Старая переправа

Мыслями собраться так и не получилось, а вот нашлось сломанная бронзовая пряжка, свистулька птичка, но почему то сделанная из очень мягкого свинца, который мялся в руках как пластелин, и пара медных монет. Причём одна непонятная квадратная с дыркой посередине. Может и не монета вовсе, надписи на всех трёх монетах, включая серебряную кардинально отличались друг от друга, где-то вязь, где-то клинопись, а на квадратной вообще чёрточки, как будто кто то мешки с картошкой считал. А знакомых цифр не было вообще.

Солнце склонилось к самому горизонту, стих ветер затрещали кузнечики. Просто красота, пора бы и на бугор сходить осмотреться, чтобы по темноте ноги не ломать. Было ещё довольно светло, и Данил шёл быстрым шагом махая прибором как клюшкой для гольфа. Всё равно сигналов не было, но надежда была.

Смех. Такой заразительный и тихий у-хахахаха ему вторило и-хихихи хором хаха хихи. Такое ощущение что куча клоунов пыталось рассмешить Данила, ну и у них это получилось. Данила расплылся в улыбке и повернул в сторону смеха, хотя может крыша всё таки уехала и ему мерещится начинает, человек пять смеются не меньше. И вдруг у-у-вуруу-у-рр, смех сменился не то рыком не то воем, да таким что Данил встал как вкопанный побледнел, даже мороз по оже пошёл. Люди так смеяться не могут, и тут словно издеваясь над ним, вновь заразительно засмеялись с протяжным и-и-хаха и-хихи. Только Данилу было уже не до смеха, он переложил прибор в левую руку, а лопату в правую, начал медленно пятится.

И тут он увидел их, а они увидели его, они вышли из чапыжника. Пять здоровых собак с длинными шеями как у маленьких жирафов, и ирокезами на голове. Гиены что ли? Или похожие на них. Гиены вроде пятнистые, а эти имели переднюю часть туловища бурую, а задняя часть тела была как у зебры полосатая в чёрно-белую полоску. Что то за порода, Данил не знал.

Бежать поздно, догонят. Вот бы спиной к чему бы прижаться к дереву или стене. Но тут вообще ничего нет в округе, кроме идола, значит нужно отходить к нему. О гиенах Данил знал что гиена не нападает на высоких жертв, и то по комедии про бушменов. Тут же приложил лопату и прибор так чтобы они торчали выше головы. На гиен это вообще никак не повлияло. Они продолжали смеяться и сокращать расстояние. Данил решил что это не прокатит.

— У-у прибью.

Данил замахнулся лопатой и заорал что было мочи.

Вот это прокатило, гиены перестали смеяться и отпрыгнули назад. Но не надолго. И самое главное они начали расходится кругом. Сейчас они отрежут Данила от обелиска и тогда точно беда. Обороной войны не выиграть, нечего ждать.

— У-у-у

Данил поднял лопату развернулся, и побежал на ту гиену что отрезала его от идола. Пол секунды не прошло, гиена проста ушла в сторону по кругу, не позволяя приближаться к камню. Всего лишь пол секунды, он был развёрнут спиной к самой крупной особи, между ними метров пятнадцать было. Тело развернулось само, как гиена преодолела пятнадцать метров в полсекунды задумываться было некогда, времени ни на что не оставалось, только сунуть прибор в открытую пасть гиене. Пластмасса катушки брызнула в разные стороны, под мощными челюстями, но моток медной проволоки словно верёвка, её просто так не перекусишь слишком мягкая. Гиена дернула головой, да с такой силой что прибор вылетел из рук Данилы. И гиена начала его трясти мотая головой. Замахиваться одной рукой было неудобно, лопата пыталась вывернуться, но замах был из-за спины очень сильный, и очень не точный, если бы гиена не трясла головой мутузя остатки катушки, Данил ни за что бы не попал, а так гиена сама подставила голову под удар, Дон-н-н. Звон закалённой марганцевой стали полотна лопаты о череп гиены был такой звонкий, как будто Данил стукнул не по черепу, а по рельсе. Гиена рухнула перед ним, откинув ноги в четыре стороны. Данил, тут же, схватил лопату двумя руками и по горизонтали с разворотом хотел провести вокруг себя, отогнав гиен которые подбегают сзади. Но полного круга лопатой прочертить не удалось. Дун-н, лопата ударилась в неожиданное препятствие. Как эти гиены так быстро подбегают? Удар сбил гиену которая оказалась позади, она полетела кубарем. Удар же вышел неожиданный и такой силы, что Данил чуть не выронил лопату, кисти просто осушило. Ещё раз крутанувшись, на всякий случай, и опять почти попал, следующая гиена была уже умнее и успела отпрыгнуть. Данил крутился с лопатой и орал что было сил.

