Страница 44 из 49
— Помнится, вы хотели о чем-то со мной поговорить?
— Да, я хочу знать, чего ты хочешь, — произнес я, отставляя в сторону бокал с вином.
— В каком смысле? — осторожно спросила вельхотари.
— Своим поведением ты поставила нас обоих в двусмысленное положение. В дороге ты приняла ухаживания моего брата, а раньше не дала мне себя укусить. Теперь на тебя могут претендовать еще и мои братья. Уго не станет переходить мне дорогу. Его интересуют лишь его изобретения, и все, что мог для осуществления своих планов, он уже сделал. Но Фелис жаждет получить все, что принадлежит мне, в том числе и тебя. Сейчас он вернулся и очень скоро попытается заявить на тебя права. Вопрос в том, чего хочешь ты. Кого бы ты выбрала из нас двоих?
Фея опустила взгляд и задумчиво принялась сгребать вилкой в центр тарелки кусочки салата.
— Я уже ответила на этот вопрос королеве, и вы слышали мой ответ.
— Я хочу услышать, что ты скажешь, когда мы одни и на твое мнение ничто не влияет.
— Думаю, если бы мое мнение кто-то спросил, я бы вообще не стала выходить замуж ни за кого. Но если уж мне придется выбирать меньшее из зол… думаю, я выбрала бы вас. Довольны?
— Почти. Примерно так я и представлял ход твоих мыслей.
— Однако вы так и не сказали, что является главной темой нашей беседы.
— На самом деле все очень просто, Азалия. Я хочу, чтобы ты позволила мне поставить тебе метку.
Фея резко положила вилку и ощутимо напряглась. Думаю, сделай я сейчас попытку к ней приблизиться, она была бы готова вскочить и бежать без оглядки.
— Не бойся. Я помню, как ты среагировала в прошлый раз, и не буду пытаться укусить тебя насильно.
— И что вы предлагаете? Вы же видели, я абсолютно перестаю владеть собой, когда вижу ваши огромные клыки.
— Предлагаю договориться: я дам тебе время привыкнуть ко мне, а ты не станешь отталкивать меня и сбегать всякий раз, как я пытаюсь приблизиться. Дело в том, что помимо наших с тобой отношений, хороших или плохих, есть еще королевский двор и целая страна. Твое неоднозначное положение сеет смуту в моем семействе, а смута наверху рано или поздно порождает смуту внизу. Мой народ видит это так: наследник, что не сумел поладить со своей женщиной, не сможет справиться и со страной. На том празднике тебя видели рядом с Уго и тем торговцем. Мое расследование и свидетельство придворной дамы обелили твою репутацию, но слухи все же поползли. Я должен сделать так, чтобы каждый знал, что ты только моя. Тогда нападки на тебя прекратятся. Кроме того, поставив тебе метку, я смогу чувствовать, где ты находишься и все ли у тебя в порядке. Так ты будешь в безопасности.
Я уже закончил трапезу и потому встал, чтобы приблизиться к фее.
— Что скажешь? — Я опустился прямо на ковер рядом с ее стулом и коснулся тонкой, изящной ладони, лежащей на коленях — У тебя холодные руки. Снова боишься?
Я огладил руку Азалии пальцами и поднес к губам, чтобы согреть дыханием.
— Я, наверное, сплю. Какая муха вас укусила, Ваше Высочество, что после стольких лет вы вдруг решили забыть о нашей взаимной ненависти? — удивленно спросила она.
— Что мне сделать, чтобы ты мне поверила? — ответил встречным вопросом, заглядывая в глубину аквамариновых глаз, в которых плескалось смятение.
— Поверьте мне, когда я попрошу тебя об этом, — неожиданно ответила девушка.
— Хорошо. Я обещаю поверить тебе, когда ты меня об этом попросишь. Итак, мир? — Я коснулся пальцем ладони Азалии, проведя по ней вверх, чтобы затем легким прикосновением мазнуть пальцем по внутренней стороне предплечья.
— Или перемирие. Все зависит от вас, — осторожно заметила фея. Ее сердце билось так близко… музыка для моего кота!
— Тогда идем. — Я стремительно поднялся, подхватил удивленную девушку на руки и шагнул в телепорт, чтобы выйти уже в своих покоях. Нельзя давать ей слишком много думать. Надо действовать быстро.
