Страница 20 из 60
Часть меня всегда думала, что Марио включил меня в те первые сеансы пыток, чтобы посмотреть, сломаюсь ли я. Если бы эмоциональные осколки, которыми я обладала, можно засунуть еще глубже. Может быть, он думал, что сможет исправить меня, если я развалюсь на части, или, может быть, он знал, что этот самосуд заставит меня почувствовать, будто я искупаю свою вину.
Но проблема с искуплением грехов заключается в том, что ты никогда не сможешь разорвать порочный круг.
— Я задала вопрос, Спиннер. Поскольку ты, похоже, ничего обо мне не знаешь, я дам тебе несколько полезных советов о том, как я работаю, — я кружила вокруг него, пока говорила, наблюдая, как он ерзает под моим холодным взглядом. Много лет назад я узнала, что люди нервничают, когда не могут видеть тебя в поле зрения.
— Я задаю вопрос, ты отвечаешь. И спрошу только один раз, — прошептала я ему на ухо.
Зловоние его страха теперь пересиливало слабый запах чистящего средства. Я улыбнулась, зная, что Спиннер понял, что я хищница, а он — добыча. После еще нескольких секунд молчания он решил, что его лучший шанс выбраться с территории Лос-Муэртос живым — это сотрудничать.
Его голос был торопливым и умоляющим.
— Я здесь только для того, чтобы поговорить с Марио. Думал, он будет здесь, мне просто нужно кое в чем разобраться. Клянусь.
Мои брови нахмурились от его слов. Возвращаясь к началу, я наблюдала за его лицом в поисках каких-либо подсказок.
— Марио знал, что ты придешь? — спросила я, разозленная тем, что в моем голосе слышалось замешательство, потому что Спиннер уловил это и сразу же изменился.
Усмехнувшись, он наклонился как можно дальше вперед, упершись запястьями в потолок.
— Кто ты, черт возьми, такая, чтобы задавать такие вопросы? Я хочу поговорить с тем, кто принимает решения, — Спиннер наклонился, чтобы указать подбородком на Ганнера, прежде чем продолжить.
— Насколько я, блять, знаю, это всего лишь член, на который ты насаживаешь свою хорошенькую киску. Этот подонок, вероятно, платит тебе за это. Скольких еще братьев ты трахаешь? — теперь его голос был пропитан ядом. — Нет, сука, у тебя, блять, нет права голоса в Лос-Муэртос. Ты просто издеваешься надо мной, — его взгляд упал на двустороннее зеркало, и он закричал на него, как будто кто-то наблюдает. — Марио, я хочу с тобой поговорить.
Ганнер рядом со мной практически вибрировал от ярости. Мне пришлось удерживать его, положив руку ему на грудь, пока этот мудак извергал свои теории заговора. Женщина в этом мире привыкла к тому, что ее обвиняют в распутстве.
Больше власти у красивых сучек, которые ставили мужчин на колени, а затем заставляли придурков платить за поклонение. Я управляла гребаным стрип-клубом; очевидно, я сторонник секс-работников. Но, к сожалению для Спиннера, это не та работа, которую я выполняю для Лос-Муэртос.
Прежде чем он понял, что происходит, я сократила дистанцию и всадила пулю ему в коленную чашечку, раздробив ее и оторвав половину икры. Крики агонии Спиннера отразились от кафельных стен.
Мой голос прозвучал спокойно и невозмутимо.
— Слышала, что тяжело ездить на байке с раздробленным коленом. Врачи редко когда могут восстановить подвижность. Слишком сложная операция даже для опытных хирургов. В худших случаях ногу приходится ампутировать, — я наклонила голову, зная, что выглядела сумасшедшей. — Жнецы возят своих людей в больницы? Или вы, ребята, все еще пользуетесь услугами клубного врача? — злоба была очевидна в моем тоне.
Спиннер в муках мотал головой взад-вперед, находясь на грани потери сознания. Я знала, что он не замечает моих слов. Но я говорила это не для него. Я говорила это для двух его братьев по клубу, которые смотрели трансляцию происходящего из своих комнат для допросов.
Мои пальцы впились в его челюсть.
