Омега для бандита

Альфа, повернувшись к нему, заметно напрягся, заставив Арсения тяжело сглотнуть. Воздух потяжелел, медленно наполняясь феромоном. Но отступать омега не стал. Слишком много всего произошло, чтобы Арсений мог реагировать по существу. Он сделал шаг навстречу, полностью игнорируя возможную опасность.

Марк медленно поднялся, и прошел мимо Арсения, шоркнув того плечом.

– Другого у меня нет, – на плечи Арсения упала черная рубашка, а альфа вернулся на свое место на диване. – Иди сюда.

Арсений приблизился к нему, все еще придерживая полотенце. Странно было стоять вот так, глядя на него сверху вниз и не чувствовать сковывающего ужаса, как прежде.

Альфа выдавил из тюбика на пальцы прозрачную мазь и легко дотянулся до синяка на лице Арсения.

– Щиплет, – скривился Арсений.

– Терпи. Ты ж уже подрался, а это ерунда.

Арсений не стал упираться в то, что его попросту поколотили, а продолжил морщиться и стараться стерпеть прикосновения. Альфа размазал мазь по его щеке, спустился пальцами к губам и шее.

– Где еще болит? – спросил Марк хрипловатым голосом.

У Арсения по спине пробежали мурашки, давая понять, что происходит. Он стоял почти полностью обнаженный в расстегнутой рубашке перед альфой и позволял тому прикасаться к себе. Он должен оттолкнуть его руки, особенно после того, что было между ними, или хотя бы прикрыться, но вместо этого он принимал помощь, даже не чувствуя отвращения. Он бы позволил и больше, если бы после его отпустили и позволили лечь спать. Арсений прикусил губу, чтобы глупо не рассмеяться, почему-то ситуация показалась ему смешной.

– Повернись, – не дождавшись ответа, скомандовал альфа.

Арсений послушно встал боком.

– Да убери ты, – альфа выдернул из рук омеги полотенце и отбросил его в сторону. – Что я там не видел.

Теплые руки заскользили по обнаженной коже без единого намека на грубость, предупредив возмущение омеги. Пальцы прошлись по животу и бедрам, поднялись к груди, задев соски.

Арсений задрожал, не понимая, что с ним происходит. Он был полностью открыт и от взгляда, которым на него смотрел Марк, сердце заколотилось, как бешеное, сбив дыхание. Альфа продолжал оглаживать его, пробираясь к спине, прикасаясь к ягодицами и осторожно скользя между ними, но не проникая. Арсений глубоко задышал, мучительно принимая то, что его тело отозвалось слишком быстро. Небольшой член поднялся, прижавшись к животу, но альфа обделил его вниманием, когда в последний раз провел пальцами по животу омеги.

– Свалился на мою голову.

Марк принялся застегивать рубашку, которая доходила омеге до колен. Тогда как Арсений со смешанным чувством неудовольствия и возбуждения смотрел на руки с покрасневшими и разодранными костяшками, которые застегивали пуговицу за пуговицей, пока слишком широкий для него воротничок не обхватил шею.

– Вали спать, – положив ладонь на впалый живот, и задев при этом вставший омежий член, Марк мягко толкнул его назад.

– Что? – захлопал ресницами Арсений, с которого слетел остаток сонливости.

Он одернул на себе рубашку, краснея из-за возбуждения, которое альфа смог рассмотреть во всей красе. Глаза против воли опустились на причинное место Марка и Арсений покраснел еще сильнее, вспоминая, к чему в прошлый раз привело возбуждение альфы.

Марк поднялся с дивана и схватив его за руку, потянул его прочь из гостиной. В соседней комнате оказалась широкая заправленная кровать, на которую Арсений упал, зацепившись ногой за ковер. В боку вспыхнула резкая боль и он скривился, не заметив, что рубашка при падении задралась.

Арсений положил ладонь на то место, где затухая, пульсировала боль и тихо ойкнул. Альфа стоял рядом с горящими глазами, которые казались уже не просто темными, а словно полыхали тьмой, на которую было страшно смотреть и невозможно отвести взгляд.

Арсений смотрел не отрываясь и боясь вдохнуть, особенно когда Марк начал раздеваться, пожирая его глазами.

