Архивы драконов

И в самом центре тьмы горели огненные глаза! Они смотрели на Николь с другой стороны потока, а та, ничего не подозревая, как раз вставала, стряхивая капли воды с меха.

— Почему я тебя знаю? — спросил глубокий и ужасный голос.

Майкл попробовал позвать жену, но голос отказал ему, из горла донеслось лишь слабое сипение. Тогда он попытался подняться, чтобы прийти на помощь Николь, но ноги стали ватными и не подчинялись.

Женщина же не дрогнула и не убежала — она замерла и не отрывала взгляда от бледного силуэта, который проявлялся из теней. Это был Рыцарь Соламнии — вернее, нечто, когда-то им бывшее, — сидящий на коне, словно вышедшем из ночного кошмара. Странный и таинственный свет, возможно, отброшенный черной Нуитари, падал на броню с эмблемой розы, но металл не сиял, они был обуглен и черен, словно хозяин прошел сквозь ужасный огонь. На голове рыцаря виднелся шлем, но лица нельзя было рассмотреть — под опущенным забралом клубилась тьма, освещенная пламенем глаз.

Сот приблизился к Николь, в его рука непроизвольно дернулась, словно рыцарь хотел принять у женщины мех с водой. И по этому движению Майкл немедленно узнал его.

— Ты дала мне воду, — утвердительно произнес рыцарь замогильным голосом. — Она немного утолила сжигавшую меня жажду. Жаль, что ты не сможешь сделать этого снова…

Голос Сота резанул такой неподдельной болью, что на глаза Майкла навернулись слезы, которые немедленно превратились на щеках в лед. Слова рыцаря встряхнули Николь, и она, выйдя из оцепенения, выхватила меч:

— Не знаю, из какой тьмы и порока ты явился, но ты оскверняешь доспехи рыцаря!

Майкл, наконец, нашел в себе силы встать и, подбежав к жене, схватил ее за руку:

— Убери оружие, он не собирается причинять нам вред!

— Моли Мишакаль, чтоб это оказалось правдой!

— Да посмотри на него, Николь, — едва смог прошептать целитель. — Ты разве не узнаешь его?

— Лорд Сот! — ахнула Николь, опуская клинок; — Но что за ужасная судьба выпала тебе, во что ты превратился?!

Рыцарь молчал, лишь волны холода, исходящие от него, стали сильнее, почти замораживая умы молодой пары. И все же Майкл верил, что Сот держит свою черную силу под контролем, так же как железной рукой укрощает коня.

— Я слышу жалость в твоем голосе, — пророкотал Сот, — сострадание, что трогает ту часть моей души, которая обречена вечно гореть и извиваться от нестерпимой боли… Поскольку я один из тех, кого вы называете умертвиями, один из немертвых, что обречены не знать покоя… никогда!

Его кулаки сжались от гнева, конь нервно шарахнулся под ним, загремев копытами.

Николь отступила, вновь вскинув меч.

— Значит, то, что я слышала о тебе, — правда! — Она старалась унять дрожь в голосе. — Ты предал всех, и рыцарей, и Богов! А теперь ты проклят…

— Это несправедливо, — зашипел Сот, — я был обманут! Моя жена знала о гневе Богов, и я собрался остановить бедствие, заплатив, если надо, собственной жизнью… Но Боги не проявили милосердия! Они жаждали наказать Кринн! Боги не дали мне добраться до Истара и, стараясь отмыть руки от крови невинных, наложили проклятие на меня! А теперь они покинули мир, который разрушили!

Майкл, ощутив, как дрогнуло сердце, крепко стиснул символ Мишакаль, и Рыцарь Смерти не мог не заметить этого.

— Ты не веришь мне, жрец? — Огненные глаза опалили кожу Майкла, а душу сковал лютый холод.

— Да, милорд, — Целитель сам удивился, как нашел храбрость для подобного ответа, — Да, я не верю тебе. Боги не могли быть настолько несправедливы.

— Неужели? — горько вмешалась Николь. — Я не говорила тебе, Майкл, чтоб лишний раз не ранить тебя или не расстроить, но что, если ты не прав? Что, если нас обманули? Ведь Боги оставили без наказания тех негодяев, которых мы недавно видели в Палантасе.

— Ты же видела Николаса, — печально посмотрел на нее Майкл, — видела, как он обрел мир и благословение. Слышала обещание Богини о нашем собственном мире! И как после всего этого ты можешь сомневаться?