— Эскучаме пендехо19, считай это своим официальным предупреждением о том, что Тусон — территория Лос-Муэртос и Скелетов Общества, и тебе здесь не рады. И скажите своему президенту, чтобы в следующий раз он провел кое-какие исследования, потому что Бруджита Лос-Муэртоса не ценит такого неуважения, и я начну подбрасывать трупы к его порогу, если он будет злить меня еще больше. Понятно?
Его глаза расширились при упоминании названия улицы, подтверждая, что все эти придурки, должно быть, новенькие.
Как только Спиннер отключился, я повернулась к Ганнеру. Поймав его взгляд, я попыталась оценить его реакцию на то, что сейчас произошло. Невинные люди никогда не появлялись в этом офисе. Поэтому я редко испытывала чувство вины, когда занималась этим видом бизнеса. Но в тот момент, когда я нажала на курок, мое сердце упало в желудок при мысли о том, что я увижу на лице Ганнера. Сможет ли он хотя бы взглянуть на меня?
Он оценивающе оглядел меня с ног до головы. Но, похоже, его не отталкивал тот тип насилия, на который я способна. Это немного успокоило мое беспокойство. Я знала, что после того, что он сейчас увидел, всегда будет смотреть на меня в другом свете. Я очень сожалела о том, что позволила Ганнеру стать свидетелем этого, но не знала, как загнать пресловутого джинна обратно в бутылку.
Мои ладони наткнулись на грубую ткань джинсов, об которые я вытерла пот. Я нервничала из-за того, что он хотел мне сказать. В два шага он сократил расстояние между нами. Подняв свою большую руку, он потер морщинку между моими бровями.
— Перестань выглядеть такой обеспокоенной. Думаешь, я раньше не видел огнестрельного ранения?
Его рука скользнула вниз к моему плечу, пытаясь снять напряжение.
Тихий стон вырвался у меня, прежде чем я ответила:
— Я только что застрелила человека, Ганнер. И не в целях самообороны или какой-либо другой юридической причины. Конечно, я беспокоюсь о том, какой будет твоя реакция, — дерзко ответила я.
Ганнер приподнял бровь, глядя на меня.
— Юридической? Думаешь, я коп? — он дразнил, скорее всего, в попытке заставить меня расслабиться.
Я повернулась, чтобы направиться к двери.
— Нет, придурок. Я не думаю, что ты коп. Ты, блять, отрезал палец и угрожал засунуть его в задницу, — Ганнер хихикнул при воспоминании, заставив меня закатить глаза. — Я пыталась сказать, что для меня это нормальная реакция — беспокоиться о том, как кто-то воспримет то, что я выстрелила кому-то в коленную чашечку.
— Райан.
Я остановилась, повернувшись к нему лицом, заметив, как он проводит рукой по волосам и смотрит на бессознательное тело Спиннера.
— Если тебе интересно, думаю ли я, что ты больная на голову, то нет. Правильное и неправильное не как черно-белое. Серая зона — это место, где живут люди, которые делают больше всего хорошего для других. Мы готовы нести это бремя, чтобы другие могли оставаться исключительно в свете.
Я открыла рот, чтобы заговорить, но поняла, что у меня нет слов. Я понятия не имела, как распутать паутину эмоций, вызванных его словами и действиями.
ГЛАВА 14
Ганнер
Три гребаных часа ночи, а я только сейчас возвращаюсь в здание клуба. Райан была против того, чтобы я отвез ее домой вместе с Никки. Я хотел поспорить с ней по этому поводу, но не было никакой веской причины, по которой я должен вести ее домой. Кроме того, что я хотел остаться с ней подольше. Что абсолютно абсурдно. Я едва знал эту женщину. Но быть рядом с ней все равно, что заново переживать жизнь, выходить за рамки моей нынешней рутины.
Блять.
Конечно, ночная тусовка все еще продолжалась, а все, чего я хотел, — это лежать в гребаной тишине и покое и думать о том, что узнал сегодня вечером. Но это невозможно, когда живешь в МК. Здесь постоянная пьянка, сучки и шум. Много шума.
— Где, черт возьми, ты был, придурок? — Декс сидел на одном из кожаных диванов, закинув руки на спинку, а между его ног возилась клубная цыпочка. Это зрелище заставило меня ущипнуть себя за переносицу. Эти условия жизни не всегда были такими веселыми, как выглядели на бумаге. Иногда мне просто хотелось вернуться в обычный дом, где почтальон знал мое имя.