Ритуал (ЛП)

— Не раньше вечера понедельника, — отвечает он.

— Что? Ты сказал в воскресенье, — сегодня только пятница. Он уехал сегодня утром, но так и не сообщил мне время возвращения в воскресенье. Я надеялась на раннее утро.

— Кое-что случилось, — говорит он неопределенно.

Похоже, это часто случается в его жизни.

— Ну, тогда, наверное, увидимся в понедельник, — я стараюсь, чтобы это не звучало грустно или отчаянно. Я прожила двадцать лет без секса. И могу продержаться три дня.

Мы прощаемся, и я ложусь, устраиваюсь поудобнее и включаю фильм погромче.

РАЯТ

Я отпираю дверь и вхожу. Быстрый взгляд на часы говорит мне, что уже почти час ночи. Захожу в спальню и вижу, что она лежит на левом боку и крепко спит. Попкорн все еще на кровати рядом с ней, телевизор включен на главный экран Нетфликс, а пустая бутылка вина стоит на тумбочке.

Я бросаю сумку рядом с ней и открываю ее. Потянувшись внутрь, достаю все, что мне понадобится. Затем подхожу к ящику ее комода и достаю стринги. Вернувшись к Блейкли, хватаю покрывало и срываю его с нее. Она шевелится, переворачиваясь на живот.

Идеально.

Я сажусь на кровать и беру ее за руки, осторожно отводя их за спину и скрещивая запястья. Блейкли стонет, ее голова двигается. Я беру кабельную стяжку и обматываю вокруг запястий, крепко фиксируя.

— Что?.. — сонно бормочет она.

Затем я протягиваю руку, хватаю ее за волосы и отрываю ее лицо от подушки. Блейкли кричит, уже полностью проснувшись. Сидя на ее спине, протягиваю руку, засовываю стринги ей в рот и тут же хватаю клейкую ленту. Отрывая зубами кусок, кладу его ей на рот, закрепляя их внутри, в то время как она брыкается и бормочет в кляп.

Я утыкаю ее лицом в подушку, а свободной рукой хватаю черный мешок с завязками. Отпустив на секунду ее волосы, Блейкли поднимает голову, чтобы вдохнуть через нос, и я надеваю мешок ей на голову и затягиваю шнурок, завязывая его на шее, чтобы он держался на месте, но достаточно свободно, чтобы она могла вдыхать воздух через низ.

Слезаю с нее, а она барахтается, пытаясь освободиться, когда я хватаю ее за ноги и завязываю еще одну стяжку вокруг ее лодыжек. Затем перекидываю ее через плечо и выношу из квартиры.

Выношу через боковой выход, где уже припаркован мой внедорожник. Открыв багажник, кладу Блейкли на живот. Беру веревку, которая уже лежала у меня в багажнике, и быстро продеваю ее между ее связанными запястьями, а затем между связанными лодыжками, затягивая веревку.

Отступив назад, я наблюдаю, как она борется с ограничениями, изнуряя себя. Блейкли бормочет какую-то чушь через кляп, и ее тело дрожит. Она не видит меня через мешок на голове. Я лишил ее всего, кроме слуха. Но даже он ограничен приливом адреналина — кровь бурлит в ее ушах.

Положив руку ей на плечо, толкаю ее набок и задираю рубашку, чтобы обнажить ее грудь. Я тянусь к ней, обхватывая одной рукой ее горло, а другой сжимаю ее грудь. Я наклоняюсь и шепчу:

— Кричи сколько хочешь, малышка. Теперь ты моя.

Затем я захлопываю дверь.

img_2.jpg

Тридцать минут спустя съезжаю с шоссе на гравийную дорогу и подъезжаю к дому. Я выхожу и обхожу заднюю часть внедорожника. Она все еще борется на боку. Потянувшись в карман, перерезаю веревку, но оставляю стяжки. Ее ноги падают на пол, и я вытаскиваю ее из багажника за руку, после чего снова перекидываю ее через плечо и несу в дом.

Проходя по коридору, я протягиваю руку и шлепаю ее по заднице, и Блейкли стонет.

Я пинком открываю дверь спальни и швыряю девушку на кровать. Я был здесь раньше и подготовил ее, сняв плед и верхнюю простыню, и положив все, что мне понадобится. Перевернув Блейкли на живот, я разрезаю стяжку, которая связывает ее руки, затем толкаю на спину, оседлав ее грудь.

Она кричит сквозь кляп, и ее руки бьются об меня. Но я легко хватаю ее левую руку и просовываю через узел, который уже сделал в веревке, прикрепленной к раме кровати. Затем я делаю то же самое с правой.

