли на ранчо в начале лета, чтобы узнать, не нужны ли ей работники на неполный день. А она встретила их с дробовиком в руках и завизжала, как ведьма, чтобы они убирались с ее земли или она их пристрелит. После этого, по его словам, они держались от ранчо подальше.

– Какой наглый врун! – разозлилась Ева. – Все было, как я говорю! И они опять зависали в амбаре недели две назад, не больше. После них я вывозила мусор, как обычно. Это правда, однажды я наорала на них, просто сил больше не осталось. Но дробовик? Бред.

– И какое у него алиби на те ночи, когда был зарезан скот? – спросил Джейк.

– Он был дома, в своей кровати. Спал. И родители это подтвердили. – Уэйн наконец осмелился посмотреть на Еву.

Джейк подался вперед:

– Теоретически они могли солгать ради сына?

Уэйн помолчал.

– Да… думаю, могли, – признал он. – Он их единственный сын. К тому же звезда школьной команды, квотербек. Они очень им гордятся. Конечно, они не хотят, чтобы у него были проблемы.

– Соответственно, мы так и не узнали, виноваты ли во всем школьники или нет, – чересчур ровным голосом подытожила Ева.

– Пока нет. И еще – я считаю, что Бен Уилкинс здесь тоже ни при чем, – сказал Уэйн.

– Мой помощник, которого я уволила шесть месяцев назад, – напомнила Ева Джейку и обратилась к Уэйну: – И почему, по-твоему, он не в счет?

– Он ушел с ранчо О'Брайена около двух месяцев назад и перебрался в Мэйкенвилл.

– Но от Мэйкенвилла до Дасти-Галч всего двадцать минут езды, – заметил Джейк. – Он мог спокойно приехать сюда, натворить дел на ранчо Евы и быстро вернуться к себе. Ты допрашивал его лично?

– Сегодня у меня не получилось, но завтра – первым делом, – заверил Уэйн, отпивая кофе.