Кондотьер Сухоруков

Четыре сотни удалось разместить с трудом. Воины были максимально налегке. Только оружие, немного питьевой воды и запасы стрел и дротиков. Лодки черпали бортами и грозились утонуть. Кого-то сажали на привязанные бревна.

— Возвращайся в Ханигуа, — велел я эмиссару. — Твоя роль выполнена.

— Нет, — неожиданно взроптал парень. — Мой кокуитао велел мне быть неотлучно с тобой. Он велел помогать.

Я недоверчиво хмыкнул.

— Честно! Клянусь небесными предками! Я буду с тобой и буду помогать!

— Ну, смотри. Дайте ему копье.

Стартовать удалось не раньше полудня. В принципе, по рассказам сапотеков, до Лабоче было недалеко, но двигались мы медленно. Когда река окончательно ушла в горы, поток заметно сузился. При этом, там всё равно постоянно возникали песчаные отмели и даже министровки. Кто-то вечно застревал, садился на мель. Флот из почти сотни лодочек растянулся неимоверно. К ночи мы добрались к месту, где явно начинался выход реки из гор в долину Эхутлы. Значит, до Лабоче осталось всего несколько километров.

Лучники выскочили на оба берега Атояка и начали обшаривать окрестности на предмет чужих глаз и ушей. Я же стал поджидать отстающих.

— Свободные от караула могут поспать! — передал я по цепочке. — Но сон долгим не будет.

Ночь была хмурой, без звезд. Затем по предгорьям потек туман. Забитое тучами небо на востоке стало потихоньку сереть. Я велел будить всех и рассаживаться на лодки. Флот был перестроен: теперь в авангарде находились золотые, которым я велел придать толмачей из сапотеков.

— Хватайте языков! — велел я Желтому Лицу. — Надо, как можно быстрее разобраться, где у них центр, где живет коки с семьей и прочие хоаны. Когда подтянутся черные — у них уже должны быть цели.

Длинная струйка лодочек заскользила по реке. Лабоче был заметен издалека: по дымам, по шуму, который издавал этот даже спящий город. Селение раскинулось по обоим берегам Атояка. Об этом я не подумал и уже «на бегу» принялся распределять силы; кому куды бечь. Конечно, наиболее заселенным являлся левый, равнинный берег. Там мы и нанесем основной удар, силы дробить не стоит.

Нас, конечно же, заметили. Но эти запоздалые крики ситуации не изменили. Пока спящие и полусонные люди услышат, пока выползут из постелек, пока поймут, что случилось и решат: а куда бежать-то — мой авангард уже высадится в самом центре города.

— По левому берегу громите всё! — напутствовал я своих воинов. — Каждого, кто оказывает сопротивление — смело бейте в сердце! Пленные нам не нужны, а враг за спиной опасен! Можно жечь и разрушать — мы здесь не за добычей. И не сметь мародерствовать без приказа! Мы тут надолго — еще успеем озолотиться!

Это был жестокий бессердечный набег. Главный гопник должен получить так, чтобы остальные зассали.

Я двигался с черными, но прекрасно видел, что люди Желтого Лица высадились благополучно. Им почти не оказывали сопротивления, с лодок золотых активно поддерживали луки Белого воинства, хотя, утренние сумерки еще не рассеялись, и стрельба была малоэффективной. Пока я совершенно не понимал, куда вести атаку. Сапотеки, как оказалось, не очень любят вертикали в архитектуре. Никаких тебе пирамид, никаких многоэтажных зданий. Блин, даже в моем четланском дворце было два этажа! А тут правители многотысячных городов строят платформы и на них одноэтажные комплексы. Для храмов могут поставить две, ну, три ступени — и хватит.

Поэтому с берега Лабоче казался каким-то одинаковым.

Но, когда началась высадка основных сил, у берега нас уже ждал командир золотых с несколькими перепуганными сапотеками. Тем уже сунули кулаком в пузо, и пленники старательно тыкали пальцами, указывая, куда идти. В нескольких местах Лабоче начало заволакивать дымом, и рассвет стал серо-багровым. Атмосферно.

А вот и насыпь-платформа и долгожданный дворец! Красивый.

