Страница 79 из 104
— Нашёл время для дипломатии! Хватайся за оружие, затем ты брал его?
Но оружие у Ричарда исчезло. Он выглянул из-за стены и увидел его лежащим прямо напротив военных. Один из солдат взял пушку и засунул к себе, чтобы никто из бунтовщиков не применил револьвер против него.
— Возьми тогда мой, — протянул оружие Пьер и поднял с земли оброненную кем-то шпагу. — В детстве меня родители учили фехтованию, может, что-то сохранилось в памяти. Ты же холодное оружие никогда в руках не держал.
Выстрелы не прекращались. До друзей доносились отчаянные крики какой-то женщины:
— Моего сына убили! Ему было всего девять лет! Его убили!
Пьер и Ричард не могли больше сидеть за стеной. Они выскочили из укрытия, и оказались прямо под дулом солдата. Пьер, не задумываясь, вонзил шпагу ему в ногу и тут же вырубил ударом кулака в голову.
— Почему ты кольнул в ногу? Он наш враг, ты должен был его убить? — удивился Ричард.
— Солдат не враг. Он только преграда. У нас другие враги, — объяснил Пьер.
К юношам теперь мчалась конная гвардия. В руках у неё были только штыки. Друзья стояли рядом, прикрывая свои спиной. На сей раз Ричард крепко держал оружие. Ему удалось ранить нескольких солдат. Но мелькающая перед глазами шпага мешала обезвредить противников.
— Слепой! Очки надень! — закричал он Пьеру, когда под горлом прошлось лезвие ножа. — Я не враг тебе!
— Извини, я впервые за двенадцать лет шпагу держу.
Раздался выстрел. Пуля угодила в руку Ричарду. Он упал на землю, заорав от боли. “Только не это” — пронеслось у Пьера. Он закрыл корчившего от боли друга и поднял в руки свой револьвер. “Я не хотел, но мне придётся сделать это снова”. Солдат надвигался прямо на друзей, но вдруг он подпрыгнул на лошади и упал с неё, лошадь повалилась в след за хозяином. Незнакомый мужчина опустил ружьё. Он быстро достал бинты и перевязал рану Ричарду.
— За мной!
Беспорядки не стихали. Выстрелы гремели как гром. Слышался лязг сабель. Но Пьер и Ричард были в безопасности на одной из баррикад. Вместе с ним на баррикаде собралось пятнадцать человек — такие же молодые люди, как и они. Только спасителю Ричарду было лет за сорок. Он был бывшим офицером, которого разжаловали после войны Наполеона. Пьер смог наконец-то отдышаться. Он не получил ни царапинки, Ричард тоже отделался легко. Соседними баррикадами руководили тоже бывшие офицеры с обидой на правительство. С одной из баррикад доносились знакомые голоса. Пьер узнал среди них знакомых по клубу Омбредье. “Знал же, гад, что революция произойдёт. Решил наживиться на ней”, — усмехнулся он.
Офицер подошёл к ребятам и представился.
— А как вас зовут? — спросил он затем.
— Я Уэйт Барре, а это мой друг Ричард Чарди, — представился Пьер.
— Друзья, не стоит быть такими отчаянными. Смелость это хорошо, но она должна идти вместо с разумом. Гвардия сильнее нас, там служат далеко не глупые люди.
Вместе с ребятами на баррикаде оказалась Анна. Она тоже решила воевать.
— Пьер, вернись домой, Софи очень переживает за тебя, — взмолилась она.
— Я выбор свой сделан. Анна, отстань от меня.
— Пьер, Софи любит тебя! Ради тебя она на баррикады отправилась!
Пьер так и подскочил с места.
— Где она?
— Я не знаю. Мы с Софи разминулись, — пожала плечами Анна, про Жерара она боялась говорить — тогда уж Пьера точно не отговорить будет.
Но Пьер и без Жерара был непоколебим. Напрасно девушка убеждала его вернуться домой. С этим упрямцем даже Анна не могла сравнится. Пьер заявил, что он если и уйдёт с этой баррикады, то только на ту, где сейчас Софи. Но дом свой он увидит только тогда, когда всё закончится.
Бунтовщики что-то обсуждали. Пьер присел отдохнуть. Давно, очень давно он чувствовал запаха пороха, не оглядывался назад, чтобы узнать, не посмотрит ему ли в глаза опасность. Он уже отвык от всего этого. “Видно, покой — это не моё дело”, — усмехнулся он. Люди делились своими подвигами. Кто-то поразил солдат с ружьём, кто-то с шпагой, кто-то вынес с поля боя раненых товарищей. Пьеру хвастаться было не чем, в отличие от тех людей.