Слезаю с кровати, и она отталкивается ногами, застегнутыми стяжкой, поворачивая тело вправо и влево. Подхожу к концу кровати и разрезаю и эту стяжку. Затем прикрепляю каждую лодыжку веревкой к столбику кровати, широко раздвинув их, заставляя Блейкли распластаться, как орел. Затем встаю в конце и оглядываю ее. Ее рубашка задралась в борьбе, обнажив проколотый пупок. Мой взгляд опускается к ее серым мальчишеским шортам. Там мокрое пятно.

Я знал, что так и будет. Это была ее фантазия. К черту Мэтта за то, что он заставляет ее стыдиться того, что она хочет.

Обхожу кровать с левой стороны, беру нож и приставляю его к внутренней стороне ее ноги. Блейкли замирает, больше не кричит. Ее тяжелое дыхание наполняет комнату. Я провожу лезвием вверх, осторожно, чтобы не порезать кожу, и добираюсь до ее нижнего белья. Просовываю лезвие между материалом и кожей, разрезая их.

Блейк хнычет, ее тело дрожит. Поместив руку между ее ног, накрываю ее влажную киску. Она выгибает спину, издавая приглушенный крик.

Я вдавливаю ладонь в ее тазовую кость и сжимаю ее пизду. Засунув в нее три пальца и быстро вынув их, шлепаю по ее киске.

Ее тело отталкивается от кровати, и раздается приглушенный крик. Я шлепаю ее еще раз, и она извивается и поворачивается, пытаясь сомкнуть ноги.

Этого не случится, малышка.

Заползаю на кровать и сажусь рядом с ней. Я немного приподнимаю мешок, чтобы она открыла мне шею, и обхватываю ее левой рукой, прижимая к матрасу, но не перекрывая ей воздух. Бросив нож рядом с собой, снова накрываю ее киску правой рукой и на этот раз трахаю ее пальцами. Ее тело само по себе раскачивается вперед-назад, а она бормочет бессвязные слова сквозь кляп.

Проходит совсем немного времени, прежде чем ее киска сжимается, и Блейкли кончает.

Убирая пальцы, облизываю их по очереди. Пробую этот сладкий, гребаный мед.

Затем разрезаю веревку, связывающую ее ноги. Она закрывает их и поднимает колени. Я улыбаюсь, раздвигаю их руками и сажусь между ними. Расстегиваю молнию на штанах и достаю свой член. Он был таким твердым с тех пор, как я позвонил ей из самолета на обратном пути. Я недолго пробыл в Нью-Йорке. После разговора с отцом мне захотелось убраться оттуда к чертовой матери и вернуться сюда, к ней. Зная, что это была возможность, которую я не хотел упускать. Блейкли дала мне зеленый свет сегодня утром в своей ванной, чтобы я воплощал ее фантазии, как захочу. То, что она думала, что меня не будет в городе все выходные, было лучшим шансом.

Когда я смотрю на нее, связанную и с кляпом во рту, с мешком на голове, зная, что использую ее в своих интересах, я возбуждаюсь так же сильно, как и она.

Сжимаю свой член и проскальзываю в нее. Она засасывает меня, и я прикусываю язык, чтобы не застонать от удовольствия.

Блядь!

Подношу нож к ее шее, и Блейкли снова напрягается. Разрезаю завязки и срываю мешок с ее головы. Она быстро моргает от резкого света спальни.

— Привет, малышка, — говорю я, улыбаясь, когда мой член дергается внутри нее.

Она снова моргает, ее красивое лицо залито слезами. Я поднимаю руку и осторожно откидываю волосы с ее лица, но не снимаю скотч. У меня будет достаточно времени, чтобы услышать, как она выкрикивает мое имя в выходные, пока мы здесь.

— Такая красивая, — говорю я ей.

Блейкли хнычет.

Я приставляю кончик ножа к ее шее, и она выгибается дугой, тяжело дыша через нос. Провожу ножом по ее рубашке, разрывая ее пополам. Затем бросаю ее на пол.

Она обхватывает ногами мои бедра, и я наклоняюсь вперед. Взяв ее за подбородок, я поворачиваю ее голову в сторону. Слизываю слезы с ее щеки, и мои бедра начинают двигаться.

— Такая хорошая девочка кончила для меня, — говорю я ей. — Я знал, что ты это сделаешь.

Я отстраняюсь и толкаюсь вперед. Блейкли дергает за веревку, связывающую ее руки. Ее руки посинели от того, как сильно ей удалось их затянуть. Я только сделал узлы, в которые их можно было просунуть для легкого доступа, потому что не хотел накачивать ее наркотиками. Мне нужно было, чтобы она была в сознании и понимала, что происходит. Поэтому мне нужно было максимально упростить процесс ее удержания, пока она боролась со мной. Она сделала их еще туже, потянув за них во время своей бессмысленной борьбы.