— А где теперь та Богиня? — закричала Николь. — Что она делает, когда ты возносишь ей молитвы? Молчит…

Майкл бросил взгляд на символ Мишакаль — тот был темен и холоден, подобно Рыцарю Смерти.

Но ведь еще недавно он светился. Или ему показалось? Возможно, он выдаст желаемое за действительное и его вера — лишь вымысел?! Рука Николь накрыла ладонь муха.

— Вот видишь, Майкл, ты больше не веришь…

— Диски Мишакаль! — отчаянно воскликнул он. — Если мы отыщем их, я смогу доказать тебе… доказать себе… — В этот момент Майкл отчетлива понял, что он действительно теряет веру.

— Что такое Диски Мишакаль? — пророкотал Лорд Сот, но целитель молчал.

— Это священные тексты Богов, — наконец проговорил он. — Я… думаю найти в них ответы…

— Где они находятся?

— А зачем тебе знать об этом? — осмелел Майкл, и тени закружились вокруг. Он ощутил гнев Сота, гордость и высокомерии, неутолимое желание узнать больше… Рыцарь справился с гневом, но жрец знал, каких усилий ему это стоило.

— Эти Диски могут стать моим спасением, — заявил Сот.

— Но как, ведь если ты утратил веру…

— Пусть Боги ответят мне лично, — гордо сказал рыцарь. — Они должны снять проклятие и избавить меня от вечных мучений!

Майкл ощутил в его славах какую-то неправильность, и одновременно с этим они звучали отголоском его собственных мыслей.

— Диски находятся в библиотеке, — сказала Николь, видя, что Майкл молчит. — Мы хотели их найти, но толпа непрерывно осаждает ее… Поэтому мы пошли в Башню Верховного Жреца, чтобы предупредить рыцарей. Они отправятся в Палантас и пресекут волнения, восстановив мир и порядок.

К их ужасу и удивлению, Сот разразился жутким долгим смехом, идущим из самой темной глубины доспехов.

— Вы проделали длинный путь и видели много ужасов, — пророкотал Рыцарь Смерти, — но, видимо, вам придется увидеть и самое худшее. Желаю вам удачи!

Тронув поводья, Лорд Сот растаял в тенях.

— Милорд! — закричала вслед Николь. — Что ты имеешь в виду?

— Он ушел… — выдохнул Майкл. Холод медленно покидал тело, кровь побежала по жилам быстрее. — Надо срочно уходить!

— Точно, — согласилась женщина и посмотрела на мех с водой, вздрогнув от мысли, что его могла коснуться рука Рыцаря Смерти. — С ним поступили несправедливо!

Она решительно посмотрела на Майкла, словно ожидая возражений, но тот промолчал. Тишина стеной разделяла их до самого конца пути.

Башня Верховного Жреца была мощной крепостью, возвышающейся почти на тысячу футов над землей и окруженной толстыми, мрачными зубчатыми стенами. Майкл никогда еще не видел более неприступной цитадели. Теперь он понял слова Николь, которая говорила, что крепость никогда не сдавалась врагу, а рыцари защищали ее с честью. Оба остановились, со страхам глядя на стены. — Никогда не была тут, — произнесла Николь. Ужас от встречи с мертвым рыцарем прошел, но гнев на Майкла еще окутывал душу. Она пристально разглядывала крепость широко распахнутыми от восхищения глазами. — Но отец часто рассказывал Николасу и мне о ней, так что я смогу пройти по ней даже с закрытыми глазами. Вот там, к примеру, — Верховная Бдительность, а там — Гнездо Зимородка, символ всех рыцарей… Мы с Николасом часто мечтали, как побываем здесь, ведь брат говорил, что человек не станет рыцарем до тех пор, пока не помолится в часовне Башни… — Женщина опустила голову и смахнула слезы.

— Ты преклонила колена вместо него, — сказал Майкл.

— Зачем?! — воскликнула Николь. — Кто теперь меня услышит?

Они двинулись к широкой длинной дороге, ведущей к воротам охваченной тишиной крепости. Хотя солнце уже закатилось, но нигде не зажглись огни, не было видно воинов на стенах и наблюдательных постах. Николь, видимо, тоже показалось это странным, она даже замедлила шаг и, задрав голову, выкрикнула приветствие.

Никто не ответил.

Внезапно закутанные фигуры появились со всех сторон — крепкие руки схватили Майкла и обездвижили его, вырвав посох. Он безуспешно рванулся, пытаясь разглядеть, что с Николь, но та скрылась за стеной тел. Оттуда раздавался звон стали и ругательства.