Между двух огней

— Доброй ночи, Кристина.

— Доброй ночи, Дэмиан, — мой голос сам собой сбился на шепот.

Дэмиан ушел.

Я провожала его взглядом, пока он не скрылся в конце коридора. И терзалась самым философским из вопросов.

Как мне все не испортить?

Земное воспитание упрощает все же отношение к близости с мужчиной. Но как быть в этом мире? Нет, понятное дело, никто вроде не будет отстреливать «блудниц», но вдруг тут считается нормой исключительное целомудрие. И даже сегодняшние поцелуи — это уже за гранью благоразумия приличной девушки?

А ведь и узнать не у кого! Фиби и Тиера — это две крайности. Одна явно считает «А чего такого?», другая уверена «До свадьбы даже за ручки держаться нельзя». И вот как мне быть уверенной, что я в глазах Дэмиана не легкодоступная падшая девушка? Вдруг, наоборот, я должна держать дистанцию, тем самым доказывая, что я достойная куда более серьезного отношения?

И терзаясь этой философской дилеммой, я все-таки направилась вверх по лестнице…

И половины ступенек первого пролета не преодолела, как жуткой болью пронзило солнечное сплетение. Сдавленно ахнув, я едва успела схватиться за перила, чтобы не упасть и не покатиться вниз.

Клеймо пульсировало, жгло нещадно! Будто вбитый раскаленный гвоздь! Боль была настолько сильной, что в какой-то момент я едва даже не отключилась!

Благо, магия сама пыталась если не погасить боль, то хоть немного уменьшить, но и без того я едва дышала.

Вот значит как…

Я ведь читала сегодня о разновидностях клейма собственности. Говорилось там, что большая их часть не позволит близость ни с кем другим. Но, видимо, из-за того, что клеймо должно оставаться скрытым от посторонних, кара меня настигает не в момент «преступления», а уже тогда, когда вокруг нет свидетелей.

Это что же получается?..

После каждого поцелуя Дэмиана меня в итоге будет ждать эта жуткая боль.

До комнаты я добиралась черепашьим шагом. Хоть мучительное жжение клейма и понемногу унималось, но после приступа так глушила слабость, что приходилось хвататься за перила лестницы, чтобы не упасть. Стоит ли говорить, скольких лестных эпитетов я мысленно удостоила Лиама за эти минуты?

Разумом я все понимала. И что он поступил необдуманно. И что он в плену раздирающих противоречий, и потому не отдает отчет своим действиям. Но вот терзающая меня боль совсем не способствовала сочувствию.

И как быть? Если Лиам не образумится и не уберет клеймо, то мне либо шарахаться от Дэмиана, либо смириться с тем, что за каждый его поцелуй я буду вот так жестоко расплачиваться… И ни тот, ни другой вариант мне совершенно не нравился.

Ну ничего, выход обязательно найдется. И копать тут определенно надо в сторону возвращения мозгов Лиама на место. Ведь воздействовать на опустошителя я никак не смогу, после того случая с ментальной магией он, без сомнений, укрепил свою магическую защиту в разы. Тут даже убойная книга Фиби не поможет. Но должна же к Лиаму вернуться адекватность, в конце-то концов!

Мне оставалось миновать последний лестничный пролет, как магические факелы враз погасли. Окон здесь не было, и в первый миг темнота показалась вообще непроглядной. Но я даже испугаться толком не успела, как в нескольких шагах от меня забрезжил слабый свет, формируя очертания мужской фигуры.

Этого человека я точно видела впервые. Может, конечно, полупрозрачность и искажала черты, но в целом все равно образ считывался.

Мужчина лет шестидесяти. Темные волосы с проседью, заостренные черты лица, пронзительный взгляд, статная выправка — в молодости он явно был весьма привлекателен. Держится как аристократ, да еще и наверняка при высокой должности. Может, что-то связанное с религией? Явно же не просто так на призраке ритуальная мантия с рунами. Причем, эти руны вполне реально мерцают даже сейчас. То есть, по сути, человек мертв, но некая магия так и продолжает действовать.

