Первый встречный

— Кто тебе дома выпивать не даёт? И вообще, не возмущайся. Ты обещал. До понедельника.

Ксения подняла глаза на Романа. Сердце в груди ухнуло и сделело кульбит. Прямо посередине лба у него сияло маленькое круглое световое пятно оранжевого цвета. За доли секунды где-то из глубин сознания пришло понимание того, что это лазерный прицел. Испугаться Ксения просто не успела, сработали инстинкты. Она действовала интуитивно, как на кадрах замедленной съёмки. Всё вокруг будто замерло и приобрело размытые очертания. Не было ни четких звуков, ни ярких красок, ни запахов. Только её мужчина, которому грозит опасность. Резко сгруппировавшись, Ксения упала, увлекая Романа за собой, стараясь, чтобы её вес был направлен ему в ноги. Краем глаза увидела, как в прыжке на них обоих летит Саша…

— Вашу мать совсем… Ксюша! С тобой всё в порядке? Санёк! Ну ладно она, ну ты-то? — Роман очухался первым, поднялся на ноги и отряхивал испуганную Ксению.

— Роман Александрович, сядьте в машину, пожалуйста, — твёрдо проговорил Саша, — Я видел лазерный прицел.

— Ещё один параноик… У вас поветрие, что-ли? Это дети играют. Вон, смотри, два пацана с лазерными указками. Иди, проверь.

Ксения повернула голову. На другой стороне тротуара действительно играли дети. Световые лучи были направлены на стену здания. Ксению затрясло, как от холода. Зябко поежившись, она схватила Романа за руку и потащила в машину. Душу волнами захлестывало чувство парализующего страха. Нет, к сожелению, это не игра. Указки у детей были красного цвета, а световое пятно на лбу у Романа — оранжевого.

49. Ксения. Шах и мат

— Терпи, амазонка, — Роман промокал разбитую коленку Ксении влажной салфеткой, — Ты сегодня просто супервумен. Юру оправдала в суде, меня героически спасла от лазерных указок… Нет, я ценю, правда. И даже не знаю за какие добрые дела мне такое сокровище досталось…

Но Ксении было не до смеха: — Рома, давай уедем! Пожалуйста! Куда- нибудь подальше. За границу. Прямо сейчас. Заберём паспорта и в аэропорт… Куда угодно: в Испанию, в Великобританию, хоть в Турцию, на худой конец… Пересидим там спокойно, пока Тихонова не поймают… Мне очень страшно, Ром.

— Ксюш, не преувеличивай. Ты просто перенервничала. Я не могу бросить дела из-за какой-то мифической угрозы. И, помнишь, мы идём подавать заявление в ЗАГС в понедельник. Так что, уехать сейчас — плохая идея. На тебя в последнее время очень много всего навалилось, поэтому вокруг всякая дичь мерещится. Нужно отдохнуть. Мы обязательно съездим за границу. После свадьбы. На Бали, Мальдивы или в Европу, выберешь сама. Только вот в Великобританию, к сожалению, я не въездной.

— Почему?

— Да, так. Помог отцу в одном деле…

— Ты что, работаешь на спецслужбы?

— Нет. Где уж мне. Это была разовая акция. И, ничем хорошим она не закончилась… Джеймс Бонд из меня, мягко говоря, не очень… Не оправдал отцовские ожидания, так сказать. Впрочем, как обычно. Поехали домой. Я знаю, что тебе сейчас нужно.

***

Горячая вода шелестящим звуком наполняла ванную. Ксения отмокала в ароматной пене, пытаясь хоть как- то расслабиться и смыть тревоги уходящего дня.

Звонок раздался неожиданно. На экране высветился незнакомый номер и сердце, в который раз за сегодняшний день опять провалилось в бездну. Ксения уже знала, что это Тихонов. Каким-то шестым чувством ощущала угрозу, идущую от светящегося дисплея.

— Ну, как тебе сегодняшнее лазерное шоу? — раздалось из трубки, — Я доходчиво показал, что чтобы убить человека, достаточно нескольких секунд? А то, ты же у нас стратег, всё всегда делаешь по-своему… Чего добилась, закрыв его на несколько дней в квартире? Он ведь когда-нибудь всё равно выйдет…

— Убивать его больше не имеет смысла. Твоим делом занимается ФСБ. И остановить процесс он не в силе. Даже если бы захотел. Оставь нас в покое, Лёша. Мы больше не можем быть тебе полезны… Уезжай.

— А ты бы оставила безнаказанным человека, сломавшего тебе жизнь, Ксеня?

— Ну, я же простила тебя…

— Сравнила тоже… Я не старался посадить тебя в тюрьму на двадцать лет…

— Так я и не убивала людей, Лёша. Не торговала оружием. Не пыталась лишить тебя смысла жизни, отобрав любимую работу… Я просто хотела вернуть своё. А твои грехи вскрылись случайно.