* * *

Марк чувствовал наполнивший спальню запах возбуждения. Тощий омега с голой задницей пытался прикрыть свой стояк, но не контролировал феромон, из-за чего альфа теперь не до конца был уверен, что способен сдержаться и не наброситься на него.

Марк медленно снял с себя рубашку, впитывая образ полуголого Сеньки, по виду которого было понятно, что он и сам не вполне против того, чтобы его трахнули. Но при этом выглядел таким затравленным, что эта картина могла пресечь на корню любую эрекцию.

Марк отбросил рубашку в сторону и зацепился взглядом за торчавшие ребра Арсения, которые прекрасно просматривались под тонкой кожей. Тот стал еще более тощим и сейчас это слишком бросалось в глаза. Когда он увидел его впервые, тот был худым, но сейчас это выглядело скорее жалко и раздевать такого не хотелось, несмотря на вскруживший голову запах, который практически требовал вылизать омегу с ног до головы и долго иметь, пока тот не отключится с узлом в заднице.

Марк тряхнул головой, помрачнев от подобных фантазий. Он упал на кровать рядом со сжавшимся в комок Арсением, который все еще пытался от него спрятать то, что Марк и так успел разглядеть не единожды.

– Не бойся, – прохрипел Марк, поймав омегу за лодыжку. – Трогать тебя не стану.

– Я уже слышал такое, – на выдохе ответил омега, напомнимая Марку о их последней встрече.

В груди на миг вспыхнула злость. Да кто этот сопляк такой, чтобы указывать альфе на то, чем он и так не гордился. Хотелось заткнуть неожиданно дерзкий рот, до тех пор, пока из него не начали бы вырываться одни лишь стоны, но Марк заставил себя остановиться.

Он притянул Арсения к себе, обвив рукой тонкую талию. Слабые трепыхания вкупе с нетрезвым пыхтением едва ли можно было счесть за сопротивление, поэтому Марк плотнее прижал его к себе, но член уперся как раз между голых булочек, между которыми уже было соблазнительно мокро.

– Да бля, – тихо выругался он.

Марк приподнялся на локте и вытащил из-под головы подушку. Лучшим вариантом было уйти в гостиную или отправить туда Сеньку, которого он так неразумно притащил к себе домой, но Марк даже не рассматривал эти варианты, как возможные. Он не собирался выпускать из рук омегу, который не шел у него из головы при наличии куда более привлекательных вариантов. Но и заниматься сейчас тем, к чему белобрысый был готов, он не намеревался. Усталость последних дней накатила и давила свинцовой плитой на Марка.

Поэтому он просунул между их телами подушку, чтобы не тереться твердым членом о тощую задницу и закрыл глаза, уткнувшись в тонкую шею с выступающими позвонками. Сон пришел почти мгновенно, едва он закрыл глаза.

Арсений потрясенно таращился в стену перед ним, не понимая, что происходит. Его придавило тяжелым альфой, который теперь сопел куда-то в затылок, отчего у Арсения каждые несколько секунд гурьбой пробегали мурашки от шеи к пояснице. Казалось, еще секунда и Марк начнет действовать, как и в прошлый раз, но дыхание альфы стало глубоким и ровным, тогда как Арсений потерял какое-либо желание спать. В какой-то момент он поймал себя на мысли, что не понимает, почему на обоях нет узора, пока не осознал, что это краска.

Он осторожно повертелся, осматриваясь. Квартира, как и спальня, казались попросту пустыми и необжитыми. У него в квартире было много книг, вещей, напоминающих о папе, который любил собирать маленькие интересные коллекции, и растений. Здесь же не было ничего на первый взгляд, что могло бы охарактеризовать хозяина. Или пустота и неприветливость и были теми качествами, которыми обладал альфа?

Арсений притих, больше не пытаясь выбраться. Марк крепко прижимал его к себе, а терпкий феромон, проникавший в ноздри, начал успокаивать. Арсений не заметил, как начали слипаться глаза и вскоре он провалился в сон, прижимая к своей груди крепкую руку альфы.

Проснулся же он от желания уединиться. Не сразу вспомнив, что произошло накануне, Арсений решил, что уснул у себя на диване, однако, тихое бормотание о слишком раннем времени, заставило его проснуться. Арсений выскользнул из-под чужой руки и с ужасом посмотрел на альфу. Марк развалился на кровати в одних трусах, которые отнюдь не скрывали его утреннего состояния.