Я рассмотрел, что у лестниц скопилось около сотни воинов, в целом, неплохо вооруженных и одоспешенных. Но не думаю, что для нас это станет препятствием.

— Сдавайся, Крокодил! — выкрикнул я фразу на сапотекском, которую выучил во время плавания.

Стоя перед строем щитоносцев я театрально приподнял правую руку, наставляя ее на кучку защитников. Четлане заревели! Вапачиро быстренько приладил к моей куцей ручке щит, я выхватил тумбажную кирку и заорал:

— Змей с нами!

Мы ринулись вперед и просто смели жидкий сапотекский строй. Серый дважды прикрыл меня от опасных ударов, но я шел вперед напролом, забыв о страхе. Давно со мной такого не случалось!

— Уходят! — выкрикнул Черный Хвост, который, оказывается, тоже прикрывал увлекшегося геройством владыку.

Между домиками, прячась в тени стен, бежали люди. Женщины, дети, несколько стариков. Даже отсюда было видно, как богато они одеты.

— Взять! Живыми!

Вслед за статусными беглецами рванули белые. Черные же начали зачистку дворцового комплекса. Кое-где им встретилось сопротивление, Но, даже если бойцам Черного Хвоста с ходу не удавалось вломиться внутрь, то подходили несколько лучников — и помещение очищалось.

Какое-то время спустя к платформе подошел отряд человек в двести. В основном, это были крестьяне ополченцы, возглавляемые несколькими хоана. Однако, увидев, что дворец полностью захвачен, сапотеки постояли в нерешительности, а затем сами ушли, растворившись в тесных улочках.

Лабоче был захвачен.

Глава 14. Моя опора

По счастью, Голодного Крокодила я смог захватить живьем. И вдвойне по счастью, он оказался тем самым вельможей, что несколько дней назад надменно послал меня в обратное пешее путешествие. А значит, у меня были и формальный повод, и искреннее желание поизмываться над пленником.

— Как смел ты, ничтожный, противостоять воле величайшего Золотого Змея Земли — моего покровителя! Против воли кокуитао, что разгромил астеков! Против воли Великого Видящего, которого я спас и вернул вашему народу!

Грузный старик, с которого сорвали все украшения (это я не уследил, воины все-таки помародерствовали), мои крики игнорировал. Разве что на последней фразе слегка приподнял голову. Наверное, здесь еще не слышали о чуде-чудесном.

Порка Крокодила проходила публично. Вдоль стенок большого двора жались многочисленные жены старого коки, дети самого разного возраста. Я взял почти всю семью, хотя, расторопные перебежчики уже доложили, что двое его старших сыновей спаслись. Это плохо.

Солнце так и не пробилось сквозь тяжелые тучи, изредка капало. Сейчас в дворцовом комплексе засели золотые. Они охраняли меня, пленников и не давали растащить местные богатства. Черные большими группами прочесывали левый берег. Я велел захватывать богатые дома и брать в плен местную знать. В это же время лучники Муравья осматривали предгорный правый берег. Я велел там сильно никого не трогать, главное — найти удобное место для базы. Осмотревшись с утра, я уже прикидывал план дальнейших действий в Лабоче. Крепость мы тут быстро не построим. Жить пяти сотням среди нескольких тысяч опасно. Так что естественной стеной для нас станет река. Моя кочевая империя займет правый берег, а вот на левом… надо подумать еще, как тут всё обустроить.

— Над какими поселениями ты имеешь власть? — допрашивал я пленного коки через Дитя Голода. — Сообщи тамошним хоана, что подчинился мне и Косийоэсе и потребуй, чтобы они также подчинились!

— Как? — хрюкнул Крокодил. — Ты отпустишь меня к ним?

Кажется, старик издевался. Надо признать, что страха в нем я не заметил… А, значит, вряд ли я с ним договорюсь.

— Напиши им! — я уже знал, что у сапотеков имелась своя письменность. Капец, дикари! И пурепеча, и астеки, и вот сапотеки — все имели свои письменные системы! Удивительно, как я мало знал об этом регионе в своем мире.

— Жрецы пишут, — дернул шеей коки.

— Хорошо, я приведу жреца, ты продиктуешь требование покориться, а тот запишет.

— А кто прочитать это сможет? — старик уже откровенно забавлялся.