В последний момент ощутил, как на плечо откуда-то сверху спикировал летун феи. Когтистые лапы вцепились в одежду и пробили кожу, не очень глубоко, но чувствительно и, похоже, до крови. И снять это чешуйчатое недоразумение нельзя: руки заняты.
— Сними меня своего фамильяра. Боюсь, если ты этого не сделаешь, меня растерзают из ревности.
— Хаял, немедленно отпусти Его Высочество! — приказала фея, отдирая от меня дракончика, который вывернулся из рук хозяйки и уселся на спинку стула, с шипением продемонстрировав мне узкий темно-фиолетовый раздвоенный язык.
— Где это мы? — завертела головой Азалия, а наткнувшись взглядом на оружие, развешанное на дальней стене, моментально напряглась и заключила: — О, можете не объяснять. Вы притащили меня к себе, забыв спросить мое мнение.
— Не сгущай краски. В моих покоях тебе будет безопаснее, чем у себя. Если кто-то без спроса войдет в твою комнату, ничего особенного не произойдет. Но я имею право казнить любого, кто попробует пробраться без разрешения сюда, — ответил я. Не давая фее времени на размышления, аккуратно усадил ее на кровать и принялся снимать рубашку.
Наташа
— Что вы делаете? — с опаской спросила, видя, как барс, потянув завязки у ворота, быстро сбрасывает рубашку. Уж не решил ли Лоренсо, что я согласна на все прямо сейчас?
— Хочу обработать царапины, оставленные твоим летуном.
Барс действительно отошел к шкафу, извлек оттуда какое-то зелье и принялся перед зеркалом промывать ссадины. Поджарый торс с литыми мышцами, отражение которого я видела в зеркале, впечатлял.
Поневоле вспомнила нашу несостоявшуюся первую брачную ночь, когда видела котомужа совсем без одежды, и отвернулась, поймав насмешливый взгляд в отражении.
Ч-ч-черт! Провалиться мне на этом месте! Он видел, что я его рассматриваю, и, кажется, даже понял, о чем я думала!
Я встала с постели, подошла к стене и сделала вид, что увлеченно изучаю картину с горным пейзажем. Голос прямо за спиной и ощущение тепла чужого тела так близко заставили вздрогнуть.
— Помоги мне, пожалуйста, промыть ссадину между лопаток, я до нее не достаю.
— И зачем так подкрадываться? Я же не оборотень и не слышу, как вы… — Я резко развернулась, чтобы произнести свою отповедь в лицо кошаку, и чуть было не уткнулась носом в обнаженную грудь.
К своему удивлению, несмотря на то, что по коже снова маршировали мурашки и руки подрагивали, я вдруг ощутила желание прикоснуться к двуликому. От Лоренсо пахло какими-то травами, сладковатый и резкий аромат которых мне понравился. Хотелось вдохнуть глубже. Видя мое замешательство, барс напомнил о себе:
— Надеюсь, ты не настолько стыдлива, чтобы бросить без помощи собственного мужа? — Жалобный взгляд, которым сопровождалось это действо, растопил бы самое холодное сердце.
— Стыдлива? Вот еще! — буркнула я. Пересилив дрожь, взяла из ладоней двуликого тампон, вымоченный в зеленоватом эликсире, и скомандовала: — Повернитесь. Где там ваша ссадина?
Барс скользнул к постели и вытянулся на ней в полный рост, подставляя спину. Пришлось сесть рядом, чтобы достать до некоторых царапин.
— А как же ваша хваленая регенерация? — спросила я, аккуратно касаясь спины хитрого кота, отмечая, что кожа вокруг ран на спине покраснела.
— Сейчас я сдерживаю ее, чтобы царапины не закрылись. Регенерацию можно считать полезной, но ровно до того момента, пока рана не затянется прямо вокруг наконечника стрелы. Или до того, как заработаешь заражение крови или воспаление оттого, то заросла непромытая рана. Мало кто знает, но вещество, содержащееся в когтях летунов, для барсов ядовито. Смерть не наступает мгновенно, но, если не промыть раны антидотом, воспаление, боли и длительная лихорадка обеспечены.
Эта информация заставила меня обрабатывать спину барса тщательнее и удивиться тому, что двуликий не наказал моего фамильяра за нанесенный вред.
— Я закончила, можешь заживлять свои раны, — произнесла я, очищая руки пыльцой.