— Ты ушла от меня. Богатого и успешного. Наплевала на прожитые вместе годы, на пройденные испытания, на общих детей…

— Много лет назад я полюбила совсем другого человека. Ты очень сильно изменился, Лёша. Тебя испортили деньги и власть. Вседозволенность и безнаказанность. Не пытайся ты сломать меня, сейчас всё было бы по- другому. Но я даже рада, что так получилось. Иначе не встретила бы Романа.

— Не зли меня… Да, замену мне ты нашла очень быстро. Спуталась с первым встречным… И чем же он лучше меня, Ксеня? Почему тебя от него так накрыло? Ведь было всё. Семья, достаток. Я любил тебя… Живи и радуйся. Нет, надо было показать своё я… Как же, ты ведь врач, да ещё главный… Только в семье, милая, командовать должен мужик. Тот, кто зарабатывает. От твоей работы денег было немного, только геморрой один. Причём круглосуточный. И с этим твоим Литвиным всё так зашибенно потому, что он не хлебнул ещё прозы жизни с врачом.

— Нет, Лёша, не поэтому. Всё познается в сравнении. И шаги навстречу должен делать не кто-то один, а оба. Тогда всё будет, как ты говоришь, зашибенно. И сейчас у меня есть то, чего не было в отношениях с тобой: понимание и поддержка.

— Значит, любишь его? — Алексей сделал многозначительную паузу, — Знаю, любишь. Сильнее, чем любила меня. Бережёшь, заботишься, беспокоишься… Кстати, коленка как? Сильно болит? Интересно, а он прикрыл бы тебя собой от пули, чувствуя опасность? Об этом не думала? Это тебе не языком трепать и на сцене с решением суда красоваться…

— Прикрыл бы, в этом я не сомневаюсь ни секунды.

— Это хорошо. Значит вы оба уязвимы. И вами обоими легко управлять… А знаешь, пожалуй, я не буду его убивать… Слишком просто, быстро и он даже не поймет что произошло… Это, скорее, наказание для тебя. А меня интересуете вы оба… Есть способы гораздо интереснее. Поэтому… Кстати, Ксюша, не забыла, что у тебя ещё есть дети? Или, всё, они больше не нужны?

— Что ты такое говоришь? И, вообще, мне не нравится, что вспомнил о них. Не собираешься же ты…

— Нет. Я не причиню вреда собственным сыновьям. А вот увезти их от тебя и надёжно спрятать, вполне способен. Так, что ты никогда их больше не увидишь. И это будет сладкая месть конкретно тебе.

— Ты в своём уме? — Ксения похолодела.

— Вполне. Только я не зверь. Поэтому пока даю возможность выбрать с кем остаться — с родными детьми, или левым мужиком? Всё в твоих руках.

— Что ещё ты придумал, Леша?

— Ничего. Илья, Арсений и Елена Витальевна сейчас в Подмосковье. А ты, почему-то не с ними, а с Литвиным. Не слишком на нём зациклилась? Тебе вообще, нужны твои дети, Ксения? Если нет, я готов забрать их. Только насовсем.

— Не получится. Ты в розыске, Лёша. Тебя остановят в любом аэропорту, на любом вокзале, ты не сможешь выехать за границу… Тем более, с детьми.

— Неужели думаешь, что, занимаясь нелегальным бизнесом, я не подготовился? Я успел вывести достаточно денег в оффшоры, сделал всем левые паспорта. И тебе, кстати, тоже. С поддельными документами я вывезу их куда угодно. И ты об этом даже не узнаешь.

— Они под надёжной охраной…

— Ну, ну. Три сопляка с травматами на гектар земли. Их легко обезвредить поодиночке.

— Чего ты хочешь, Тихонов?

— Всё просто, Ксеня. Мести. Вы оба виноваты в сложившейся ситуации. Это ты натравила Литвина, вложила в его руки оружие против меня, снабдила доказательствами. Вы отняли у меня всё. А я отниму у вас то, чем вы дорожите больше всего — друг друга.

— Что за бред ты несёшь? Тебе нужен хороший психтерапевт, Лёша. А может быть даже психиатр.

— Хорошо смеётся тот, кто смеётся последним, Ксеня. Если хочешь, чтобы все, кого любишь, были живы и здоровы, ты бросишь его. За день до запланированного визита в ЗАГС. Резко и больно. Как только ты умеешь. Практика есть. На мне знатно потренировалась. Оборвёшь все концы, скажешь, что уходишь к другому. Чтобы не побежал следом, не стал искать. И, если, учитывая его патологическую ревность, после этого он тебя не убьёт, в тот же день заберёшь детей, мать и улетишь в Англию. Твой ненаглядный туда попасть не сможет.