— Да ты меня спас! — воскликнул Ричард.
— Это разве подвиг? — возразил он. — Я сделал то, что должен. Я об этом как-то и не задумывался.
— Пьер, а почему ты был милосерден к солдатам? — шёпотом спросил Ричард.
— А что они мне сделали такого за что, я должен лишить их жизни? Ричард, не забывай, у тебя у самого в гвардии служит брат. Смог бы ты его убить?
Пьер промолчал.
Прозвучал голос офицера. Он призвал всех собраться вокруг него.
— Друзья! Нам нельзя рваться безумно в бой. Нас щадить никто не будет, а наши жертвы превратятся в пустоту. Для начала нам нужно пополнить запас оружия. А для этого захватить оружейный склад. Проблема в том, что он сильно охраняется. Охрану можно убрать только оставаясь незамеченным. К сожалению, зрение меня подводит в последнее время, поэтому мне нужен человек, хорошо умеющий стрелять. Но не просто стрелок, а охотник. Он должен суметь из окна дома пронзить прямо в цель и остаться незамеченным. Кто из вас бывал на охоте?
Ребята молчали. Многие из них бывали в тире, но такие стрелки офицеру не были нужны. Пьер смотрел на них и ждал, пока кто-нибудь выступить. Но добровольцев не находилось.
— Я умею хорошо стрелять. Я бывал много раз как на охоте. Положитесь на меня.
— Мой друг не врёт, — заступился за него Ричард. — Он жил некогда в африканском племени и ходил часто с оружием на зверей. Рассказывал, что огромного буйвола однажды завалил.
— Это правда? — спросил командир. — Ты действительно буйвола уложил?
— У меня поопаснее были добычи, — вздохнул с болью Пьер, вспомнив те дни.
— Кто же? — поинтересовался друг.
Но Пьер промолчал. О его поступке знали все тинуваку, нотцая, тсину, жители Нолоша и живущие там европейцы. Но никто во Франции, кроме Софи и Шарля, не ведал, что сотворил несколько лет назад Пьер. Он решил навсегда сохранить тот день в тайне, хотя бы от друзей. Ричард, Денис и Анна даже не знали, из-за чего погибла сестра их друга. Пьер просто сказал: “Она умерла сразу после нашего с Экене возвращения”.
Самая лучшая позиция для удара располагалась в окнах жилого дома, стоявшего возле склада. Оттуда можно спокойно нанести удар из двустволки, не рискуя быть убитым самым. “Была не была, постараюсь целиться в ноги”, — решил он. Командир рассматривал Пьера и восхищался его энтузиазмом и преданностью новой республике.
— А зачем решил сражаться, ведь ты можешь умереть? — спросил он.
— Ради жизни, — ответил Пьер.
Офицер уверенно зашёл в дом и проник в нужную квартиру, не спрашивая хозяев, которым пригрозил оружием.
— Жизнь требует порой грубости, — сказал он.
Сжавшись в углу, в квартире сидели двое детей. Их родители тоже пребывали в страхе. Но зато склад и стражники были видны из окна как на ладони.
— Я не буду стрелять, — заявил Пьер.
— Ты рехнулся? Нам нужно оружие. Где мы его возьмём, как ни со склада? Мы вынуждены либо ждать подкрепление, чтобы победить числом, либо воспользоваться хитростью.
— Здесь сидят люди.
— Это ради их блага!
— Не собираюсь.
Пьер захлопнул ставни окон. Во всём должен быть предел, даже в борьбе. Но он тут же нашёл новый способ, как же осуществить план, на который он согласился. Придётся взбираться на крышу, там опаснее, но всё же.
— Я запрещаю тебе идти на крышу, — закричал офицер.
— А я присягу вам не приносил, я не военный.
Он забрался на крышу и прицелился. Возле склада стояли три солдата, которые о чём-то беседовали и ходили вперёд-назад. Их ходьба никак не давала Пьеру сосредоточиться. “Ну остановись же!” — захотел он крикнуть им. Но крик прозвучал не с крыши.
— Наверху бунтовщик!
Солдаты открыли огонь, Пьер вынужден был бежать, прикрывая голову. Но вражеское подкрепление появилось раньше, чем мог представить он. Его дожидались солдаты на чердаке. Пока одни пытались убить повстанца, другие проникли в дом. Пьеру пришлось опустить ружьё.