Страница 4 из 6
Дмитрий раздраженно замотал головой.
– Сколько тебе повторять, я обычный человек, а не герой. А ты… ты слишком яркая. На тебя все смотрят, тебя все хотят. Я не смогу так жить, постоянно в страхе, что тебя кто-то уведет, а я отстоять не смогу. А насчет Черепа… дядю попроси помочь, он же у тебя «в органах».
Вика была страшно разочарована. Милый Димочка стремительно падал в ее глазах, а под его даже небольшим весом рушились песочные замки, вдребезги разбивались стекла розовых очков. Реальность опять зажимала горло звериной хваткой. И надо было выстоять и справиться. Как тогда, зимой, в последний школьный год.
Чтобы не выслушивать дома воркование матери подле очередного «кавалера», Вика пришла на вечеринку к приятельнице из параллельного класса, родителей у той не было дома. Перевалило уже за полночь, и в веселой компании подростков появился новый персонаж, вроде бы чей-то родственник, студент военного училища.
После нескольких бокалов вина Вика и сама не поняла, как оказалась с незнакомым парнем в отдельной комнате. Она была даже не против пары быстрых поцелуев, но парень оказался настойчив и попросту взял ее силой, крепко зажав рот. Когда Вика выбралась в темную залу, курсанта уже не было, а остальная полупьяная молодежь зажималась по углам.
Потом она долго мылась в чужой ванной, искренне жалея, что не захватила из кухни нож и не может полоснуть лезвием по своим запястьям, чтобы разом прекратить тот кошмар, что творился сейчас в ее душе. При всей своей взбалмошности Вика хотела, чтобы «самый первый раз» у нее получился с любимым человеком, чтобы на другой день он ее на руках носил и слова говорил хорошие.
Она совершенно честно не хотела жить, и если бы в ту ночь у нее хватило сил вернуться в кухню за ножом, непременно им воспользовалась.
А потом Вика вдруг вспомнила о матери. «Она ведь совсем одна останется, если я сейчас помру, состарится, бросят ее все ухажеры – будет горевать, сопьется еще, заболеет…»
Мысли об Алле помогли справиться с бедой. «Родители не должны пережить своих детей, так задумано природой». Но Вика резко изменилась после той горькой ночи. Категорически перестала употреблять спиртное, порвала с прежними компаниями, замкнулась в себе и налегла на учебу. Сразу повзрослела и стала серьезнее.
Однако страх и обида свернулись змейками где-то у сердца и порой мучили в бессонные ночи. Вика стала избегать мужчин, особенно молодых раскованных парней с дерзкими липкими взглядами. Пришло понимание, что как женщина она гораздо слабее их и не сможет дать отпор в нужный момент.
Но скромная монашка из нее тоже не получалась, горячий темперамент вырывался наружу, подобно вулканической лаве из воспаленного жерла. Переехав в Тюмень, она сразу познакомилась с Димкой. Парень он оказался ласковым, не торопил, приучая к себе, и через какое-то время Тори смогла ему доверять. А дальше знакомство с Черепом и эта отвратительная история.
– Приехали, спящая красавица, вылезай!
Строгий дядюшкин голос прервал беспокойный сон на заднем сидении «Туарега». Пошатываясь, она начала разминать скованное тело возле машины, закинула руки за голову, сцепила в замок. И вдруг взгляд ее остановился на высоком симпатичном парне со спортивной фигурой. Вальяжным кивком издалека он поприветствовал Короткова, а потом обаятельно улыбнулся Вике и даже, кажется, подмигнул.
Восторженно присвистнув, она тихо спросила дядюшку:
– А что еще за Бред Питт в вашей резервации?
Алексей Викторович устало вздохнул.
– Ну, знакомься сама, не маленькая. Это Иван, его еще называют здесь Хати. Вроде второго имени, ну – обживешься, разберешься.
– Идеальный красавчик, – похвалила Вика.
– Да, я такой, я всем девушкам нравлюсь! – самодовольно провозгласил Хати, подойдя ближе.
– А у тебя подружка есть? – загорелась Вика.
– Катя сейчас с детьми, – белозубо улыбнулся Хати.
– Жаль, – притворно огорчилась Вика, – все супермачо здесь уже, оказывается, семейные и с потомством.
– Ты с ней поосторожнее, – предостерег Коротков, откашлявшись. – Виктория у нас та еще заноза! С ней надо ухо востро держать.