Конечно, после общения с «дядюшкой» Монфиором и добрым библиотекарем я вполне нормально воспринимала призраков, но вот при виде этого аж жутко стало.

А он смерил меня пристальным взглядом. Усмехнулся. И ведь было что-то уж очень знакомое и в этой усмешке, и в этой пристальности.

— Признаться, я представлял тебя иначе. Эдакой роковой красавицей с томным взглядом. А тут всего-то хорошенькая мордашка и довольно неплохая фигура.

— А вы, простите, кто? — настороженно смотрела на него я. Но при всей внешней враждебности призрака моя магическая защита почему-то вообще никак на него не отреагировала. Хотя, может, призраки даже при всем желании не могу принести вреда обычным людям? Но у этого-то явно магия активная, судя по рунам!

— Граф Деррек Арландский. И, чтобы тебе было понятнее, это именно моего правнука Александра ты на днях убила.

Даже не знаю, что меня больше поразило. То, как обыденно он сказал об этой смерти. Или то, что передо мной и вправду прадед Лекса, который того и воспитывал.

— И что же, вы явились мне мстить? — я заранее приготовилась к самому худшему.

— За что? — тот мрачно усмехнулся. — Раз Александр умер, то он был слишком слаб и недостоин. Да, скрывать не буду, я до последнего надеялся, что он будет лучше своего отца, который предал нас всех. И все ведь из-за вас, — даже взгляд сверкнул, — иномирянок! Вы прямо проклятие какое-то для рода Арландских! Что мой внук из-за такой, как ты, отрекся от своей расы; что правнук в итоге не оправдал ожиданий. Но они недостойны даже того, чтобы говорить о них. Меня интересует исключительно будущее эдарингов. А оно, как ни прискорбно, напрямую зависит от последнего носителя нашей магии. От тебя.

— То есть вы хотите мне помочь с пробуждением магии? — оторопела я.

— Именно так, — он снисходительно кивнул. — Без моей помощи ты точно обречена.

— То есть? — я нахмурилась.

— То есть довольно глупо с твоей стороны надеяться, что магия пробудится сама по себе. При всем стремлении к выживанию наша магия никогда не пойдет против главного своего закона: обладать ею может лишь достойнейший. И у тебя на это осталось… — он внимательно в меня вгляделся. — От силы недели две с половиной.

— И как мне доказать, что я достойна? — у меня аж ком в горле встал. Я-то была уверена, что эта проблема сама решится в ближайшее же время!

— Никак. Ты недостойна. Но ни у тебя, ни у меня нет выбора. Ты хочешь жить, я хочу сохранить нашу расу. Потому нам придется действовать вместе, — лорд Деррек аж скривился на миг, его явно не радовала такая перспектива.

Но все же продолжил деловито:

— В мире сохранились затаенные святыни эдарингов, там еще есть скопления нашей силы. И если ты пройдешь череду ритуалов, то магия все же пробудится в тебе.

Ага, ритуалы. Уж простите, ассоциации с этим не очень хорошие.

— А почему я должна вам верить? — я скрестила руки на груди.

— Потому что твоя смерть мне невыгодна даже больше, чем тебе самой, — все же снизошел до пояснения он. — Более того, ты даже не видишь картины в целом. А я вижу.

— И что же вы видите?

Призрак медленно обошел вокруг меня.

— Насчет пробуждения магии я и так тебе сказал. Но это еще не все. Клеймо собственности. Если ты думала, что прочувствовала все его проявления, то напрасно. Клеймо продолжит развиваться, «врастать» в твою суть, проявляясь все более сильными последствиями. Пройдет совсем немного времени, как ты будешь уверена в искренних чувствах к опустошителю. Да и сам он, если ты вдруг не в курсе, все больше попадает во власть своей сущности. Слишком он пока слаб духом и неопытен, чтобы обуздать такую мощь. И его же сильные эмоции пробивают бреши в самообладании. Конечно, есть шанс, что, когда из-за власти клейма ты сама будешь готова ему на шею вешаться, опустошитель немного утихомириться. Но гарантии нет. И даже мне представить страшно, что будет с миром, если подобный маг перестанет свою разрушительную мощь контролировать.

Как-то я об этом варианте совсем не подумала…