Свободная секунда, гиены разбежались, занёс лопату над головой двумя руками, и теперь уже ребром как топором ударил по черепу оглушенной гиены. Снова ошибка, лопата кривая, после удара вновь чуть не вырвалась из рук. Тёплые красные брызги попали на руки и лицо, мало того, красный тонкий фонтанчик брызнул в сторону с такой силой, что казалось кровь у гиены гоняло не сердце, а насос высокого давления. Вторая подбитая гиена прихрамывая на ногу отбежала на почтительное расстояние и там подвывала, остальная стая подражая ей отошла на более большее расстояние.

Данил махал лопатой по кругу, отходя к идолу. Но похоже им уже никто не интересовался, наверное у гиен появилась еда, и они его отпустили.

Наконец то Данил дошёл до истукана. Сначала прижался спиной к прохладному камню, держа лопату на изготовку, Потом со словами.

— Извини брат.

Полез на верх истукана, да наверное это богохульство. Но Данил чувствовал что иначе ночь не переживёт. Верх камня был плоский, и размером с седло табуретки. Данил очень удобно уселся свесив ноги, положив лопату на колени. Ха, как он сюда залез? Как взлетел всё равно, да ещё с лопатой в руках, как слезать теперь?

Тут опустилась тьма, так быстро и неожиданно, как будто свет выключили. Так бывает только на юге. Да и тьма была такая, что руки вытянутой не видно. Степь сразу огласилась сотнями звуков, словно это не степь а джунгли какие. Да куда он попал? В Африку что ли? Это точно не Казахстан! Да и звёзды не те, конечно Данил не специалист по звёздам, но созвездие Большой Медведицы и Ориона он знал. А значит это южное полушарие. Ни фига себе его занесло. Да и отсветов на горизонте невидно, а то значит, что электричеством местные не пользуются. Ну точно Африка. А значит ему предъявят за визу. И язык он незнает. Но это дальние планы. Хотя ковыль с полынью разве в Африке растёт?

Не то от ночного холода, не то от пережитого Данила начало трясти, да трясло так что он серьёзно боялся упасть с двухметровой высоты. Звуки потихоньку стихли, и была обычная степная ночь. Даже топота гиен слышно не было. Прошло ешё немного времени. Данил начал успокаиваться, да и трясло его уже меньше, и камень в начале казавшийся теплым и уютным начал холодить пятую точку, и впиваться углами. Нужно бы достать пенку. Но неудобно, лопата в руках, рюкзак за спиной. Потихоньку осмелев Данил начал стягивать рюкзак, вот уже он на коленках, и Данил наполовину вытащил поджопник, он им пользовался мало, а в рюкзаке всегда таскал из-за того что он придавал жёсткость задней стенке дешёвого рюкзака, и разобранный прибор не давил выступающими частями на спину.

— А-а-а-ааа-аа-А

Неожиданный почти человеческий крик боли раздался где то рядом. Данил дернулся рюкзак с наполовину вытянутой пенкой полетел вниз. Данил жонглировал лопатой пытаясь не уронить её, и не свалиться самому. Крик на одной ноте резко прекратился, а Данил наконец то поймал лопату, замахнулся ей и замер. Какое то время ничего не происходило, потом со стороны крика послышалось какое то довольное бульканье или урчание.

— Ур-рбру-ру-рбубу.

Данил вцепился в лопату продолжая держать её на изготовку, до боли всматриваясь, и вслушиваясь в пустоту, глаза вроде привыкли чуть к темноте, но всё также было абсолютно ничего не видно. Урчание удалялось, и было еле слышно, а потом вновь наступила тишина. Нет изредка, были где-то далёкие звуки, иногда что то шуршало.

Примерно часа через четыре сидения Данил понял что отсидел ноги, и они покалывали и становились деревянными. Нужно было слезть, размять ноги, заодно рюкзак подобрать, и пенку под зад подстелить. Развернувшись на камне лицом вниз, Данил повис на животе, и потихоньку сполз. Кровь прилила к онемевшим конечностям, и их начало нещадно колоть, да так больно, хоть в пору ори. Стараясь не шуметь опираясь на лопату он танцевал разгоняя кровь. Вроде отпустило, одел полупустой рюкзак, пусть пенка так и торчит наполовину. Сейчас залезет наверх подстелет под зад, и до утра досидит с комфортом. Только вот как залезть с лопатой? Без лопаты держась обоими руками за камень взбираться было можно. Если же лопата была в одной руке залезть было невозможно, и непонятно как он туда залазил.