– А если она будет себя плохо вести, мы ее в лес отведем – на съедение тигру! – радостно выпалил Хати.
– Насчет тигра полегче, все же племянница моя, я за нее в ответе перед матерью. Отца у девочки нет, мужа пока тоже, да и ума, честно сказать, немного наблюдается.
– Ну, ты чего меня при людях позоришь! – возмутилась Вика, и тут же деловито поинтересовалась, – а где я буду жить?
– В коттедже со мной… – буркнул полковник.
– А что, одной нельзя? Я не ребенок, вообще-то!
– У тебя отдельная комната, ванную будем делить, ничего, не принцесса.
Коротков был не в духе после дальней дороги.
– Вань, помоги-ка машину разгрузить, у Влада спина, наверно, отваливается, я пока Вику к себе отведу… сумок-то зачем столько набрала, на год что ли приехала?
– Может, и на год, это уж как получится, – она вдруг стала серьезной, вспомнив городские проблемы, – а что, я не против, я могу тебе здесь помогать, я лес очень уважаю, а гимнастика на природе способствует очищению духа… Я с собой книжки привезла, могу проводить занятия по йоге для начинающих. Вдруг кому-то еще будет интересно, ты говорил, здесь и девушки есть.
– Ты себе помоги сначала, разберись, кто ты и зачем, матери сердце не рви! – буркнул Коротков.
– Ей не до меня сейчас, дядя Костя ее на море повезет в сентябре, в самый сезон. Я бы тоже хотела… на море!
Она мечтательно прикрыла глаза, представляя шум набегающих на берег волн.
– Меня мама совсем маленькой возила, я уже и не помню.
– Вот на ноги встанешь сама, ума наберешься, встретишь хорошего человека и поедете вместе, – сухо резюмировал Коротков.
– Ага… хорошего! Под ногами они прямо валяются, хорошие, – Вика кокетливо улыбнулась Хати, – самых лучших уже расхватали, как вижу.
– Что ж поделать, на всех не хватит меня – виновато вздохнул тот, подстраиваясь под ее шутливый тон.
Вика ему определенно понравилась, а потому захотелось продолжить беседу.
– Из свободных здесь у нас только Туран. Правда, он, бедняга, говорить не умеет и с дамами у него что-то не клеится.
– Ну, довольно! – сердито бросил Коротков, – чтоб я больше таких разговоров не слышал. Ваня, скажу пока тебе, потом лично каждому из вас. Очень прошу за моей племяшкой присматривать, в лес ее не пускать, на шею себе не позволять садиться. А то она такая, может и заболтать…
– На шею… – Хати хитровато прищурился, – я бы выдержал, наверно.
– Ну, ну… а Катя что на это скажет? – строго спросил Коротков.
Хати смущенно улыбнулся и отвел глаза.
– Так шутки же все это! Девочка с дороги, здесь все незнакомое, я хочу добродушную атмосферу создать.
– Смотри у меня, Иван! Мелодрамы только не доставало. У Кати характер нервный, сам знаешь чуть что не так, в город укатит и поминай как звали, а с куклы этой, – полковник небрежно кивнул в сторону племянницы, – как с гуся вода.
Вика вдруг почувствовала как внутри закипают слезы, губы задрожали, личико побледнело, явив миру светлую россыпь золотистых веснушек. Она выдернула из рук дяди свою сумку и быстро пошла вперед в сторону коттеджа с распахнутой дверью.
– Ну, вот, чего зря девчонку обидели! Стой, Вика, я помогу!
Хати догнал гостью и, преодолев небольшое сопротивление, перехватил сумку, за что получил еще одну очаровательную улыбку.
– Зови меня Тори, ладно? Мне так больше нравится, это какое-то необычное имя, не как у всех.
– Оно твоим кудряшкам подходит, и веснушкам тоже…
– Их обычно не заметно, только когда сержусь, а почему ты – Хати?
– Это тоже, чтобы… не как у всех.
– Ясно! Слушай, а ты прикольный!
– Это что еще значит?
– Ну, классный… забавный, милый. Короче, весело с тобой!
– А-а… это да, точно! В гости приходи, мы вечером на поляне собираемся, после семи обычно. Это недалеко, через аллею пройдешь и увидишь последний домик у леса. Там живут Маша и Брок, то есть Игнат. А еще будет Брис, ну, и Лиза, наверно, ей все равно гулять надо.